Морозов, Павел Иванович
Поделись знанием:
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Бенигсен, выбрав позицию, горячо выставляя свой русский патриотизм (которого не мог, не морщась, выслушивать Кутузов), настаивал на защите Москвы. Кутузов ясно как день видел цель Бенигсена: в случае неудачи защиты – свалить вину на Кутузова, доведшего войска без сражения до Воробьевых гор, а в случае успеха – себе приписать его; в случае же отказа – очистить себя в преступлении оставления Москвы. Но этот вопрос интриги не занимал теперь старого человека. Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него теперь только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда, когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание». Отдать это страшное приказание казалось ему одно и то же, что отказаться от командования армией. А мало того, что он любил власть, привык к ней (почет, отдаваемый князю Прозоровскому, при котором он состоял в Турции, дразнил его), он был убежден, что ему было предназначено спасение России и что потому только, против воли государя и по воле народа, он был избрал главнокомандующим. Он был убежден, что он один и этих трудных условиях мог держаться во главе армии, что он один во всем мире был в состоянии без ужаса знать своим противником непобедимого Наполеона; и он ужасался мысли о том приказании, которое он должен был отдать. Но надо было решить что нибудь, надо было прекратить эти разговоры вокруг него, которые начинали принимать слишком свободный характер.
Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.
В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
Вслед за этим генералы стали расходиться с той же торжественной и молчаливой осторожностью, с которой расходятся после похорон.
Некоторые из генералов негромким голосом, совсем в другом диапазоне, чем когда они говорили на совете, передали кое что главнокомандующему.
Малаша, которую уже давно ждали ужинать, осторожно спустилась задом с полатей, цепляясь босыми ножонками за уступы печки, и, замешавшись между ног генералов, шмыгнула в дверь.
Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
| Павел Морозов | |
 | |
| Дата рождения: |
28 декабря 1958 (65 лет) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Гражданство: | |
| Годы активности: |
с 1981 |
| Псевдонимы: |
Роберт Квинта (драматург) |
| Театр: |
Грозненский республиканский театр кукол |
Павел Иванович Морозов (род. 28 декабря 1958), Северодонецк, Луганская область, УССР, СССР) — русский актёр, режиссёр, драматург. Автор пьес, идущих в театрах России, Узбекистана, Беларуси, Казахстана, Украины, Молдовы, Австрии, Швеции, Латвии[1]. Пьесы переведены на чеченский[2], балкарский[3], казахский[4], украинский[5] языки. Начинал литературную деятельность под псевдонимом Роберт Квинта[6].
Содержание
Биография
С 1977 по 1979 годы служил в рядах Советской Армии. В 1980 году учился в Ярославском театральном институте, на курсе Владимира Воронцова, основателя Ярославского камерного театра. Среди сокурсников того времени Владимир Гусев, Игорь Сидоренко, Евгений Мундум и Юрий Кузин. С 1980 по 1981 год работал актёром в Грозненском республиканском театре кукол (ныне Чеченский государственный театр юного зрителя).
В 1988 году закончил Московский государственный институт культуры (МГИК), курс заслуженного деятеля искусств РСФСР, профессора Бременского университета Семена Аркадьевича Баркана. Среди сокурсников Анатолий Ледуховский, Роман Мадянов. С 1996 по 2008 год сотрудничал с Северодонецким городским театром драмы, преподавал сценическую речь и актёрское мастерство на вокальном отделении Северодонецкого музыкального училища им. С. С. Прокофьева.
В период с 2008 по 2014 год — актёр Луганского академического областного русского драматического театра им. Павла Луспекаева[7][8] и преподаватель актёрского мастерства и сценической речи в Луганской государственной академии культуры и искусств (ЛГАКИ)[9][10].
В 2010 году основал авторскую онлайн школу сценической речи и мелодекламации[11].
В марте 2014 года в разгар политического кризиса на Украине 2013—2014 гг вместе с семьей переехал на постоянное место жительства в Россию. Сотрудничал с Новошахтинским драматическим театром в качестве актёра, режиссёра и руководителя литературно-драматической части.
Живет в Москве, работает в Московском Лианозовском театре
Произведения
- «Кроткая». Пьеса по мотивам рассказа Ф. Достоевского. 1996.
