Монастырь Святого Силуана Афонского (Сен-Марс-де-Локене)
Поделись знанием:
Координаты: 47°54′53″ с. ш. 0°29′00″ в. д. / 47.9149556° с. ш. 0.4835500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.9149556&mlon=0.4835500&zoom=12 (O)] (Я)
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
| Монастырь | |
Монастырь святого Силуана Афонского
Monastère Saint Silouane | |
 Монастырская звонница | |
| Страна | Франция |
| Деревня | Сен-Марс-де-Локене[1] |
| Конфессия | православие |
| Епархия | Западноевропейский экзархат |
| Первое упоминание | 1990 |
| Настоятель | архимандрит Симеон (Коссек) |
| Сайт | [www.monastere-saint-silouane.eu Официальный сайт] |
Монасты́рь свято́го Силуа́на Афо́нского (фр. Le Monastère Saint Silouane) — смешанный православный монастырь Западноевропейского экзархата Константинопольского патриархата, расположенный в местечке Сен-Марс-де-Локене в департаменте Сарта во Франции. Был создан и до 2006 года находился в юрисдикции Московского Патриархата.
История
Монастырь основан 1 августа 1990 года иеромонахом Симеоном (Коссеком), духовным сыном архимандрита Софрония (Сахарова), в местечке Сен-Марс-де-Локене, примерно в 200 км на юго-запад от Парижа и первоначально входил в состав Корсунской епархии Московского Патриархата.[2][3]
Монастырь был основан на территории старой фермы, все здания которой были перестроены: на месте сарая выстроен собор, обустроено два корпуса для насельников, трапезная, кухня, библиотека, мастерские.
В 2007 году, получив отпускную грамоту от Московского патриархата (журнал № 68 от 21 августа 2007 г. и журнал № 97 от 12 октября 2007 г.)[4], архимандрит Симеон и братия обители вошли в юрисдикцию Западноевропейского экзархата.
В настоящее время обитель состоит из двух общин — мужской (три монаха) и женской (десять монахинь, из которых две находятся в затворе, и послушница).
Напишите отзыв о статье "Монастырь Святого Силуана Афонского (Сен-Марс-де-Локене)"
Примечания
- ↑ [www.cerkov-ru.eu/Часовня-в-честь-Покрова-Божией-Матери-в-Сен-Марс-де-Локене_a43.html Правильное произношение: Сен-Марс-де-Локене]
- ↑ Голубева И. С молитвой за Россию.//Эхо Планеты. 1994. № 20(май). Сс.41-42.
- ↑ [www.monastere-saint-silouane.eu/Saint_Silouane/Historique.html Historique Monastère Saint Silouane] (фр.)
- ↑ [www.mospat.ru/archive/38186.htm Журналы заседания Священного Синода от 12 октября 2007 года]
Ссылки
 Внешние видеофайлы
| |
|---|---|
|
|
[www.youtube.com/watch?v=eNqDpYXzDhU C'est impossible, mais faites-le!] (фр.) |
|
|
[www.youtube.com/watch?v=IDb2_taAm6c Monastère Orthodoxe Saint Silouane — Le Mans] (фр.) |
- [www.monastere-saint-silouane.eu/Saint_Silouane/Accueil.html Официальный сайт монастыря святого Силуана Афонского] (фр.)
- [silouan.narod.ru/monastery/index.html Страница монастыря святого Силуана Афонского] (рус.)
Отрывок, характеризующий Монастырь Святого Силуана Афонского (Сен-Марс-де-Локене)
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
