Морозовы (предприниматели)
Моро́зовы — старообрядческий род купцов и крупных промышленников России. Список богатейших предпринимателей России (1914), составленный журналом Forbes, помещает их на пятую позицию.
История
Основатель династии Савва Васильевич Морозов, крепостной крестьянин помещика села Зуева Богородского уезда Московской губернии Николая Гавриловича Рюмина, положил основание Никольской хлопчатобумажной мануфактуре «С. Морозова сын и Ко». У него было пятеро сыновей, от которых пошли четыре ответвления знаменитого морозовского дела:
- Захаровичи (Богородско-Глуховская мануфактура)
- Абрамовичи (Тверская мануфактура)
- Викуловичи (Орехово-Зуевская мануфактура)
- Тимофеевичи (Никольская мануфактура)
Меценаты
Морозовы прославились меценатством и коллекционированием: Алексей Викулович создал Музей фарфора, Иван Абрамович собирал импрессионистов (ныне коллекция Пушкинского музея), Михаил Абрамович спонсировал Греческий зал ГМИИ, был директором Русского музыкального общества; Варвара Алексеевна создала библиотеку читальню им. Тургенева, Сергей Тимофеевич — музей кустарного искусства, Савва Тимофеевич способствовал созданию МХТ, Дягилевским сезонам и проч.
В описании эволюции русского купца-промышленника, данного Фёдором Шаляпиным, по мнению исследователя русского коллекционирования[1] можно увидеть и черты Морозовых:
А то еще российский мужичок, вырвавшись из деревни смолоду, начинает сколачивать своё благополучие будущего купца или промышленника в самой Москве. Он торгует сбитнем на Хитровом рынке, продает пирожки… весело выкрикивает свой товаришко и косым глазком хитро наблюдает за стежками жизни, как и что зашито и что к чему как пришито. Неказиста жизнь для него. Он сам зачастую ночует с бродягами… Мерзнет, голодает, но всегда весел, не ропщет и надеется на будущее… А там, глядь, у него уже и лавочка или заводик. А потом, поди, он уже 1-й гильдии купец. Подождите — его старший сынок первый покупает Гогенов, первый покупает Пикассо, первый везет в Москву Матисса. А мы, просвещенные… и гнусаво-критически говорим: «Самодур»… А самодуры тем временем потихоньку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, музеи, первоклассные театры, настроили больниц и приютов на всю Москву" (Фёдор Шаляпин. «Маска и душа»).
Серовская серия
Портретист Валентин Серов оставил цикл портретов членов рода:
- Морозова Мария Федоровна.jpg
Мария Федоровна Морозова (1897, ГТГ)
- Mika Morozov.jpg
Мика Морозов (1901, ГТГ)
- Portrait of Mikhail Abramovich Morozov 1902.jpg
Морозов, Михаил Абрамович (1902, ГТГ)
- MorozovMAbySerovVA.jpg
Он же
- Yura Morozov by V.Serov (1905, GTG).jpg
Юра Морозов (1905, ГТГ)
- Portrait of Yevdokia Morozova.jpg
Евдокия Морозова (1908, ГТГ)
- Portrait of Alexei Morozov.jpg
Морозов, Алексей Викулович (1909, Минск)
- Ivan Morozov by Serov (1910, GTG).jpg
Морозов, Иван Абрамович (1910, ГТГ)
- Portrait of Margarita Morozova.jpg
Морозова, Маргарита Кирилловна (1910, Днепропетровск)
- МорозоваСеров.jpg
Она же
- T.S. Morozov by V.Serov (1891, MAGMA).jpg
Т.С. Морозов
Список
- Морозов, Савва Васильевич (1770—1862) — основатель рода, создатель Никольской (Орехово-Зуево) и Богородской мануфактур (Ногинск). Жена — Морозова Ульяна Афанасьевна (1778—1861).
- Морозов, Елисей Саввич (1798—1868) — получил от отца капитал и земельный участок в местечке Никольском и организовал там в 1837 г. собственную мануфактуру с раздаточной конторой и красильней.
- Морозов, Викула Елисеевич (ум. 28 октября 1894 г.) — управлял и расширял отцовское дело.
- Морозов, Алексей Викулович (1857—1934) — промышленник, коллекционер, дело в 1900 передал брату Ивану. Основал Музей фарфора.
- Морозов, Федор Викулович (1859—1891).
- Морозов, Сергей Викулович (1860—1921).
- Морозов, Иван Викулович (1865—1933) — с 1900 года собственник «Товарищества Викулы Морозова сыновей»
- Морозов, Захар Саввич (1802—1857) — получил от отца капитал и земельный участок, развивал собственное дело
- Морозов, Абрам Саввич (1807—1856) — унаследовал Тверскую мануфактуру. Родоначальник Морозовской династии «Тверских» (или «Абрамовичей»).
- Морозов, Абрам Абрамович (1839—1882) — потомственный почетный гражданин. Директор правления Тверской мануфактуры. Член совета Волжско-Камского Банка. Почетный член Тверского губернского попечительства детских приютов. Муж Варвары Алексеевны Хлудовой.
