Морское министерство Российской империи

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Морское министерство, с 1815 года, до этого Министерство морских сил

Герб России , начало XIX века
Годы существования

1802 год - 25 октября 1917 года

Страна

Россия

Подчинение

Его Императорскому Величеству

Входит в

Вооружённые Силы Российской Империи

Тип

Органы военного управления

Функция

защита

Дислокация

Петербургского адмиралтейства

Командиры
Известные командиры

См. Министры морских сил и Морские министры

Морское министерство было образовано в 1802 году, одновременно с учреждением других министерств, под названием Министерство морских сил.





История

Название Морское министерство оно получило в 1815 году (г.) Первоначально в составе министерства были образованы только военная по флоту канцелярия (1802 г.) и департамент министра морских сил (1803 г.). В 1805 г. главное адмиралтейское управление было разделено на адмиралтейств-коллегию и адмиралтейский департамент, с присоединением их к министерству и возложением председательствования в адмиралтейств-коллегии на министра морских сил.

В 1804 г. учрежден был генеральный кригсрехт для флота, вскоре упраздненный ввиду восстановления общего для морских и сухопутных вооруженных сил генерал-аудиториата, в котором положено было иметь двух членов от морского ведомства.

В 1812 г. образованы аудиториатский департамент и главное медицинское управление морским ведомством, в лице флота генерал-штаб-доктора с помощником, генерал-штаб-лекарем.

В рамках Морского ведомства учреждается Управление начальника штаба по морской части, созданное в 1821 г..

В 1827 и 1828 гг. Управление морским ведомством разделено на две самостоятельные части: Морской штаб Его Императорского Величества, с начальником штаба во главе, которое в 1831 г. переименовывают в Главный морской штаб (ГМШ) и морское Министерство, подчиненное министру.

В 1836 г. обе части были соединены в одно учреждение, под наименованием морского министерства. С 1855 г. морское министерство было подчинено генерал-адмиралу, в помощь которому назначался управляющий морским министерством. Тогда же получил новую организацию Адмиралтейств-совет, имевший ранее характер учреждения совещательного и сделавшийся высшим самостоятельным по хозяйственной части учреждением.

В 1860 г. утверждено в виде опыта на 5 лет новое устройство министерства, существовавшее, однако, до 1885 г. По нему, генерал-адмирал являлся главным начальником флота и морского ведомства с правами министра, но хозяйственной частью заведовал управляющий морским министерством. В составе министерства были канцелярия, инспекторский, кораблестроительный, комиссариатский и гидрографический департаменты, кораблестроительный, технический и морской учёный комитеты, артиллерийское, строительное и медицинское управления.

В 1867 г. была проведена новая реформа: генерал-адмирал сделался только руководителем морского управления, управляющий же министерством руководил всем министерством на правах министра. С увеличением власти главных командиров и портовых управлений функции центральных хозяйственных органов сократились; поэтому кораблестроительный и комиссариатский департаменты, артиллерийское и строительное управления были упразднены и вместо них образован морской технический комитет (МТК), в состав которого вошли и три прежних комитета (кораблестроительный, технический и морской учёный). К МТК была причислена модель-камера Санкт-Петербургского порта, переименованная в Морской музей, библиотека и редакция Морского сборника.

В 1884 г. было приступлено к составлению нового положения об управлении морским ведомством. 3 июня 1885 г. оно было утверждено, и с незначительными изменениями сохранило силу до начала XX века. Во главе ведомства стоял главный начальник флота и морского ведомства (генерал-адмирал), функции которого определены в законе (ст. 1—4 кн. I Свода морских постановлений) весьма кратко: сказано только, что он подчиняется непосредственно Его Императорскому Величеству и председательствует в адмиралтейств-совете. Управляющий морским министерством хотя действует не самостоятельно, но пользуется общими правами министра; он состоит вице-председателем адмиралтейств-совета.

В 1905 году, после проигранной русско-японской войны был проведен ряд преобразований министерства. 2 июня 1905 г. Генерал-адмирал был освобождён от обязанностей главного начальника флота и морского ведомства и 29 июня был назначен морской министр, получивший равные права с другими министрами. В апреле 1906 г. был образован Морской генеральный штаб. Одновременно было уничтожено оперативное управление при Главном морском штабе. МГШ был подчинен министру, но его начальник получил право всеподданнейшего доклада в присутствии министра.

После 1917 г. при большевиках морское министерство было ликвидировано.

Структура морского министерства

В начале XX века морское министерство имело следующую структуру:

  • Адмиралтейств-совет;
  • Главный военно-морской суд;
  • Главный морской штаб, в котором сосредотачивается управление боевыми силами, движениями и строевой частью флота и заведование личным составом. Он состоит из двух отделов: военно-морского учёного и личного состава, которыми под наблюдением начальника штаба заведуют: вторым — его помощник, а первым — особо назначаемое лицо. Начальник главного морского штаба заведует на правах главного командира порта всеми морскими командами, расположенными в Петербурге, а также инвалидным домом императора Павла I и военно-исправительной тюрьмой морского ведомства;
  • Главное гидрографическое управление ;
  • Главное управление кораблестроения и снабжений;
  • Морской технический комитет, имеющий предметом занятий: а) техническую сторону кораблестроения, механики, артиллерии и минного искусства и б) высшее техническое наблюдение за работами, производимыми на судах, в портах и на заводах; кроме того, на него возлагается руководство строительными работами морского ведомства и наблюдение за всеми открытиями в технике морского дела;
  • Канцелярия морского министерства, в которой сосредотачивается переписка по делам общим, составление отчётов, делопроизводство по адмиралтейств-совету, юрисконсультская часть и кодификация морских узаконений. Директор канцелярии есть вместе с тем юрисконсульт морского министерства;
  • Главное военно-морское судное управление — ведает делопроизводство по главному военно-морскому суду и личный состав морского судного ведомства. Подчиняется главному военно-морскому прокурору.
  • Управление главного медицинского инспектора флота.

Генерал-адмиралы

Министры морских сил и Морские министры

Временное правительство

См. также

Напишите отзыв о статье "Морское министерство Российской империи"

Литература


Отрывок, характеризующий Морское министерство Российской империи

Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.
Наполеон.]
Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.


В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: