Мормонизм в Мексике

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В ХIХ-начале ХХ века мормонское вероучение активно проникало в северо-западную Мексику вместе с англо-американскими колонистами. Первые мормоны полулегально проникли на малонаселённую территорию Мексики (штат Верхняя Калифорния) в 1847 году и основали поселение, позднее превратившееся в Солт-Лейк-Сити. Под давлением англо-американских поселенцев в Техасе уже в 1848 году разразилась Американо-мексиканская война, которая привела к включению этих территорий в состав США. Но, будучи недовольным политикой федеральных властей, не желавших мириться с полигамией мормонов, уже в 1874 году мормонский лидер Бригхэм Янг призвал своих сподвижников начать проникновению в северо-западную Мексику (штат Чихуахуа). Колонизация началась после 1882 года, когда Конгресс США принял закон Эдмундса, запретивший полигамию. Мормонские колонии в Мексике начали быстро расти. Мормонские колонии отличались относительно высоким материальным достатком. Все они были расположены недалеко (не далее 300 км) от границы с США и распадались на три группы (расположенные на плато и в горах штат Чихуахуа, а также в штате Сонора). Однако Мексиканская революция 1910 года положила конец этому феномену. Порфирио Диас и Бенито Хуарес не доверяли англо-американцам, ограничивал их право владеть оружием. Рост антиамериканских выступлений привёл к эвакуации большинства англо-американских мормонов в США около 1912 года. В настоящее время сохраняются только Колония Хуарес, в которой расположен самый маленький мормонский храм мира, и Колония-Дублан. В одной из мормонских колоний Мексики родился и Джордж Ромни, отец Митта Ромни.

Отрывок, характеризующий Мормонизм в Мексике

На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.