- Морозов, Михаил Абрамович (1871—1903) — известен под именем «Джентльмен» предприниматель, меценат, коллекционер живописи; жена — Маргарита Кирилловна Мамонтова (1873—1958).
- Морозов, Георгий Михайлович (Юра) (21 сентября 1892, Москва — 1930). Гардемарин, участник Первой мировой войны, после 1918 года в эмиграции. Умер в Чехословакии. По другой версии, кончил жизнь раньше психически ненормальным, поскольку переписка с ним оканчивается в 1918 году.
- Морозова, Елена Михайловна (Леля) (11 августа 1895, Москва — 26 марта 1951, Париж). В октябре 1916 года вышла замуж за Алексея Алексеевича Клочкова (21 октября 1889 — 19 сентября 1945), вторично вышла замуж за Петра Владимировича Яфимовича (4 сентября 1882 — 24 ноября 1947). Все похоронены на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже.
- Морозов, Михаил Михайлович («Мика») — шекспировед.
- Морозова, Мария Михайловна (1904—1964) — пианистка.
- Морозов, Иван Абрамович (1871—1921, в эмиграции) — предприниматель, собиратель западноевропейской и русской живописи; член попечительского совета Московского коммерческого института; в 1892—1900 директор-распорядитель Тверской мануфактуры. Жена — Евдокия Сергеевна Кладовщикова, певица, актриса.
- Морозов, Арсений Абрамович (1873—1908) — потомственный почетный гражданин, пайщик Товарищества Тверской мануфактуры, владелец знаменитого особняка на Воздвиженке.
- Морозов, Глеб Васильевич. Сын Василия Михайловича Соболевского и вдовы Варвары Алексеевны Морозовой (Хлудовой); носил фамилию покойного мужа матери. Был женат на М. А. Найденовой.
- Морозова, Наталья Васильевна. Дочь Василия Михайловича Соболевского и вдовы Варвары Алексеевны Морозовой (Хлудовой); носила фамилию покойного мужа матери.
- Морозов, Михаил Абрамович (1871—1903) — известен под именем «Джентльмен» предприниматель, меценат, коллекционер живописи; жена — Маргарита Кирилловна Мамонтова (1873—1958).
- Морозов, Иван Саввич (1812 —1864) — вместе с младшим сыном Саввы Васильевича, своим братом Тимофеем, управляющий производством и торговлей компании, в дальнейшем вышел из семейного дела.
- Морозов, Тимофей Саввич (1823—1889) — младший сын основателя династии, которому Савва Васильевич передал все функции по организации и управлению производством, соучредитель Московского купеческого в Москве и Волжско-Камского в Петербурге, банков. Председатель Московской биржи (1868—1876). Супруга — Морозова, Мария Фёдоровна (1830—1911), сумевшая оставить после себя самое большое состояние в России, 30 млн руб.[2]
- Карпова, Анна Тимофеевна (1849—1924) — жена историка Геннадия Фёдоровича Карпова.
- Крестовникова, Юлия Тимофеевна (1858—1920) — жена Григория Александровича Крестовникова.
- Морозов, Сергей Тимофеевич (1860—1950) — организатор Музея кустарных изделий (Музей народного искусства).
- Морозов, Савва Тимофеевич (1862—1905) — руководитель Никольской мануфактуры, меценат МХТ. Жена — Морозова, Зинаида Григорьевна (ур. Зимина)
- Тимофей Саввич (1888—1919 или 1921) — окончил математический факультет университета. Скончался в Москве в годы Гражданской войны
- Мария Саввишна (1890—1933/1934) — супруга Ивана Орестовича Курлюкова (из семьи «бриллиантщиков»). «Вскоре с ним разошлась; занималась благотворительностью, была очень добрая, но какая-то странная, видимо не совсем нормальная: любила выступать на благотворительных вечерах в балетных танцах». После 1917 года работала в Наркомпросе, в конце жизни заболела психически;
- Елена Саввишна (1895—после 1947) — в браке Стукен. В 1917 году эмигрировала, по некоторым данным жила в Бразилии
- Савва Саввич (1903—1964)
- Морозов, Елисей Саввич (1798—1868) — получил от отца капитал и земельный участок в местечке Никольском и организовал там в 1837 г. собственную мануфактуру с раздаточной конторой и красильней.
Напишите отзыв о статье "Морозовы (предприниматели)"
Примечания
См. также
Ссылки
- Морозовы, семья промышленников // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Поткина И.В.На Олимпе делового успеха:Никольская мануфактура Морозовых 1897— 1917. М.: Главархив, 2004.
- [www.artmaecenas.ru/ На сайте об истории сложения ГМИИ]
- [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=5263 Морозовы, предприниматели, фабриканты, благотворители, коллекционеры]
- Иванова Л. В. [www.bogorodsk-noginsk.ru/arhiv/chteniya96/14.html Топография владений Морозовых в Москве]
|
Отрывок, характеризующий Морозовы (предприниматели)
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.
Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.