Морской кот

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Морской кот

Морской кот на дне Чёрного моря
Научная классификация
Международное научное название

Dasyatis pastinaca Linnaeus, 1758

Синонимы
  • Raja pastinaca Linnaeus, 1758
  • Dasybatus pastinaca (Linnaeus, 1758)
  • Pastinaca olivacea Swainson, 1839
  • Dasyatis ujo Rafinesque, 1810
  • Dasyatis pastinacus (Linnaeus, 1758)
  • Pastinaca laevis Gronow, 1854
  • Trygon vulgaris pastinaca (Linnaeus, 1758)
  • Raja pastinaca Linnaeus, 1758
  • Trygon pastinaca (Linnaeus, 1758)
  • Trygon vulgaris Risso, 1827
Ареал

Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Недостаточно данных
IUCN Data Deficient: [www.iucnredlist.org/details/161453 161453 ]

Систематика
на Викивидах

Изображения
на Викискладе

Морской кот[1], или обыкновенный хвостокол[1] (лат. Dasyatis pastinaca) — скат из семейства хвостоко́ловых, широко распространённый в тёплых водах восточной части Атлантического океана. Несмотря на широкое распространение обитание этого ската в хорошо исследованных морях, образ его жизни изучен плохо.

Морские коты встречаются в прибрежных водах на глубине до 60 м. Максимальная зарегистрированная ширина диска 60 см. Грудные плавники этих скатов срастаются с головой, образуя ромбовидный диск, ширина которого слегка превышает длину. На тонком и длинном хвосте расположены верхняя и нижняя плавниковые складки. Окраска дорсальной поверхности диска ровного цвета, гладкая кожа лишена чешуи. У крупных особей вдоль средней линии диска может пролегать ряд бугорков.

Морские коты охотятся в основном на донных ракообразных, а также моллюсков, полихет и небольших костистых рыб. Они размножаются путём яйцеживорождения. Эмбрионы развиваются в утробе матери, питаясь желтком и гистотрофом. В помёте 4—9 новорождённых. Морские коты способны наносить ядовитым шипом болезненные уколы, которые обычно не угрожают жизни. Эти скаты не являются объектом целевого промысла. В качестве прилова в большом количестве попадаются при коммерческом лове. Их мясо съедобно[2][3].





Таксономия и филогенез

Морские коты были хорошо знакомы людям ещё в древности. Древние греки называли их др.-греч. τρυγών — «горлица», а в Древнем Риме вид был известен под именем лат. pastinaca — «пастернак»[4]. Впервые морской кот был научно описан Карлом Линнеем как Raja pastinaca в 1758 году. Позднее он был отнесён к роду хвостоколов. В литературе имеется как минимум 25 более ранних упоминаний об этом виде под различными небиномальными названиями, например, Raja corpore glabro, aculeo longo anterius serrato in cauda apterygia, Pastinaca marina prima и Pastinaca marina lævis. Некоторые данные, также как и частично описание Линнея, относятся к другим видам хвостоколов. Для уточнения таксономического статуса необходимы дополнительные исследования[3].



Neotrygon kuhlii




Pteroplatytrygon violacea




Pastinachus sephen




Dasyatis pastinaca





Dasyatis dipterura



Dasyatis say




прочие Dasyatis







Филогенетическое дерево рода хвостоколов по Розенберг (2001). Даны современные таксономические названия

Хвостоколов Dasyatis chrysonota, обитающих у южного побережья Африки, долгое время считали разновидностью обыкновенных хвостоколов. Однако отсутствие у последних голубых отметин и различия по морфологическим и меристическим признакам позволили в 1993 году признать их самостоятельными видами[5]. Различия между этими двумя видами и хвостоколом Тортонезе из Средиземного моря неясны и требуют дальнейших исследований[6].

В 2001 году был опубликован филогенетический анализ 14 видов хвостоколов, основанный на морфологии. Обыкновенный хвостокол был признан самым базальным членом рода[7].

Ареал и места обитания

Морского кота можно встретить до 61° к северу, но в целом эта рыба тяготеет к субтропическим водам[2]. Этот скат держится в основном вблизи берега, часто заходя в эстуарии рек и появляясь у прибрежных скал[3]. Его ареал сосредоточен вдоль береговой линии всей Европы начиная от западной части Балтийского моря на юг до Гибралтарского пролива и дальше — вдоль побережья Африки до Сенегала. Ареал морского кота включает всё Средиземноморье (в западной части Средиземного моря он встречается чаще), он водится также в Мраморном, Чёрном и Азовском морях. В Атлантическом океане морские коты обычны у Канарских и Азорских островов. Это один из немногих скатов, встречающихся в российских водах и единственный хвостокол украинских вод (Чёрное и Азовское море)[8][3].

Типичный биотоп морского кота — мелководье, с песчаным или илистым дном. Он встречается в основном не глубже 60 м, хотя отмечалось его нахождение и на 200-метровой глубине[2].