- «Мамаклава». Комедия для взрослых. 1998 [12][13][14][15][16].
- «Дыхание бабочки» Драма. 2000 [17].
- «Саломазо». Комедия для взрослых. 2004.
- «Последняя гастроль графа К» Комедия. 2005.
- «Агалматофилия» Комедия. 2006.
- «ЗАЯЦ и ВОЛКшебство» Пьеса-сказка. 2006.[18]
- «Случай в джунглях» Пьеса-сказка. 2007.
- «Мышли-шишли» Комическая сказка. 2008.[19]
- «Ассоль» Феерия в стихах и прозе. 2009.[20][21][22][23][24][25].
- «Хищный заяц» Пьеса-сказка. 2009.[26].
- «Лев Васька». Пьеса-сказка. 2010.[27]
- «Девочка-Смерть». Кино-роман. 2011.
- «Ксюша и Робо-Кот». Фантастическая пьеса-сказка. 2015.
Фестивали и акции
2002
2007
- Международный фестиваль-лаборатория «Арт-Альтернатива» (Донецк) со спектаклем «Замуж за индюка» по пьесе Гуниллы Боэттиус[29].
2009
- Фестиваль «Встречи в Одессе-2009» со спектаклем «Ночь Святого Валентина» по пьесе А. Марданя[30].
2011
- XVI международный фестиваль искусств «Спивограй-2011». Спектакль Павла Морозова по сказке «Шишли-мышли», поставленный в ГТЛ Кишинёвского драматического театра «С Улицы Роз» стал лауреатом первой премии[31].
- Фестиваль «Театральный Донбасс-2011» с моно-комедией «Май нейм из Маня» по А. Каневскому[32].
2012
- Брянский театр юного зрителя со спектаклем «Алые паруса» по пьесе «Ассоль» Павла Морозова — участник ХХ Международного фестиваля «Славянские театральные встречи» (2012 г.)[33][34]
- Спектакль по пьесе «Ассоль» Павла Морозова, поставленный в театре-студии «Арлекин» (Курск), на III Всероссийском фестивале «Театральная юность России 2012» стал Лауреатом (Диплом I степени) в номинации «Драматические спектакли». Специальный диплом спектаклю «Ассоль»: за высоко-поэтичное звучание спектакля. I премия (президентский грант) в номинации «Лучшая женская роль», II премия (президентский грант) в номинации «Лучшая мужская роль», специальный приз жюри в номинации «Лучшая роль второго плана»[25][33].
2013
- Участие в 44-м Празднике поэзии в Музее-усадьбе Александра Блока в Шахматово с программой "Блок и поэты Серебряного века"[35][36].
- Участие спектакля "Алые паруса" по пьесе "Ассоль" П.Морозова (Театр "«V.I.P) в Первом Международном фестивале современного театрального искусства "Рассвет"[37].
2014
- 5-й Международный Грушинский интернет-конкурс.[38] Член жюри в номинация «Живое поэтическое слово»
- Тур-фестиваль «Кавказская кукольная карусель» (Волгоград, Махачкала, Грозный, Владикавказ — в рамках проекта Федеральной целевой программы «Культура России 2012-2018гг»)[39]
2015
- Волошинский фестиваль 2015. Шортлист в номинации «Киностихотворение» - работа "Жираф" Николая Гумилева[40][41][42].
- IV Международный фестиваль русской культуры, Турин, Италия[43]
- Конкурс-фестиваль Ростовского РО СТД РФ "МЕЛЬПОМЕНА — 2015" в номинации "Лучшая мужская роль"[44].
- III благотворительный фестиваль «Волшебный мир сказки», г.Шахты[45].
2016
- Участие в конкурсе-фестивале Ростовского РО СТД РФ "МЕЛЬПОМЕНА — 2016" с драматической комедией "Саня, Ваня, с ними Римас" В.Гуркина в номинации "Лучший спектакль"[46].
