Монк, Джордж, герцог Альбемарль

Джордж Монк George Monck<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
герцог Альбемарль
1660 — 1670
Предшественник:	новая креация
Преемник:	Кристофер Монк
Вероисповедание:	англиканство
Рождение:	6 декабря 1608(1608-12-06) Грейт Ротебридж, Девон
Смерть:	3 января 1670(1670-01-03) (61 год) Лондон
Отец:	Томас Монк
Мать:	Элизабет Смит
Супруга:	Анна Редфорд
Дети:	Кристофер Монк

Джордж Монк, 1-й герцог Альбемарль (англ. George Monck, 1st Duke of Albemarle; 6 декабря 1608 — 3 января 1670) — английский полководец и адмирал, архитектор Реставрации королевской власти в Англии в 1660 году.

С 1660 года — барон Монк, барон Бошамп, барон Тейз, граф Торрингтон, герцог Альбемарль.

Лорд-лейтенант Девона (1660—1670), Ирландии (1660—1662) и Миддлсекса (1662—1670), лорд-казначей Англии (1667—1670).

Биография

Родился 6 декабря 1608 года в Грейт Ротебридже (Девон) и в зажиточной семье девонширских джентри. Второй сын сэра Томаса Монка (1570—1627) и Элизабет Смит, дочери сэра Джорджа Смита (? — 1619).

В 1626 году служил добровольцем во время экспедиции на испанский порт Кадис, в 1627 году участвовал в неудачной попытке англичан помочь французским гугенотам, осажденным в Ла-Рошели.

В 1629—1637 годах в составе нидерландской армии Джордж Монк сражался против испанцев. В 1638 году после ссоры с гражданскими властями Дордрехта вернулся в Англию, где получил чин подполковника в полку графа Ньюпорта. В 1642—1643 годах участвовал в подавлении восстания в Ирландии.

Во время Гражданской войны в Англии Джордж Монк первоначально был роялистом и сражался за короля Карла I Стюарта против сторонников Парламента. В январе 1644 года в битве при Нантвайче Джордж Монк попал в плен к круглоголовым и два года провёл в Лондонском Тауэре.

После поражения роялистов в 1646 году Джордж Монк был освобожден из заключения, получил чин генерал-майора и отправлен парламентом во главе английской армии против повстанцев в Ирландии. В 1649 году он заключил перемирие с восставшими ирландцами и вернулся в Англию.

В 1650 году под командованием Оливера Кромвеля Джордж Монк участвовал в подавлении восстания роялистов в Шотландии, где командовал пехотным полком. 3 сентября 1650 года в битве при Данбаре парламентская армия одержала полную победу над шотландцами. После возвращения Кромвеля в Англию Джордж Монк остался в Шотландии и завершил покорение мятежников.

В ноябре 1652 года Джордж Монк был назначен одним из трёх «генералов моря» и участвовал в Первой англо-голландской войне (1652—1654). В 1653 году английский флот под командованием Монка одержал победы над голландским флотом под предводительством адмирала Мартена Тромпа в битвах у мели Габард (12 июня) и у Шевенингена (10 августа).

В том же 1652 году Джордж Монк женился на Анне Редфорд (урожденной Кларджес) (? — 1700), дочери Джона Кларджеса и сестре депутата Томаса Кларджеса (ок. 1618—1695).

В 1654 году после завершения военной кампании против роялистов в Шотландии лорд-протектор Англии Оливер Кромвель назначил генерала Джорджа Монка губернатором Шотландии.

В сентябре 1658 года после смерти Оливера Кромвеля Джордж Монк вначале поддержал его сына и преемника Ричарда, ставшего новым лордом-протектором Англии. 25 мая 1659 года под давлением генерал-майора Джона Ламберта Ричард Кромвель, опиравшийся на парламент, вынужден был уйти в отставку. В октябре 1659 года Ламберт силой разогнал парламент и ввел в Англии военную диктатуру.

Джордж Монк отказался признать военную диктатуру генерала Джона Ламберта и в январе 1660 года во главе своей армии выступил из Шотландии против диктатора. Джон Ламберт во главе своей армии выступил против Монка, но, лишившись поддержки своих солдат, большая часть которых дезертировала, бежал в Лондон. Джордж Монк во главе своих войск без сопротивления вступил в Лондон, получив благодарность восстановленного парламента. 3 марта Джон Ламберт был арестован и заключен в Тауэр.

В марте 1660 года новый парламент призвал короля Карла II Стюарта вернуться в Англию и занять королевский престол. Бредская декларация Карла II, говорившая об амнистии, свободе совести и других мерах, была издана по предложению Монка. За реставрацию королевской власти удостоен титула герцога Альбемарля, звания кавалера ордена Подвязки, пожалован большой ежегодной пенсией. Монк стал также шталмейстером, лордом-лейтенантом Ирландии и генерал-капитаном.

В 1665 году Джордж Монк принял участие во Второй англо-голландской войне (1665—1667). 11-14 июня 1666 года в четырехдневном сражении в Дуврском канале английский флот под командованием принца Руперта Пфальцского, Джорджа Монка и Томаса Тэддимана потерпел поражение от голландского флота под предводительством адмирала Михаила де Рюйтера. Однако 4 августа 1666 года в новом сражении у Нортфорланда Монк разгромил голландский флот.

3 января 1670 года 61-летний Джордж Моннк скончался в Лондоне. Ему наследовал единственный сын Кристофер Монк (1653—1688), 2-й герцог Альбемарль (1670—1688).

Образ в литературе

Фигурирует в романе А. Дюма-отца «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя».

Ссылки

• Монк, Джорж // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [hrono.ru/biograf/bio_m/monk.php Монк Джордж]

Отрывок, характеризующий Монк, Джордж, герцог Альбемарль

Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…