Монастырь Пантократора
Мечеть Зайрек (Зайрек-джами, тур. Molla Zeyrek Camii) — представляет собой второй по величине (после собора св. Софии) памятник византийского зодчества, сохранившийся от Константинополя.
Начиная с 1118 г. императрица Ирина Комнина строила на этом месте монастырский комплекс (церковь, библиотека, больница) в честь Христа Пантократора. После её смерти в 1124 г. строительство продолжил император Иоанн II, который возвёл несколько к северу церковь в честь иконы Богоматери Милостивой и соединил её (не позднее 1136 г.) с монастырём крытым переходом с часовней Михаила Архангела. Оба венценосных ктитора были погребены в часовне, так же как и император Иоанн V из династии Палеологов.
С установлением Латинской империи монастырь Пантократора перешёл в руки венецианского клира, который поместил в соборном храме знаменитую икону Одигитрии. Император Балдуин II устроил здесь свой дворец. После изгнания латинян из города в монастырь вернулась православная жизнь, а один из здешних монахов был избран патриархом под именем Геннадия Схолария сразу после взятия города турками. Он не смог предотвратить превращения монастыря в мечеть, которая получила название в память о Зайреке — мудреце из соседнего медресе.
К концу XX века древние здания пришли в такой упадок, что ЮНЕСКО занесло их в список объектов Всемирного наследия, которым грозит уничтожение. После этого турецкие власти приступили к вялотекущей реставрации на пожертвования частных лиц.
Настоятели монастыря
- Иосиф Агиоглицерит (возможно ок. 1136-ок. 1154)
- Феодосий де Виллардуэн (ок. 1261—1265)
- Макарий Макрис (ок. 1420—1431)
- Геронтий (возможно 1431—1453)
| ||||||
Координаты: 41°01′11″ с. ш. 28°57′26″ в. д. / 41.01972° с. ш. 28.95722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.01972&mlon=28.95722&zoom=14 (O)] (Я)
Напишите отзыв о статье "Монастырь Пантократора"
Отрывок, характеризующий Монастырь Пантократора
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
