Морозов, Андрей Игоревич
| Андрей Игоревич Морозов | |||
| Дата рождения | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения |
посёлок Атиг, Нижнесергинский муниципальный район, Свердловская область | ||
| Принадлежность | |||
| Род войск | |||
| Звание | |||
| Сражения/войны | |||
| Награды и премии |
| ||
Андрей Игоревич Морозов (род. 20 января 1968) — полковник Вооружённых Сил Российской Федерации, Герой Российской Федерации (2000).
Биография
Андрей Морозов родился 20 января 1968 года в посёлке Атиг (ныне — Нижнесергинский район Свердловской области). Окончил среднюю школу и Ташкентское высшее командное танковое училище[1].
В октябре 1999 года гвардии подполковник Андрей Морозов, к тому времени занимавший должность командира мотострелкового батальона 506-го гвардейского мотострелкового полка 27-й гвардейской мотострелковой дивизии Уральского военного округа, был направлен на Северный Кавказ. Батальон Морозова успешно действовал во время боёв на Терском хребте, скрыто подобравшись к позициям боевиков и атаковав их с тыла. В декабре 1999 года батальон был передан в состав группировки «Север». В ночь с 11 на 12 декабря 1999 года он штурмом взял посёлок Ханкала, уничтожив 70 боевиков, захватив либо уничтожив 8 миномётов, при этом со своей стороны батальон потерь практически не имел, за исключением нескольких раненых. В январе 2000 года батальон Морозова принимал активное участие в боях за Грозный[1].
Указом Президента Российской Федерации от 14 марта 2000 года за «мужество и героизм, проявленные в ходе проведения контртеррористической операции на территории Северо-Кавказского региона» гвардии подполковник Андрей Морозов был удостоен высокого звания Героя Российской Федерации с вручением медали «Золотая Звезда» за номером 600[1].
В 2002 году Морозов окончил Общевойсковую академию Вооружённых Сил Российской Федерации. В настоящее время в звании полковника продолжает службу в ВС РФ[1].
Также награждён орденом Мужества и рядом медалей[1].
Напишите отзыв о статье "Морозов, Андрей Игоревич"
Примечания
Отрывок, характеризующий Морозов, Андрей Игоревич
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
