Хеллман, Монте

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Монте Хеллман»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Хеллман.
Монте Хеллман
Monte Jay Himmelman
Имя при рождении:

Монте Джэй Химмельман

Дата рождения:

12 июля 1932(1932-07-12) (91 год)

Место рождения:

Нью-Йорк, США

Гражданство:

США США

Профессия:

кинорежиссёр
сценарист
актёр
продюсер
монтажёр

Карьера:

1959 — наст. время

Направление:

Драма

Мо́нте Хе́ллман (англ. Monte Hellman; имя при рождении Мо́нте Джэ́й Хи́ммельман (англ. Monte Jay Himmelman) (род. 12 июля 1932[1], Нью-Йорк) — американский кинорежиссёр, сценарист, актёр, кинопродюсер и монтажёр. Среди его известных работ в качестве режиссёра — фильмы «Перестрелка», «Побег в никуда» и «Двухполосное шоссе». Последний в 2012 году был выбран для хранения в Национальном реестре фильмов.[2]





Биография

Ранние годы

Родители Монте Хеллмана родом из штата Миссури, отец — из Канзас-Сити, мать — из Сент-Луиса. После свадьбы они переехали в Нью-Йорк, где и родился Монте. Когда ему было шесть лет, семья переехала в Калифорнию — в Лос-Анжелес, затем в Палм-Спрингс. У отца был небольшой продуктовый магазин в Нью-Йорке, затем в Лос-Анжелесе, позже он был владельцем бензоколонки.[1][3]

Монте Хеллман интересовался фотографией, кинематографом и театром с раннего детства. Свой первый спектакль, небольшую трагикомедию собственного сочинения, Монте поставил в десятилетнем возрасте в летнем лагере.[4]

Хеллман изучал театральное искусство в Стэнфордском университете, где принимал участие в постановке двух радиоспектаклей — «Война миров» и «Вишнёвый сад». Затем полтора года посвятил изучению кинематографа в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. По утверждению Хеллмана, во время учёбы на него оказали влияние такие фильмы как «Сломанные побеги» Гриффита и «Потомок Чингисхана» Пудовкина, но сильнее всего к выбору профессии кинорежиссёра его подтолкнул фильм «Место под солнцем» Джорджа Стивенсона.[5]

Театр

В 1952 году Монте Хеллман становится одним из основателей небольшого театра в пригороде Сан-Франциско, где ставит несколько спектаклей.[6][7] В 1955 году он женится на актрисе Барбуре Моррис (они развелись в 1958 году) и оставляет театр. Пара переезжает в Лос-Анжелес, где Хеллман получает работу в отделе монтажа компании ABC.

В 1956 году Монте Хеллман получает ценный опыт в качестве ученика монтажёра при работе над сериалом «Медик (англ.)русск.», но в следующем году решает оставить работу монтажёра и вернуться к профессии театрального режиссёра. В Лос-Анжелесе он ставит несколько удачных спектаклей, в том числе «В ожидании Годо». В следующем году театр закрывается, но данный период является значительным для будущей карьеры Хеллмана — он знакомится с Роджером Корманом, Робертом Тауном и Джеком Николсоном.[8]

Начало карьеры в кино

Любимые фильмы Монте Хеллмана

  1. «Дух улья»
  2. «Двойная жизнь Вероники»
  3. «Дурная слава»
  4. «Самурай»
  5. «Леди Ева»
  6. «Поверженный идол», «Третий человек»
  7. «Дети райка», «Набережная туманов»
  8. «Великая иллюзия»
  9. «Сцены из супружеской жизни»
  10. Фильмы Феллини: «Восемь с половиной», «Амаркорд», «Дорога», «Ночи Кабирии»

Опрос Criterion [9]

В 1958 Роджер Корман, который к тому времени уже имел некоторый опыт в качестве режиссёра и продюсера нескольких малобюджетных фильмов, предлагает Монте Хеллману работу в только что созданной компании «Filmgroup». В интервью 2011 Монте Хеллман вспоминает, что сотрудничество с Корманом оказало большое влияние на минималистичный стиль его фильмов — стратегией Кормана была съёмка большого количества фильмов в сжатые сроки при жёстко ограниченном бюджете.[10] Суть данной стратегии заключалась в создании конвейера по производству малобюджетных фильмов, для бесперебойной работы которого Роджер Корману требовалась помощь молодых кинематографистов.[11] Он дал возможность начать карьеру Монте Хеллману, Фрэнсису Форду Копполе, Рону Ховарду, Мартину Скорсезе, Джеймсу Кэмерону и многим другим молодым режиссёрам.[12] Корман предоставлял им относительную творческую свободу, так как предельно низкий бюджет практически исключал риск коммерческого провала.[прим 1]

Хоррор «Чудовище из Проклятой пещеры»[прим 2], первый фильм Монте Хеллмана, снятый в 1959, году позволил получить ценный опыт, после чего он принимает решение никогда не возвращаться к театру, и окончательно выбирает профессию кинематографиста.[13][14]

1960-е

В 1960 году Роджер Корман просит Хеллмана помочь режиссёру Харви Берману в работе над фильмом «Дикая гонка». На съёмочной площадке Монте Хеллман знакомится с Джеком Николсоном, который позже снимется в его следующих пяти фильмах.[15]

В 1962 году Корман пытается продать несколько своих фильмов телекомпании. В качестве условия покупки появляется требование увеличения хронометража с шестидесяти до семидесяти с лишним минут. Монте Хеллман занимается съёмкой дополнительного материала для «Чудовища из Проклятой пещеры» и трёх фильмов Роджера Кормана.[10][16][17]

В 1963 году Роджер Корман поручает Хеллману закончить работу над фильмом «Страх». Первоначальный режиссёр Фрэнсис Форд Коппола не смог уложиться в сроки и был отстранён. [17] После окончания работы над «Страхом» Монте Хеллман и Джек Николсон вместе работают над сценарием к фильму «Эпитафия» о начинающем актёре, который пытается заработать денег на аборт для своей подруги.[18][19]

Филиппинские фильмы

К Роджеру Корману обратился Фред Роос (англ.)русск. с просьбой помочь ему в работе над парой малобюджетных фильмов, которые планировалось снять на Филиппинах. Корман, в свою очередь предложил поучаствовать в проекте Хеллману и Николсону, пообещав взамен профинансировать съёмку «Эпитафии». Монте Хеллман, получивший к этому времени должность помощника монтажёра в Universal Studios, оставляет её ради нового проекта и отправляется на Филиппины. Первым был снят военный фильм «В ад с чёрного хода» об американской разведывательной миссии перед Филиппинской операцией. Вслед за ним — криминально-приключенческий «Полёт к ярости», сценарий к которому был написан Джеком Николсоном.

Культовые вестерны

После возвращения с Филиппин Николсон и Хеллман снова обращаются к Роджеру Корману насчёт «Эпитафии», но получают отказ — Корман заявляет, что сценарий является «слишком европейским», и предлагает им снять пару вестернов. В начале 1965 года Джек и Монте, получив небольшой аванс от Кормана, приступают к работе над сценариями. Джек Николсон работает над «Побегом в никуда», а «Перестрелкой» занялась Карол Истман (англ.)русск..[20]

Оба фильма имели большой успех во Франции, где демонстрировались в течение продолжительного времени — 13 и 6–7 месяцев соответственно.[21] В США они некоторое время демонстрировались только по телевидению, а в кинопрокат попали только в 1971 на волне растущей популярности Джека Николсона[22] и со временем стали культовыми[23], особенно первый из них. Фильм «Перестрелка» известные американские кинокритики Леонард Малтин и Джонатан Розенбаум, родоначальник термина «кислотный вестерн (англ.)русск.», считают одним из первых образцов этого жанра.[24][25]

В 1966-м Монте Хеллман работает вместе с Роджером Корманом над двумя его фильмами: выполняет монтаж «Диких ангелов», скандального фильма о байкерской субкультуре, и принимает участие в работе над «Резнёй в день Святого Валентина» в качестве помощника режиссёра. В 1967 году Хеллман был одним из монтажёров музыкальной комедии «Предводитель (англ.)русск.», снятой по сценарию Джека Николсона и Боба Рейфелсона.

