Морев, Николай Николаевич

Николай Николаевич Морев
Место рождения	г. Павловск, Петроградская губерния
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	танковые
Годы службы	1942—1944
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Николаевич Мо́рев (25 июля 1917 года — 5 августа 1997 года) — командир миномётного расчёта 69-й механизированной бригады (9-й механизированный корпус, 3-я гвардейская танковая армия, Воронежский фронт), младший сержант, Герой Советского Союза.

Биография

Николай Николаевич Морев родился 25 июля 1917 года в городе Павловске Петроградской губернии.

Русский. Окончил Рыбинский авиационный техникум. Член КПСС с 1946 года. С 1939 года работал на Рыбинском моторостроительном заводе. С 1941 года после эвакуации завода в Уфу работал на Уфимском моторном заводе.

Призван в Красную Армию Молотовским райвоенкоматом города Уфы в феврале 1942 года. Учился в Астраханском военном пехотном училище. В действующей армии с июня 1943 года.

Младший сержант Н. Н. Морев отличился 22 сентября 1943 года при форсировании реки Днепр в районе села Зарубинцы (Каневский район Черкасской области).

В 1944 года после тяжёлого ранения Н. Н. Морев был демобилизован.

В 1944—1955 годах работал на Уфимском агрегатном заводе заместителем начальника цеха; в 1955—1957 годах — на Рыбинском механическом заводе главным инженером. Затем вернулся в Уфу.

В 1957—1967 годах работал на Уфимском заводе «Гидравлика» заместителем начальника цеха; в 1967—1973 годах — на Уфимских агрегатном, машиностроительном заводах. С 1973 года по 1977 год до ухода на пенсию работал на Уфимском приборостроительном заводе.

Умер 5 августа 1997 года. Похоронен в Уфе.

Подвиг

«Командир миномётного расчёта 69-й механизированной бригады (9-й механизированный корпус, 3-я гвардейская танковая армия, Воронежский фронт) младший сержант Н. Н. Морев 22 сентября 1943 г. на самодельном плоту одним из первых форсировал р. Днепр в районе с. Зарубинцы (Каневский район Черкасской области) и сразу же стал прикрывать огнём своего миномёта переправу наших частей. При наступлении находился в боевых порядках пехоты и огнём своего миномёта расчищал дорогу наступающим.

При закреплении и расширении плацдарма 29 сентября 1943 г. во время атаки танков и пехоты противника Н. Н. Морев заменил выбывшего командира миномётной роты и массированным огнём отразил атаку. Было уничтожено до 200 гитлеровцев и семь огневых точек противника».

Звание Героя Советского Союза Н. Н. Мореву присвоено 17 ноября 1943 года.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (17.11.1943).
• Орден Ленина.
• Орден Отечественной войны 1-й степени.
• Орден Красной Звезды (05.10.1943).
• Медали.

Литература

Башкирская энциклопедия / Гл. ред. М. А. Ильгамов. — Т. 4: Л-О. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2008. — 672 с. — ISBN 978-5-88185-068-5.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1801 Морев, Николай Николаевич]. Сайт «Герои Страны».

• [bash-rmbs.ru/hero/herosurb/alfavitnyj-ukazatel/m/317-morevnn Республиканский музей Боевой Славы: Морев Николай Николаевич].

Отрывок, характеризующий Морев, Николай Николаевич

– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.