Режиссёрские работы
- [tyuz-chr.ru/novosti/378-premera-novogo-spektaklya-zayats-i-volkshebstvo "ЗАЯЦ и ВОЛКшебство"]. Музыкальная сказка. Художник - Елена Бабкина. Композитор - засл. деятель искусств Украины Михаил Мордкович. Премьера — 7 сентября 2016 г. в Чеченском государственном театре юного зрителя
- «Лев Васька». Музыкальная сказка. Художник - Юрий Сопов. Композитор - заслуженный деятель искусств Украины Михаил Мордкович. Премьера — 14 ноября 2015 г. в Новошахтинском драматическом театре в рамках реализации Государственной стипендии Союза Театральных Деятелей РФ.[47]
- "Саня, Ваня, с ними Римас" по В. Гуркину. Художник - Юрий Сопов. Композитор - Михаил Сопов. Премьера — 25 апреля 2015 г. Новошахтинском драматическом театре.
- «Заяц и Волкшебство». Музыкальная сказка с погонями и превращениями. Художник - Юрий Сопов. Композитор - заслуженный деятель искусств УкраиныМихаил Мордкович. Премьера — 10 октября 2014 г. Новошахтинском драматическом театре.
- «Май нейм из Маня» по А. Каневскому. Моно-спектакль. Художник - Юрий Сопов. Премьера — 19 апреля 2014 г. в Новошахтинском драматическом театре.
- Драма "Федра" на основе произведений Жана Расина и Татьяны Ливиновой в Луганской государственной академии культуры и искусств (ЛГАКИ). Пластика и хореография - Анна Повх. Март 2014 г.
- Пластический спектакль "Испанцы" по драме М. Ю. Лермонтова в Луганской государственной академии культуры и искусств (ЛГАКИ). Июнь 2013 г.
- [rakurs.pl.ua/novosti-luganska-i-luganskojj-oblasti/120449-smeshno-o-grustnom-ili-nenormalnaja.html "Ненормальная"] по Н. Птушкиной. Премьера - 4 апреля 2013 г. (Луганский академический областной русский драматический театр.)
- «Лев ВАСЬКА» по П. Морозову. Сказка. Премьера — 5 марта 2013 г. (Луганский академический областной русский драматический театр.)
- «ЗАЯЦ и ВОЛКшебство» по П. Морозову. Сказка. Премьера — 21 апреля 2011 г. (Луганский академический областной русский драматический театр.)
- «Май нейм из Маня» по А. Каневскому. Моноспектакль. Премьера — 15 декабря 2010 г. (Луганский академический областной русский драматический театр). Спектакль — участник фестиваля «Театральный донбасс-2011»
- «Ночь Святого Валентина» по пьесе А. Марданя Луганский академический областной русский драматический театр. Премьера 15 октября 2009 года. Спектакль — участник фестивалей «ВСТРЕЧИ В ОДЕССЕ-2009»)
- «Шишли-Мышли» по пьесе П. Морозова (Луганский академический областной русский драматический театр, 2008 год).
- «Анданте!» по пьесам Л. Петрушевской (Северодонецкий городской театр драмы, 2008 год)
- «Девушка, которая вышла замуж за индюка» по пьесе Гуниллы Боэттиус (Северодонецкий городской театр драмы, 2006 год). Спектакль — участник международного фестиваля-лаборатории «Арт-Альтернатива» (Донецк)
Книги
- "Руссо-туристо" “Издательские решения”, Екатеринбург, 2015 ISBN 978-5-4474-3579-0
- "Театр — детям" “Издательские решения”, Екатеринбург, 2016 ISBN 978-5-4474-3682-7
- "Взрослый театр" “Издательские решения”, Екатеринбург, 2015 ISBN 978-5-4474-3776-3
Премии
- Театральная премия РО СТД РФ "Мельпомена-2016" в номинации "Лучший актерский ансамбль" за роль Петра Рудакова[48]
- Государственная стипендия Союза Театральных Деятелей РФ (2015 г.)[47][49]
- Театральная премия Ростовского регионального отделения СТД РФ "Мельпомена-2015" в номинации "Лучшая мужская роль" (Саныч в спектакле Алессандры Джунтини "Прекрасное далеко")[50] Данилы Привалова
- Именная стипендия Луганского областного совета в сфере культуры и искусства (2014 г.)[51].
