Моррис, Эррол

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эррол Моррис
Errol Morris
Дата рождения:

5 февраля 1948(1948-02-05) (76 лет)

Место рождения:

Хьюлетт, штат Нью-Йорк

Гражданство:

США США

Профессия:

кинорежиссёр-документалист

Карьера:

1978настоящее время

Награды:

Оскар, Серебряный медведь Берлинского МКФ, Стипендия Макартура

Эррол Моррис (англ. Errol Morris, 5 февраля 1948, Хьюлетт, штат Нью-Йорк) — американский кинорежиссёр-документалист.





Биография

В двухлетнем возрасте потерял отца. Мать — преподаватель музыки. Учился в музыкальной школе в Вермонте по классу виолончели, одно лето изучал музыку во Франции под руководством Нади Буланже. Закончил университет в Мадисоне (1969), получил степень бакалавра по истории. Затем поступил в Принстон, где изучал историю науки, перешел в Беркли, где учился философии. Стал посещать местный киноархив и работать над фильмом «Врата рая». Вернер Херцог, с которым он познакомился в середине 1970-х годов, поклялся съесть свои башмаки, если Моррис все-таки закончит работу над этой лентой: Моррис завершил её в 1978, Херцог исполнил клятву и съел башмаки, о чём был снят документальный фильм Леса Бланка (1980). Это стало началом карьеры Морриса-кинорежиссёра.

Фильмография

Признание

В 1999 ретроспектива фильмов Морриса состоялась в MOMA. В 2003 газета Гардиан поместила его седьмым номером в списке 40 лучших кинорежиссёров мира.

Напишите отзыв о статье "Моррис, Эррол"

Ссылки

  • [www.errolmorris.com Персональный сайт]
  • [www.believermag.com/issues/200803/?read=interview_herzog Беседа В.Херцога с Э.Моррисом, 2007]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Моррис, Эррол

– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».


Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.