1970-е

Двухполосное шоссе

После нескольких незавершённых проектов Монте Хеллман получает предложение снять роуд-муви «Двухполосное шоссе». Фильм получает положительные отзывы критиков[26][27], но вызывает резкое недовольство главы киностудии, не получает никакой рекламы и проваливается в прокате.[28][29] Впоследствии «Двухполосное шоссе» тоже станет культовым[23] и принесёт Монте Хеллману определённую известность в среде кинокритиков.

Также в начале 70-х Хеллман познакомился со сценаристом Стивеном Гайдосом (англ.)русск.. Впоследствии это знакомство перерастёт в многолетнюю дружбу и сотрудничество в нескольких фильмах.

В 1973 году Монте Хеллман едет в Гонконг, чтобы режиссировать боевик «Разрушитель (англ.)русск.»,[30] но через три недели после начала съёмок из-за разногласий с продюсером Майклом Каррерасом вынужден отказаться от дальнейшей работы над фильмом.

Снятый в 1974 году «Бойцовский петух» о петушиных боях вновь не приносит коммерческого успеха и становится последним фильмом, который продюсировал Роджер Корман. Кинокритик Джонатан Розенбаум высоко оценил этот фильм, а неудачу в прокате связал с тем, что Корман пытался продвигать его, как эксплуатационное кино[31].

В том же 1974 году телекомпания ABC покупает права на снятый десятью годами ранее знаменитый спагетти-вестерн Серджо Леоне «За пригоршню долларов». При этом встаёт задача адаптации фильма для американской аудитории — главный герой, безымянный стрелок, которого играет Клинт Иствуд, должен был соответствовать образу защитника закона и справедливости. Монте Хеллман снимает вступительный пятиминутный эпизод.[32] В этом эпизоде герой Иствуда (для съёмки был найден похожий на него актёр) оказывается в тюрьме, где ему предлагают помилование, если тот согласиться устранить проблему бандитизма в соседнем городе. Похожий эпизод Хеллман затем использует в собственном вестерне «Любовь, пуля и ярость».

В 1977 году сразу после окончания съёмок биографического фильма «Величайший» о Мохаммеде Али умирает режиссёр Том Грис (англ.)русск.. Закончить работу над фильмом приглашают Монте Хеллмана — он контролирует монтаж фильма.[33]

В 1978 году Хеллман занимается режиссурой и монтажом своего третьего вестерна «Любовь, пуля и ярость». Умирает отец Монте и режиссёр посвящает фильм ему. В отличие от культовых «Перестрелки» и «Побега в никуда» этот фильм остается без внимания критиков.

В том же году Монте Хеллмана приглашают для «спасения» очередного фильма под названием «Экспресс-лавина (англ.)русск.». Режиссёр Марк Робсон умирает от сердечного приступа, не успев закончить фильм. Хеллман почти год занимается съёмкой отсутствующих сцен, спецэффектами и монтажом.

1980-е

В 1981 году Монте Хеллман снимает короткометражный документальный фильм «Inside the Coppola Personality» о работе Фрэнсиса Форда Копполы «От всего сердца».

В следующем году от сердечного приступа умирает Уоррен Оутс, близкий друг Монте Хеллмана, снявшийся в четырёх его фильмах («Перестрелка», «Двухполосное шоссе», «Бойцовский петух» и «Любовь, пуля и ярость»).

После очередной серии нереализованных проектов Монте Хеллман принимает участие в работе над «Робокопом» в качестве режиссёра второстепенных эпизодов (англ. second unit director). Сцены, снятые с его участием включают расстрел роботом ED-209 сотрудника OCP, погоню Мёрфи и Льюиса за микроавтобусом грабителей банка, эпизод с возвращением Робокопа-Мёрфи в свой бывший дом и некоторые другие.[34]

В 1988 году Хеллман получает возможность снять фильм «Игуана» по одноимённому роману Альберто Васкеса-Фигероа о моряке с обезображенным лицом, провозгласившем себя королём необитаемого острова. На Венецианском кинофестивале за работу над этим фильмом Монте Хеллман был удостоен специального приза кинокритиков «Bastone Bianco Award»,[35] но это в кинопрокате «Игуана» так и не появляется. Наличие лишь небольшого тиража на VHS привело к тому, что фильм долгое время был кинематографической редкостью. Широкой публике он стал доступен после переиздания на DVD в 2001 году.[36][37]

В следующем году Хеллман работал над малобюджетным фильмом ужасов «Тихая ночь, смертельная ночь 3: Лучше поберегись!» по просьбе своего друга Артура Горсона (англ.)русск., долгое время пытавшегося начать карьеру кинопродюсера.