- Лауреат 1-го Международного литературного конкурса чтецов "Поэзия голосом - 2013"[52]
- Премия за роль второго плана на фестивале «Театральный Донбасс-2011» (Михаил Астров в «Дяде Ване» по А. П. Чехову Луганского академического областного русского драматического театра)[53]
- Лауреат Шестого международного конкурса теле- и радио-программ «Украина Едына-2005» — в номинации «Без комментариев» (радио-фельетон «В защиту „ню“ от нескромных мыслей»)[54]
Статьи
- Театр нашего подсознания. Восточно-Сибирская правда.[55]
- «В фойе русского театра — авторский моноспектакль». «Свой Вариант» 2010.[56]
- «Ностальгия по добру». МСПУ. 2010.[57]
- «Все мы — зайцы птицы крепкие!». Премьера в Серовском театре им. А. П. Чехова.[18]
- "Встречайте, — к нам идет «Ассоль»! Премьера в Павлоградском театре им. Б. Захавы.[58]
- Премьера «Алых парусов» по пьесе «Ассоль» в Иркутске. Театр юного зрителя им. А. Вампилова. 2011.[59]
- Премьера спектакля «Алые паруса» (по пьесе «Ассоль» П. Морозова) в Брянском театре юного зрителя. Постановщик — Лариса Леменкова. НашБрянск.ru. РФ. 2012 г.[60]
- "Смешно о важном" «Репортер» №44(1025) от 7 ноября 2012 г.[61]
- "Взлет на фоне падения". Портал культуры "Давление света" 11.12.2012 г.[8]
- "Эпицентр любви и страсти". Портал w3.lg.ua. 20.04.2013[62]
- "Алые паруса" на сцене Донецкого ТЮЗа". 26.05.2013.[63]
- "Мы верим алым парусам…". Людмила Мананникова. Октябрь 24, 2014.[64]
Напишите отзыв о статье "Морозов, Павел Иванович"
Примечания
- ↑ [morozov-pavel.umi.ru/ Павел Морозов — личный сайт автора]
- ↑ [www.tyuzchr.com/news/khishhnyj-zayats-p-morozova-dlya-detej-psikhonevrologicheskogo-tsentra-lecheniya-i-reabilitatsii/ Хищный заяц П.Морозова для детей Психоневрологического центра лечения и реабилитации :: Чеченский государственный театр юного зрителя]
- ↑ www.kbpravda.ru/2013/03/15.pdf
- ↑ [ainanews.kz/post.php?id=317 Газета Айна | Внимание! Внимание! Внимание!]
- ↑ [morozov-pavel.umi.ru/novosti_i_akcii/myshli-shishli_v_ivano-frankovske_ukraina/ "Мышли-Шишли" в Ивано-Франковске (Украина)]
- ↑ [samlib.ru/k/kwinta_r_/ Роберт Квинта]
- ↑ [lordt.at.ua/index/pavel_morozov/0-84 Луганский областной русский драмтеатр - Павел Морозов]
- ↑ 1 2 [tisk.org.ua/?p=19037 «Взлет на фоне падения». Актер Павел Морозов о проблемах современного театра, сегодняшнем зрителе, о живых энергии и магии театрального искусства | Давление света]
- ↑ video.lgiki.com.ua/media/Kamerton/%D0%9Aamerton_1_120_2013.pdf.
- ↑ [muzlarispb.kamrbb.ru/?razdel=210&x=read&tema=6&start=0#reply_4 Форум]
- ↑ [morozov-pavel.umi.ru/on-lajn_shkola_scenicheskoj_rechi_deklamacii_i_melodeklamacii_pavla_morozova/ Онлайн школа декламации Павла Морозова.]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/businessCher.html Премьера "МамаКлавы" в Черемховском драматическом театре, 2007 г.]
- ↑ [www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=3&article=28062012004833&oldnumber=624 «Моральная эротика»] — «Богатей» № 22 (624), 28 июня 2012
- ↑ [novostiuzbekistana.st.uz/16_246/kultura.htm Премьера спектакля «МамаКлава» в театре «Аладдин»] — Новости Узбекистана
- ↑ [krsk.sibnovosti.ru/culture/30555-premera-eroticheskogo-spektaklya-mama-klava-sostoyalas-v-krasnoyarske-video Премьера в Красноярске] — Сибирское Агентство Новостей
- ↑ [topnews.cn.ua/culture/2014/03/28/9814.html "МАМАКЛАВА" и предложение руки и сердца] Черниговский молодежный театр, 2014 г.
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/business-KORA-Gregor-DM-Bisitskogo.html О спектакле «Дыхание бабочки» по пьесе П. Морозова] — «Человек. Культура. Город», март 2007
- ↑ 1 2 [ekaterinburg.bezformata.ru/listnews/vse-mi-zajtci-ptitci-krepkie/391134/ Екатеринбург | «Все мы – зайцы птицы крепкие!» - БезФормата.Ru - Новости]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/businessShishly-Lug.html Деловая страница]
- ↑ [werawolw.ru/?p=9106 «Чудеса — своими руками» (о премьере спектакля «Ассоль» по пьесе П. Морозова] — «Живой Ростов», 01 октября 2012
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/businessTaraz.html «Ассоль» на казахстанской сцене] — «Магнолия», 3 марта 2011
- ↑ [www.tuzvampilov.ru/node/538 «История про Ассоль, которая верила в мечту…»] — «Байкальские Вести»
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/business-Assol-Issush.html Ирина Лисицына "Иссушающая «АССОЛЬ»] — «Наша газета», 19 октября 2010
- ↑ [cheboksary.rfn.ru/rnews.html?id=27151&cid= Премьера «Алых Парусов» (по пьесе «Ассоль») на сцене Чувашского государственного театра оперы и балета] — ГТРК «Чувашия»
- ↑ 1 2 [nova.rambler.ru/saved?lang=ru&fmode=inject&tm=1444589950&tld=ru&la=1442749184&text=%D0%9F%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%B8%D0%B8%20%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%BA%D1%82%D0%B0%D0%BA%D0%BB%D1%8E%20%C2%AB%D0%90%D1%81%D1%81%D0%BE%D0%BB%D1%8C%C2%BB%20%D0%BD%D0%B0%20III%20%D0%92%D1%81%D0%B5%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BC%20%D1%84%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D0%B5%20%C2%AB%D0%A2%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D1%8E%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C%20%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8%202012%C2%BB&url=http%3A%2F%2Fcenter-dt.ru%2Fceremoniya-zakrytiya-iii-vserossiyskogo-f%2F&l10n=ru&mime=html&sign=c2f726b61fc41a48762150ff5bb3d298&keyno=0 Премии спектаклю «Ассоль» на III Всероссийском фестивале «Театральная юность России 2012»]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/index/premera_skazki_pavla_morozova_quot_khishhnyj_zajac_quot_v_balkarskom_gosudarstvennom_dramaticheskom_teatre/0-4 "О волке-пацифисте и хищном зайце"] — «Кабардино-Балкарская правда», 25 марта 2013
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=EnACfpmJFqw YouTube]
- ↑ [premiera-txt.livejournal.com/12085.html Второй Открытый Конкурс молодых драматургов "Премьера"]
- ↑ [www.sed.lg.ua/media/node/421 Северодонецк и «Арт-Альтернатива-2007»]
- ↑ [www.dramtheater.ru/po_potemkinskoy.php По Потемкинской лестнице - к небу в алмазах / Фестиваль "Встречи в Одессе"]
- ↑ [spiv-krim.livejournal.com/24142.html Спектакль по сказке «Шишли-мышли» стал лауреатом первой премии на XVI международном фестивале искусств «Спивограй-2011»]
- ↑ [news.guru.ua/news/140108/Mariupolskij_dramaticheskij_teatr_primet_uchastie_v_regionalnom_festivale_.html Мариупольский драматический театр примет участие в региональном фестивале - ГуРу Новости]
- ↑ 1 2 [zhurnal.lib.ru/m/morozow_p/as-r-1.shtml Спектакль «Алые паруса» по пьесе «Ассоль»]
