Монолог

Монолог (от др.-греч. μόνος — один и λόγος — речь) — речь действующего лица, главным образом в драматическом произведении, выключенная из разговорного общения персонажей и не предполагающая непосредственного отклика, в отличие от диалога; речь, обращённая к слушателям или к самому себе.

Основные сведения о монологе

Монолог как отрывок эпического или лирического характера, прерывающий на некоторое время действие и переключающий зрителя на размышление, появляется уже в античной драме. Иногда это было отвлечённое рассуждение на темы, не имеющие отношения к действию пьесы, с которым хор обращался к зрителю (комедии Аристофана) или в виде рассказов вестников о событиях, которые невозможно было представить на сцене. Аристотель в своей «Поэтике» называл монолог одной из важных составляющих драмы, но отводил ему последнее место среди её элементов.
Новое значение монолог получил при смене «драмы положений» на драму нового типа — «драму характеров». Его новый этап развития пришёлся на конец XVI — начало XVII в.в. в елизаветинском театре и драматургии французских классицистов. В английском театре близость действующих лиц пьесы к зрителям создавала особую атмосферу действия, — зритель делался непосредственным адресатом произносимой речи. Для достижения большего эмоционального воздействия монологи вводили в свои романтические трагедии Кристофер Марло, Томас Кид. Главным содержанием драмы стало душевное движение персонажей, раскрыть которое и был призван монолог. Так сомнения главного "Гамлет (персонаж)|героя", стоящего перед непростым выбором, отразил Шекспир в одном из самых знаменитых монологов мировой драматургии «Быть или не быть…»

Монолог может различаться по его драматургической функции и по литературной форме.

• по драматургической функции:
  • технический монолог, рассказ героя о событиях, уже произошедших либо происходящих в настоящее время;
  • лирический монолог, повествование героя, раскрывающее его сильные душевные переживания;
  • монолог-размышление, или монолог-принятие решения, монолог в условиях жесткого выбора, требующий принятия какого-либо ответственного решения, при котором герой излагает самому себе аргументы «за» и «против».
• по литературной форме:
  • апарт, несколько слов в сторону, характеризующих состояние персонажа;
  • стансы, поэтические размышления героя (характерно для драматургии Классицизма);
  • диалектика рассуждения, монолог, представленный как логически выстроенная последовательность смысловых и ритмических оппозиций;
  • поток сознания (внутренний монолог, не путать с одноименным термином Системы Станиславского), повествование, представляющее свободное течение мысли героя, не требующее очевидной логики и не заботящееся о литературном построении речи;
  • авторское слово, непосредственное обращение автора к публике, как правило, через какого-либо из персонажей;
  • диалог в одиночестве, диалог героя с божеством, либо обращение. к другому персонажу пьесы, который или не слышит его, или не отвечает.

См. также

• Апарт
• Диалог
• Солилоквий

Ссылки

• Монолог // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Статья в «Кругосвете» [slovari.yandex.ru/dict/krugosvet/article/f/f5/1005020.htm](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2872 дня))
• [wikilivres.ru/%D0%9F%D0%BE%D1%8D%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%80%D1%8C/%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3 Квятковский А. П. Поэтический словарь / Науч. ред. И. Роднянская. — М.: Сов. Энцикл., 1966]

Отрывок, характеризующий Монолог

Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.