1990 — настоящее время

После фильма «Тихая ночь, смертельная ночь 3» Монте Хеллман на долгие годы оставляет профессию режиссёра. В 1990 году он выступал в роли исполнительного продюсера в режиссёрском дебюте Квентина Тарантино «Бешеные псы». В дальнейшем Монте Хеллману удаётся сделать пару документальных фильмов, но остальные проекты, начатые в 90-х, так и не были завершены.

В 2006 году хоррор-альманах «Пойманные в ловушку (англ.)русск.», фрагмент которого под названием «Подружка Стенли» режиссировал Хеллман, был представлен на внеконкурсном показе Каннского кинофестиваля.[38] Сам Монте Хеллман был председателем жюри фестиваля.

В 2007 году Монтех Хеллман находится в числе 115-ти кинематографистов, приглашённых в Американскую Академию кинематографических искусств и наук.[39]

В 2010 году Монте Хеллман возвращается к полнометражному кинематографу романтическим триллером «Дорога в никуда». Он демонстрируется на нескольких фестивалях, включая Венецианский кинофестиваль, где Хеллман получает специальный приз жюри за профессиональные достижения.[40][41]

В настоящее время Монте Хеллман преподаёт кинорежиссуру в Калифорнийском институте искусств (англ.)русск..[42]

Творчество

Стиль

Пьеса «В ожидании Годо» оказала огромное влияние на меня. Думаю, что частица Беккета присутствует во всех моих работах, в том числе и в «Чудовище из Проклятой пещеры».

Монте Хеллман[43]

Творчество Монте Хеллмана с трудом поддаётся классификации в первую очередь из-за разнообразия жанров: хоррор «категории Б», военный боевик, несколько вестернов, роуд-муви, слэшер и неонуар с элементами мистики.[прим 3]

Писатель и кинокритик Евгений Майзель рассматривает фильмы Монте Хеллмана как истории о двух типах одержимости — одержимости героев («Двухполосное шоссе» и «Бойцовый петух») или одержимости их отношений, о затягивающей героев воронке событий («Перестрелка», «Побег в никуда», «Любовь, пуля и ярость», «Игуана»).[44]

Описание типичного протагониста в фильмах Хеллмана можно обнаружить в интертитре (англ.)русск. первого фильма Бастера Китона «Тайный знак (англ.)русск.»:[45]

Наш герой появился из ниоткуда — он никуда не направлялся, его просто откуда-то выгнали.

Одной из ключевых особенностей режиссёрского стиля Монте Хеллмана является использование пейзажей. В «Перестрелке» и «Побеге в никуда» используется окружённая горами безжизненная пустыня для создания намёка на предопределённость судьбы, создания атмосферы обреченности.[45] Покрытая базальтовой галькой поверхность острова из фильма «Игуана» похожа на обезображенное лицо Оберлуса, главного героя. Галапагосский[прим 4] вулканический остров необитаем, его в его враждебный пейзаж идеально вписывается Оберлус, отвергнутый человечеством и объявивший ему войну.

В одном из интервью Хеллман объяснил, что всегда старался разместить в кадре определенный пейзаж не из-за его природной красоты, а для создания определённого контекста.[46]

Признание

Сам Монте Хеллман в одном из своих интервью скромно заметил, что не считает себя режиссёром авторского кино, отметив, что всегда лишь старался хорошо выполнить свою работу в качестве наёмного специалиста по режиссуре и монтажу.[47]

В эфире ток-шоу «The Tonight Show» в 1973 году американский кинорежиссёр Сэм Пекинпа назвал Монте Хеллмана «лучшим современным режиссёром Америки»,[48] но в те годы режиссёр оставался в тени своих коллег, снимавших кассовое кино. На протяжении долгих лет эти и некоторые другие фильмы Хеллмана были известны лишь ограниченному кругу кинокритиков и коллег по цеху: «Перестрелку» и «Побег в никуда» американский зритель мог лишь изредка увидеть по ТВ, «Бойцовский петух» и «Любовь, пуля и ярость» позиционировались как эксплуатационное кино, «Игуана» вовсе не попала в кинопрокат.

Причиной затяжных перерывов в работе в качестве режиссёра являются многочисленные препятствия, с которыми сталкивался Хеллман, пытаясь воплотить собственные замыслы: практически всегда он был вынужден работать в условиях скромного бюджета и сжатых сроков, многие его проекты отвергались продюсерами на ранней стадии, а уже снятые фильмы в течение долгого времени оставались малоизвестными. Брэд Стивенс, автор монографии «Монте Хеллман: его жизнь и фильмы», насчитал около шестнадцати нереализованных проектов.[45] Во время этих пауз Хеллман брался за ремесленные заказы, часто оказывая неоценимую помощь своим коллегам по цеху, выполняя монтаж или снимая дополнительные сцены.

Вершиной творчества Монте Хеллмана кинокритики считают его первый вестерн «Перестрелка» и роуд-муви «Двухполосное шоссе».[45][49][23][50] В начале 2000-х его фильмы начали переиздаваться на DVD, а затем и на Blu-ray. Новый всплеск интереса к работам Хеллмана вызвало появление фильма «Дорога в никуда» в 2010 году. В 2012 году фильм «Двухполосное шоссе» был выбран для хранения в Национальном реестре фильмов Библиотеки Конгресса США как «являющийся культурно, исторически или эстетически значимым».[2]

Награды и номинации

Фильмография

Год Русское название Оригинальное название Примечание
1959 ф Чудовище из Проклятой пещеры Beast from Haunted Cave режиссёр
1960 ф Дикая гонка The Wild Ride монтажёр
1961 ф Существо из моря призраков (англ.)русск. Creature from the Haunted Sea монтажёр
1963 ф Страх (Террор) The Terror режиссёр
1964 ф За пригоршню долларов Per un pugno di dollari режиссёр вступительного эпизода, отснятого в 1974 году для показа фильма на американском телевидении
1964 ф В ад с чёрного хода Back Door to Hell режиссёр, монтажёр
1964 ф Полёт к ярости (Побег к ярости) Flight to Fury режиссёр, монтажёр, сценарист
1966 ф Перестрелка (Огонь на поражение) The Shooting режиссёр, продюсер, монтажёр
1966 ф Побег в никуда Ride in the Whirlwind режиссёр, продюсер, монтажёр
1966 ф Дикие ангелы The Wild Angels монтажёр
1967 ф Дикие мятежники (англ.)русск. Wild Rebels монтажёр
1968 ф Предводитель (англ.)русск. Head монтажёр
1969 ф Цель: Гарри (англ.)русск. Target: Harry монтажёр
1971 ф Двухполосное шоссе Two-Lane Blacktop режиссёр, монтажёр
1974 ф Разрушитель (англ.)русск. Shatter монтажёр
1974 ф Бойцовский петух Cockfighter режиссёр, монтажёр
1975 ф Элита убийц The Killer Elite монтажёр[53]
1976 ф Опьяненный борьбой (англ.)русск. Fighting Mad монтажёр
1977 ф Величайший The Greatest супервизор монтажа
1977 ф Внезапная смерть (англ.)русск. Sudden Death режиссёр, монтажёр
1978 ф Любовь, пуля и ярость Amore, piombo e furore (China 9, Liberty 37) режиссёр, монтажёр
1979 ф Экспресс-лавина (англ.)русск. Avalanche Express режиссёр, монтажёр
1981 кор Внутри личности Копполы Inside the Coppola Personality режиссёр, монтажёр
1987 ф Кого-нибудь любить (англ.)русск. Someone to Love актёр (Ричард)
1988 ф Игуана Iguana режиссёр, сценарист, монтажёр
1989 в Тихая ночь, смертельная ночь 3: Лучше поберегись! Silent Night, Deadly Night 3: Better Watch Out! режиссёр, сценарист, монтажёр, актёр (Дэнни, в титрах не указан)
1992 ф Бешеные псы Reservoir Dogs исполнительный продюсер
1993 ф Ящик смерти The Killing Box монтажёр
1994 ф Любовь, измена и воровство Love, Cheat & Steal монтажёр
1998 ф Лос-Анджелес без карты L.A. Without a Map актёр
2006 ф Пойманные в ловушку (фрагмент «Подружка Стенли») (англ.)русск. Trapped Ashes режиссёр
2007 док Где-то возле Салинаса: разговор с Крисом Кристофферсоном Somewhere Near Salinas: A Conversation with Kris Kristofferson режиссёр
2007 док Давай на три сотни: разговор с Джеймсом Тейлором Make it Three Yards: A Conversation with James Taylor режиссёр
2010 ф Дорога в никуда Road to Nowhere режиссёр, продюсер
2013 док Venice 70: Future Reloaded Venice 70: Future Reloaded режиссёр, фрагмент «Vive L'Amour»

Напишите отзыв о статье "Хеллман, Монте"

Примечания

  1. ↑ В 1990 выйдет книга Кормана под названием «Как мне удалось сделать сотню фильмов в Голливуде и не потерять ни дайма» (англ. How I made a hundred movies in Hollywood and never lost a dime). Но несколько проектов Кормана всё же были убыточными, среди них — «Бойцовский петух» Монте Хеллмана.
  2. ↑ Сразу после окончания съёмок этого фильма на той же площадке и с тем же основным актёрским составом Роджер Корман снимает «Атаку горнолыжной бригады (англ.)русск.». Подобная стратегия съёмки двух фильмов на одной площадке, позволяющая сэкономить бюджет, будет использована при съёмке следующих четырёх фильмов Монте Хеллмана.
  3. ↑ Речь идёт о фильме «Дорога в никуда».
  4. ↑ Действие фильма происходит на галапагосском острове Худ, но съёмки проводились на Лансароте, одном из островов Канарского архипелага
  1. ↑ 1 2 Brad Stevens, 2003, p. 1.
  2. ↑ 1 2 Susan King.
  3. ↑ Liberati.
  4. ↑ Brad Stevens, 2003, p. 2.
  5. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 2—3.
  6. ↑ Brad Stevens, 2003, p. 3.
  7. ↑ Brian Albright, 2008, p. 89.
  8. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 4—5.
  9. ↑ Criterion.
  10. ↑ 1 2 Dante A. Ciampaglia.
  11. ↑ Savlov.
  12. ↑ Maslin.
  13. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 5—6.
  14. ↑ Никита Смирнов.
  15. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 169.
  16. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 14—15.
  17. ↑ 1 2 Alexander Horwath, 2004, p. 170.
  18. ↑ Станислав Битюцкий.
  19. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 30—32.
  20. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 49—50.
  21. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 176.
  22. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 54-55.
  23. ↑ 1 2 3 Peary, 1981.
  24. ↑ Jonathan Rosenbaum.
  25. ↑ Leonard Maltin, 1995.
  26. ↑ Vincent Canby.
  27. ↑ Roger Ebert.
  28. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 78—79.
  29. ↑ Marc Savlov.
  30. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 91—92.
  31. ↑ Cockfighter review by Jonathan Rosenbaum.
  32. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 109—110.
  33. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 115—116.
  34. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 136—138.
  35. ↑ IMDB — Awards.
  36. ↑ Mondo-Digital.
  37. ↑ Brad Stevens, 2003, pp. 144—145.
  38. ↑ Festival de Cannes.
  39. ↑ Gregg Kilday.
  40. ↑ 1 2 3 Nick Vivarelli.
  41. ↑ Official Awards of the 67th Venice Film Festival.
  42. ↑ Pablo Acosta Larroca, Sebastián Miranda.
  43. ↑ Charles Tatum, Jr., 1988, p. 19.
  44. ↑ Евгений Майзель.
  45. ↑ 1 2 3 4 Brad Stevens, 2003.
  46. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 182.
  47. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 193.
  48. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 167.
  49. ↑ Alexander Horwath, 2004.
  50. ↑ Raymond Hardie.
  51. ↑ Fandor.
  52. ↑ Sophia Savage.
  53. ↑ Alexander Horwath, 2004, p. 188.