- ↑ [livebryansk.ru/theatre/2004/ ХХ Международный фестиваль «Славянские театральные встречи» — Афиша Брянска — кино, театры, концерты, клубы, спорт, скидки в Брянске, распродажи]
- ↑ [mk.mosreg.ru/arhiv_new/3079.html 44 Праздник поэзии]
- ↑ [klin.bezformata.ru/listnews/raz-proshli-blokovskie-chteniya/13346744/ Клин | 4 августа в Шахматове Солнечногорского района уже в 44-й раз прошли Блоковские чтения - БезФормата.Ru - Новости]
- ↑ [www.belnovosti.ru/kultura/2013/04/09/id24737 В Белгороде стартует второй этап I Международного фестиваля современного театрального искусства «Рассвет» | Новости Белгорода]
- ↑ [ik.grushinka.ru/content/zhyuri-5-go-mezhdunarodnogo-grushinskogo-internet-konkursa Жюри 5-го Международного Грушинского интернет-конкурса | Международный Грушинский
Интернет-конкурс] - ↑ [www.tyuzchr.com/news/nash-kollektiv-glavnyj-rezhisser/ Участие Чеченского государственного театра юного зрителя со спектаклем "Хищный заяц" (П. Морозова) в туре-фестивале «Кавказская кукольная карусель»]
- ↑ [nnosov.ru/?p=9169 Шорт лист Волошинского фестиваля в клубе «Интересное кино?» | Дорога на Килиманджаро]
- ↑ [nnosov.ru/?p=9162 Клип «Жираф» будет показан в киноклубе «Интересное кино» | Дорога на Килиманджаро]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=m8mzqXtaCn8 Жираф (Намибия 2010) - YouTube]
- ↑ [www.teatral-online.ru/news/13785/ Спектакль "Лесная дружба" (по сказке Павла Морозова "Хищный заяц") Венского русского театра "Тик-Ник" в IV Международном фестивале русской культуры.]
- ↑ [werawolw.ru/?p=12503 Конкурс-фестиваль Ростовского регионального отделения СТД РФ "МЕЛЬПОМЕНА — 2015"]
- ↑ [mkro.donland.ru/Blog/ViewPost.aspx?pageId=54865&itemId=137616&mid=48619 Сказка "Заяц и ВОЛКшебство" в III благотворительном фестивале «Волшебный мир сказки»]
- ↑ [molotro.ru/publications/6343 Областной фестиваль-конкурс «Мельпомена» стартовал в Новошахтинске]
- ↑ 1 2 [www.go61.ru/article/1010943 Артист Новошахтинского драмтеатра стал обладателем Государственной стипендии Союза театральных деятелей РФ - go61.ru]
- ↑ [znamenka.info/news/cultura/cultura_18684.html «Мельпомена» раздала награды]
- ↑ [www.bestpravo.com/federalnoje/gn-instrukcii/n3a.htm О государственных стипендиях для выдающихся деятелей культуры и искусства России и для талантливых молодых авторов литературных]
- ↑ [werawolw.ru/?p=12503 Живой Ростов - Как «Мельпомена-2015» призы поделила]
- ↑ [topnews.lg.ua/other/2014/01/28/12078.html Признание таланта - Лента новостей Луганска]
- ↑ [mirmuz.com/mpi/ Павел Морозов. morozov-pavel.umi.ru/. Россия, Новошахтинск]
- ↑ [cxid.info/82253.html Луганчане получили ряд наград на фестивале «Театральный Донбасс» - Новости Луганска]
- ↑ [www.podst.ru/posts/3610/ "Первая эротическая..." Аудио-фельетон. Павел Морозов]
- ↑ [vsp.ru/culture/2007/02/14/420211 Театр нашего подсознания | ВСП.RU]
- ↑ [mspu.org.ua/recense/3081-v-foje-russkogo-teatra-avtorskij-monospektakl.html В фойе русского театра – авторский моноспектакль » МСПУ: стихи, проза, авторская песня, публицистика, юмор]
- ↑ [mspu.org.ua/recense/2613-nostalgiya-po-dobru-v-luganskom-russkom-teatre.html Ностальгия по добру. В луганском русском театре состоялась премьера монокомедии «Май нейм из Маня» » МСПУ: стихи, проза, авторская песня, публицистика, юмор]
- ↑ [begemot.dp.ua/208-2/ Встречайте, — К Нам Идет Ассоль!]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/businessIRKUTSK-ASSOL.html Премьера спектакля "Алые паруса" по пьесе Павла Морозова "Ассоль" в Иркутске. 2011 г]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/business-BRYANSK.html "АССОЛЬ" Павла Морозова в БРЯНСКЕ]
- ↑ [morozov-p-i.narod.ru/business-Saratov-MamaKlava1.html О премьере спектакля "МАМАКЛАВА" в Саратовском театре комедии. ("Репортер", 7.11.2012 г.)]
