Морская крепость Императора Петра Великого

Морская крепость Императора Петра Великого — комплекс береговых оборонительных сооружений для защиты побережья и акватории Балтийского моря, принадлежавших Российской империи, существовавший в 1913—1918 годах.

История крепости

К началу XX столетия у России на Балтике было пять действующих приморских крепостей: Выборг, Свеаборг, Усть-Двинск, Кронштадт и Либава. Однако ещё в 80-х годах XIX века, в связи с появлением у России броненосного флота, а также в связи с изменением политической ситуации на Балтике (появился новый противник на море в лице Германии), перед Морским министерством встал вопрос о выборе новой базы для флота. Рассматривались, главным образом, два варианта: Моонзунд и Либава. Вопреки тому, что большинство специалистов, включая морского министра адмирала И. А. Шестакова, высказались в пользу Моонзунда, продолжительная болезнь и ранняя кончина Шестакова позволили одержать верх сторонникам обустройства базы флота в Либаве во главе с товарищем морского министра вице-адмиралом Н. М. Чихачёвым и военным министром П. С. Ванновским.

В начале XX столетия, когда преимущество морских сил Германии перед Балтийским флотом стало очевидным, Военное и Морское министерство Российской империи стали пересматривать планы ведения военных действий, исходя из предположения, что главной целью германского флота в случае войны будет Санкт-Петербург. Возникла необходимость создания сильной приморской оборонительной позиции, которая смогла бы компенсировать слабость флота. Опыт Порт-Артура подтвердил важное значение для обороны крепости передовых фортов, и в 1909 году началось строительство двух новых береговых фортов Кронштадтской крепости: Николаевского на северном берегу Финского залива, и Алексеевского — на южном. Расположение передовой оборонительной позиции выбиралось из трёх вариантов: меридиан острова Гогланд, линия Нарген-Поркалауд, линия Гангэ-Оденхольм. По ряду соображений предпочтение было отдано второму варианту, при этом в Ревеле предполагалось создать оперативную базу флота, а в Абоских шхерах и Моонзунде оборудовать стоянки для подводных лодок и миноносцев. Соответственно, передовая позиция получила название Ревель-Поркалаудской. Причиной расположения позиции именно в этом месте стал тот факт, что по линии Ревель-Поркалауд проходит самое узкое место Финского залива. Таким образом, взяв её под контроль, было легче всего не допустить противника на территорию залива.

Поскольку министр финансов В. Н. Коковцов не счёл желательным выходить в Государственную Думу с представлением о новых кредитах, премьер-министр П. А. Столыпин распорядился финансировать строительство из денег, уже выделенных на 10-летнюю программу усиления обороны государства. Поэтому начало работ было отодвинуто на 1911 год. Изыскательскими и проектными работами занималось Военное ведомство без привлечения военно-морских специалистов, поэтому требованиям фортификации уделялось гораздо больше внимания, чем требованиям маскировки.

5 июня 1912 года военный министр В. А. Сухомлинов утвердил окончательный проект Ревельско-Поркалаудской позиции, составленный начальником инженеров Выборгской крепости полковником В. И. Щегловым и начальником артиллерии Кронштадтской крепости генерал-майором А. А. Маниковским. Общая стоимость работ на приморском фронте составляла около 55 млн рублей, а проектирование сухопутного фронта было решено отложить.

Командование крепости

Коменданты

• 1913-04.04.1917 — вице-адмирал Герасимов, Александр Михайлович
• 22.03.1917-? — вр. и. д. контр-адмирал Лесков, Пётр Николаевич
• 20.11.1917–23.02.1918 — генерал-майор Изместьев, Пётр Иванович

Начальники штаба

• 07.12.1915-26.04.1917 — капитан 1-го ранга (с 06.12.1916 контр-адмирал) Любинский, Владимир Александрович

Литература

• Л. И. Амирханов. [infoart.udm.ru/history/navy/artc0130.htm Морская крепость Императора Петра Великого]. СПб: изд-во «Иванов и Лещинский», 1995. ISBN 5-86467-020-0

Ссылки

• [baltija.eu/content/3005 Морская крепость Императора Петра Великого]
• [www.vfs.ee/photo_pam/krepost_petra_shema_big.jpg Схема Ревельского укрепрайона]
• [battal.ee/suhfront/kaart.html Схема сухопутного фронта Морской Крепости Императора Петра Великого. Конец 1917 года]

Отрывок, характеризующий Морская крепость Императора Петра Великого

Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.