Литература

  • Brad Stevens. Monte Hellman: His Life and Films. — McFarland, 2003. — 210 p. — ISBN 0-7864-1434-0.
  • Alexander Horwath, Thomas Elsaesser, Noel King. [books.google.ru/books?id=p-xgdo_-5XEC&dq=Charles+Tatum+Monte+Hellman&hl=ru&source=gbs_navlinks_s The Last Great American Picture Show: New Hollywood Cinema in the 1970s]. — Amsterdam University Press, 2004. — 391 p. — ISBN 9053566317.
  • Brian Albright. Wild Beyond Belief!: Interviews with Exploitation Filmmakers of the 1960s and 1970s. — McFarland, 2008. — 240 p. — ISBN 0786482508.
  • [www.mondo-digital.com/twolane.html Iguana] (англ.). Mondo-Digital. Проверено 12 ноября 2009. [www.webcitation.org/66p8xEHX0 Архивировано из первоисточника 10 апреля 2012].
  • Никита Смирнов. [seance.ru/n/53-54/na-rasstoyanii-vystrela/ На расстоянии выстрела]. Сеанс (2013). Проверено 8 ноября 2015.
  • Станислав Битюцкий. [seance.ru/n/53-54/filippinskoe-priklyuchenie/ Филиппинское приключение]. Сеанс (2013). Проверено 8 ноября 2015.
  • Борис Нелепо. [seance.ru/blog/interviews/monte_hellman_nelepo_interview/ Печать зла. Интервью с Монте Хеллманом.]. Сеанс (1 апреля 2013). Проверено 8 ноября 2015.
  • Евгений Майзель. [seance.ru/n/53-54/oblako-drajv/ Облако-драйв]. Сеанс (2013). Проверено 8 ноября 2015.
  • John Wakeman. World Film Directors Part 2 (1945 - 1985) // World Film Directors. — Wilson Company, 1987. — 1205 с. — ISBN 0824207637.
  • Monte Hellman. [www.criterion.com/explore/61-monte-hellman-s-top-10 Monte Hellman’s Top 10] (англ.). Criterion. The Criterion Collection. Проверено 8 ноября 2015.
  • Raymond Hardie. [alumni.stanford.edu/get/page/magazine/article/?article_id=36693 Still Shooting After All These Years] (англ.). The Stanford Alumni Association (2003). Проверено 8 ноября 2015.
  • Matthew Thrift. [www.cinephile-uk.com/2011/05/monte-hellman-is-nothing-short-of_2049.html Interview : Monte Hellman] (англ.) (9 May 2011). Проверено 8 ноября 2015.
  • Dante A. Ciampaglia. [camerainthesun.com/?p=20290 Camera Q&A: Monte Hellman on his movies, locations, and shooting on DSLRs] (англ.). Camera In The Sun (2011). Проверено 8 ноября 2015.
  • Джонатан Розенбаум. [www.chicagoreader.com/chicago/acid-western/Content?oid=890861 Acid Western: Dead Man] (англ.). Chicago Reader (26 June 1996). Проверено 20 ноября 2015.
  • Nicholas Pasquariello. [www.ejumpcut.org/archive/onlinessays/JC10-11folder/MonteHIntPasquarillo.html Monte Hellman on Corman and Cockfighter] (англ.). Jump Cut: A Review of Contemporary Media (1976). Проверено 3 ноября 2015.
  • Винсент Кэнби. [movies.nytimes.com/movie/review?res=9E00E5DC1330E73BBC4053DFB166838A669EDE Cross-Country Ride and a Chase in Spain] (англ.). The New York Times (08.07.1971). Проверено 3 мая 2015.
  • Роджер Эберт. [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19710101/REVIEWS/101010331/1023 Two-Lane Blacktop] (англ.). Chicago Sun-Times (1 January 1971). Проверено 20 ноября 2015.
  • Savlov, Marc. [www.austinchronicle.com/gyrobase/Issue/story?oid=oid%3A76217 Cars and Speed and Flight] (англ.), Austin Chronicle (March 10, 2000). Проверено 20 ноября 2015.