- ↑ [w3.lg.ua/media/blogs/kuv/culture/premiere2.php Премьера спектакля "Ненормальная" в Луганске]
- ↑ [morozov-p-i.ucoz.ru/publ/quot_alye_parusa_quot_po_pese_pavla_morozova_quot_assol_quot_na_scene_tjuza_more_i_ljubov_26_04_2013/1-1-0-11 "Алые паруса" по пьесе Павла Морозова "Ассоль" на сцене ТЮЗа - море и любовь 26.04.2013 - Мои пьесы - Каталог статей - Павел Морозов]
- ↑ [tuz-sats.kz/?p=414#more-414 Мы верим алым парусам… («Аргументы и факты») | ТЮЗ им Н.Сац]
Ссылки
- [morozov-pavel.umi.ru/ Премьеры пьес.]
- [morozov-pavel.umi.ru/teatr/ Роли в театре.]
- [www.youtube.com/user/polpolm1/videos?sort=p&view=0&flow=grid Видеомелодекламации Павла Морозова на ЮТУБЕ.]
- [www.liveinternet.ru/users/5774911/post375676729/ Интервью Павла Морозова форуму Clab Cantabile. 2015 г.]
- [morozov-pavel.umi.ru/on-lajn_shkola_scenicheskoj_rechi_deklamacii_i_melodeklamacii_pavla_morozova/ Школа сценической речи, декламации и мелодекламации Павла Морозова]
- [morozov-pavel.umi.ru/ Персональный сайт]
- [www.theatre-library.ru/authors/m/morozov_pavel Павел Морозов в Театральной библиотеке]
- [morozov-p-i.narod.ru/links4.html Мелодекламации Павла Морозова]
- [proza.ru/avtor/pol Проза Павла Морозова]
Отрывок, характеризующий Морозов, Павел Иванович
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Бенигсен, выбрав позицию, горячо выставляя свой русский патриотизм (которого не мог, не морщась, выслушивать Кутузов), настаивал на защите Москвы. Кутузов ясно как день видел цель Бенигсена: в случае неудачи защиты – свалить вину на Кутузова, доведшего войска без сражения до Воробьевых гор, а в случае успеха – себе приписать его; в случае же отказа – очистить себя в преступлении оставления Москвы. Но этот вопрос интриги не занимал теперь старого человека. Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него теперь только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда, когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание». Отдать это страшное приказание казалось ему одно и то же, что отказаться от командования армией. А мало того, что он любил власть, привык к ней (почет, отдаваемый князю Прозоровскому, при котором он состоял в Турции, дразнил его), он был убежден, что ему было предназначено спасение России и что потому только, против воли государя и по воле народа, он был избрал главнокомандующим. Он был убежден, что он один и этих трудных условиях мог держаться во главе армии, что он один во всем мире был в состоянии без ужаса знать своим противником непобедимого Наполеона; и он ужасался мысли о том приказании, которое он должен был отдать. Но надо было решить что нибудь, надо было прекратить эти разговоры вокруг него, которые начинали принимать слишком свободный характер.
Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.
В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
Вслед за этим генералы стали расходиться с той же торжественной и молчаливой осторожностью, с которой расходятся после похорон.
Некоторые из генералов негромким голосом, совсем в другом диапазоне, чем когда они говорили на совете, передали кое что главнокомандующему.
Малаша, которую уже давно ждали ужинать, осторожно спустилась задом с полатей, цепляясь босыми ножонками за уступы печки, и, замешавшись между ног генералов, шмыгнула в дверь.
Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
