Морозов, Аркадий Иванович (художник)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аркадий Иванович Морозов
Дата рождения:

1950(1950)

Место рождения:

Ленинград

Гражданство:

Россия Россия, Карелия Карелия

Жанр:

художник, графика, живопись

Учёба:

Петрозаводское педагогическое училище №2, Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина

Звания:

Заслуженный деятель искусств Республики Карелия

Сайт:

[www.morozovkarelia.com/ ozovkarelia.com]

Аркадий Иванович Моро́зов (род. 1950, Ленинград)[1] — художник-график, живописец, член Союза художников России (1987)[2], член Международной Федерации художников ЮНЕСКО, заслуженный деятель искусств Республики Карелия, стипендиат Союза художников России, преподаватель в Графической мастерской Петрозаводска (с 2013 г.)[3]. Проживает и работает в Петрозаводске, Республика Карелия.





Биография

Учился в Московском областном художественном училище Памяти 1905 года (1966—1968), окончил Петрозаводское педагогическое училище № 2 (1968—1972), Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина (1976—1982).

В 1975—2009 годах работает в области графического дизайна: оформление книг, журналов в издательствах «Карелия», «Kipina», «Punalippu», создание афиш и рекламных плакатов фестивалей, конкурсов, дизайн интерьеров для различных предприятий и организаций города. В 1997 году — автор сценографии и костюмов к спектаклю «Женитьба» (режиссёр А. Тупиков) в Государственном молодёжном театре Республики Карелия «Творческая мастерская». Включён в CD-ROM «43 художника Баренцрегиона»; «International Contemporary Artists Vol. X». В 2009 году — автор сценографии и костюмов к спектаклю «Гарнир для ноги с носом» (режиссёр В. Чебурканов) в Государственном молодёжном театре РК «Творческая мастерская». В 2013 году является организатором «Графического центра» Петрозаводск.

Участник городских, региональных, всероссийских и международных выставок в области дизайна и изобразительного искусства. Участник и организатор конкурсов, семинаров, конференций, фестивалей. Лауреат премии Главы Республики Карелия «Сампо».

Куратор студенческих выставок и конкурсов в России и за рубежом (А. Юфа, И. Смирнов, О. Добрякова, И. Фомин, В. Громова, Н. Егорова, И. Инюткин и др). Шестеро студентов приняты в Молодежную секцию КРОО ВТО «Союз художников России». В. Громова получила 1 Премию Кандинского в номинации «Лучший молодой художник России». И. Фомин получил 1 Премию конкурса молодых художников «Свобода выбора» Фонда общества поощрения художеств (Москва).  Диплом I-й степени I-й Биеннале молодого искусства «арт — поиск 2010». Егорова Н. Диплом II-й степени I-й Биеннале молодого искусства «Арт — поиск».

Участник городских, региональных, всероссийских и международных выставок в области дизайна и изобразительного искусства. Участник и организатор конкурсов, семинаров, конференций, фестивалей. Лауреат премии Главы Республики Карелия [null «Сампо»].

Рыботы находятся в собраниях более чем десятка музеев, включая Музей изобразительных искусств Республики Карелия, Музей-заповедник «Кижи», Валаамский Музей-заповедник, Центр Изопропаганды (Москва), Калининградская картинная галерея, Центр графики (Люблин, Польша), Муниципалитет г. Йоэнсуу, Коллекция картинной галереи издательства «Kalev» (Оулу, Финляндия), Коллекция «Коммуник-арт» (Брюссель, Бельгия), Хантос Янош Музеум (Дьёр, Венгрия), Галерея «Артелли» (Йоэнсуу, Финляндия), Ресурсный центр тиражной графики Центральной Академии художеств (Малайзия), Коллекция фирмы «Универсалприбор» (Санкт-Петербург), Коллекция фирмы «Морские компьютерные системы» (Петрозаводск), Музей современного искусства «Эрарта» (Санкт-Петербург)[4], Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду (Париж, Франция), Государственный музей ИЗО Республики Татарстан (Казань)[5].

Выставки

Напишите отзыв о статье "Морозов, Аркадий Иванович (художник)"

Ссылки

  • [develop.karelia.ru/file/84/Vihod.pdf Подозрительные полоски Аркадия Морозова] // Е. Рычкова. Журнал «ВЫХОД» 2009 г. Петрозаводск. стр. 8.
  • [gazeta-licey.ru/culture/visualarts/item/6372-bez-lyubvi-nichego-ne-sozdash Без любви ничего не создашь...] // И. Ларионова. Интернет журнал «Лицей» 2013. Петрозаводск.
  • [virt-catalog-rk.ru/morozov-bibliography Библиография] // Виртуальная энциклопедия художников Карелии.
  • [virt-catalog-rk.ru/morozov-docs Фотографии некоторых статей] // Виртуальная энциклопедия художников Карелии.
  • [karelinform.ru/news/society/59133/zakonomernoe_raznoobrazie_proyavleniy_individualnosti_hudojnika_arkadiya_morozova Закономерное разнообразие проявлений индивидуальности художника Аркадия Морозова] // Михатова Е. 2015.
  • [karelinform.ru/news/society/66936/iskushenie_hudojnika_arkadiya_morozova Искушение художника Аркадия Морозова] // Карелл-информ
  • [gazeta-licey.ru/culture/37782-iskusheniya-arkadiya-morozova Искушения Аркадия Морозова] // Лицей

Примечания

  1. [www.morozovkarelia.com/ Персональный сайт художника]
  2. Союз художников России
  3. [develop.karelia.ru/article/1716 Арт-резиденция Петрозаводска]
  4. www.erarta.com/ru/museum/collection/artists/detail/1eb61c7a-6cc3-11e2-bfca-8920284aa333/ - Эрарта. Морозов А. И.
  5. [www.virt-catalog-rk.ru/morozov-biography?start=1 Работы находятся в собраниях] // Виртуальная энциклопедия художников Карелии.


Отрывок, характеризующий Морозов, Аркадий Иванович (художник)

Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.