  • Джонатан Розенбаум. [www.jonathanrosenbaum.net/1974/11/cockfighter-tk/ Cockfighter (1974 review)] (англ.) (20 November 1974). Проверено 4 ноября 2015.
  • [www.imdb.com/title/tt0095354/awards?ref_=tt_ql_4 Iguana (1988) — Awards] (англ.). IMDB. Проверено 12 ноября 2015.
  • [www.festival-cannes.fr/ru/archives/ficheFilm/id/aa5232a7-0b5a-4f78-85a8-69491d531f3b/year/2006.html Stanley's Girlfriend (episode from Trapped Ashes)] (англ.). Festival de Cannes. Проверено 20 ноября 2015.
  • Vivarelli, Nick [www.variety.com/article/VR1118024027 Coppola's 'Somewhere' wins Golden Lion] (англ.). Variety. Reed Business Information (11 September 2010). Проверено 25 мая 2011. [www.webcitation.org/62cDQHxYw Архивировано из первоисточника 21 октября 2011].
  • Pablo Acosta Larroca, Sebastián Miranda. [www.grupokane.com.ar/index.php?option=com_content&view=article&id=602:artinterwiewmontehellman&catid=36:catficcion&Itemid=29 Interwiew with Monte Hellman] (англ.). Grupokane (2012). Проверено 21 ноября 2015.
  • Gregg Kilday. [www.hollywoodreporter.com/news/ampas-lays-red-carpet-115-139475 AMPAS lays out red carpet for 115 potential members] (англ.). The Hollywood Reporter (2007-6-19). Проверено 21 ноября 2015.
  • Charles Tatum, Jr. [www.filmfestamiens.org/?MONTE-HELLMAN&lang=fr Monte Hellman]. — Festival d'Amiens, 1988. — 103 p. — ISBN 2873400633.
  • [www.fandor.com/films/iguana Iguana (1988)] (англ.). Our Film Festival, Inc.. Проверено 23 ноября 2015.
  • Savage, Sophia [blogs.indiewire.com/thompsononhollywood/2010/12/22/palm_springs_intl_fest_annouces_galas_premieres_special_screenings/ Palm Springs Int’l Film Fest Opens with Deneuve and Depardieu’s Potiche, Closes with First Grader] (англ.). indieWire (22 December 2010). Проверено 25 мая 2011. [www.webcitation.org/62cEdf7I8 Архивировано из первоисточника 21 октября 2011].
  • [www.labiennale.org/en/cinema/archive/67th-festival/awards/ Official Awards of the 67th Venice Film Festival] (англ.). La Biennale. — «Monte Hellman is a great cinema artist and minimalistic poet. His work has inspired this jury and it’s our honour to honor him.»
  • Susan King. [articles.latimes.com/2011/jan/03/entertainment/la-et-classic-hollywood-20110103 Classic Hollywood: counterculture road films] (англ.). The Los Angeles Times (3 January 2011). Проверено 28 апреля 2015.
  • Maslin, Janet. [movies.nytimes.com/movie/41915/Roger-Corman-Hollywood-s-Wild-Angel/overview Roger Corman: Hollywood's Wild Angel (1978)] (англ.), The New York Times.
  • Mark Savlov. [www.austinchronicle.com/screens/2000-03-10/cars-and-speed-and-flight/ Cars and Speed and Flight: The Continuing Career of Director Monte Hellman.] (англ.). The Austin Chronicle (10 March 2010). Проверено 14 декабря 2015.
  • Simon Liberati. [purple.fr/article/monte-hellman/ Monte Hellman] (англ.). Purple Institute (20116). Проверено 13 марта 2016.

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Хеллман, Монте
Фильмы Монте Хеллмана
1950-е
1960-е
1970-е
1980-е
2000-е
Пойманные в ловушку (фрагмент «Подружка Стенли») (2006)
2010-е

Отрывок, характеризующий Хеллман, Монте

Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Хеллман,_Монте&oldid=81471019»