Описание

Морской кот — типичный представитель хвостоколовых; его облик характерен для этого семейства. Грудные плавники этих скатов срастаются с головой, образуя ромбовидный плоский диск, ширина которого лишь немного больше длины, с закруглёнными плавниками («крыльями»). Передний край диска почти прямой, рыло чуть заострённое, слегка выступает за пределы диска. Шкура этого ската в целом гладкая, но на спине имеется небольшое количество мелких костных бляшек и тупых колючек. Длинный и гибкий бичевидный хвост у взрослых морских котов равен по длине диску, у молодых примерно в полтора раза длиннее тела[9]. Как и другие хвостоколы, морской кот имеет на хвосте зазубренный шип, или иглу, соёдиненную протоками с ядовитой железой. Иногда у скатов бывает 2 или даже 3 шипа, поскольку периодически они обламываются и на их месте вырастает новый[10][2]. Позади шипа хвостовой стебель покрывают мелкая верхняя и глубокая нижняя кожные складки.

У морского кота ядовитая игла находится у середины хвоста; у крупных особей она может достигать длины 35 см[2]. Окраска тела обыкновенного хвостокола контрастная — спина тёмная, коричневатого, серого, или грязно-оливкового цвета, нередко густо покрыта мелкими пятнами в виде полос или колец, образующими рисунок (пятна, имеют, как правило, тот же тон, что и основной фон, но более насыщенный цвет и не сильно выделяются). Брюхо светлое, грязно-белое, без рисунка[11]. На вентральной поверхности диска расположены 5 жаберных щелей, рот и ноздри; за глазами жаберная полость открывается очень широкими брызгальцами, которые намного больше глаз и расположены близко друг к другу[10]. Во рту имеется 28—38 верхних и 28—43 нижних зубных рядов. Зубы мелкие и притуплённые. Дно ротовой полости покрывают бугорки[12].

Обычная длина этого ската — около 1 м вместе с хвостом, средний вес взрослой особи 6—10 кг, но иногда встречаются морские коты длиной до 2,5 м и весом до 20 кг, то есть морской кот относится к крупным представителям надотряда скатов. Максимальная зарегистрированная ширина диска 1,4 м[6]. Как у всех скатов, самки несколько крупнее самцов[8].

Биология

Подобно всем скатам, морской кот поедает мелких донных животных, таких как ракообразные, Моллюски и Полихеты, крупные скаты иногда могут поймать рыбу. В ходе одного исследования, проведённого в заливе Искендерун, Турция, было обнаружено, что ракообразные составляют до 99 % рациона морских котов. С возрастом доля рыб в рационе увеличивается[13]. Другое исследование у берегов Киликии, Турция, выявило, что наиболее важным компонентом рациона этих скатов являются креветки семейства Penaeidae Metapenaeus stebbingi, за которыми следовали креветки семейства Alpheidae</span>ruen Alpheus glaber и крабы семейства Portunidae</span>ruen Charybdis longicollis; самцы чаще охотятся на головоногих, а самки на рыб[14]. В неволе обыкновенные хвостоколы охотно поедают рыбу, различных морских червей, нарезанных на куски креветок и морских гребешков[11]. Панцири ракообразных и раковины моллюсков скаты разгрызают с помощью мощных зубов, слитых в единую пластину[8]. Морские коты могут наносить некоторый ущерб культивируемым мидиевым или устричным банкам[2][10]. Как и многие другие скаты, морской кот значительную часть времени проводит, полузарывшись в песок или ил. Как правило, морские коты держатся поодиночке, лишь изредка образуя небольшие скопления[15]. У них наблюдается некоторая сегрегация по полу, в целом они более активны ночью[10][16].

Размножение

Размножение морских котов изучено плохо, несмотря на то, что эта рыба известна учёным издавна. Подобно прочим хвостоколообразным морской кот относится к яйцеживородящим рыбам. Эмбрионы развиваются в утробе матери, питаясь желтком и гистотрофом. Самки дают приплод два раза в год после 4-месячной беременности, принося за один раз 4—9 детёнышей (в среднем 7[2]); в Северной Атлантике вымет детёнышей отмечен в июле—августе, у Балеарских островов — в середине июня — июле. Только что родившаяся молодь имеет в длину около 20 см при ширине диска 8 см; она держится преимущественно в местах с песчаным дном[3]. Самцы и самки достигают половой зрелости при ширине диска 22—32 и 24—38 см соответственно[3][13]. Максимальная зарегистрированная продолжительность жизни в дикой природе составляет 10 лет, а в неволе 21 год[17]. На морских котах паразитируют трематоды Heterocotyle pastinacae и Entobdella diadema[18][19] и ленточный червь Scalithrium minimum[20].

Взаимодействие с человеком

Морской кот — это один из наиболее известных европейским народам скатов. Часто под названием «скат-хвостокол» подразумевается именно этот вид. Древние греки и римляне очень боялись его яда. Например, Клавдий Элиан (175—235 н. э.) считал раны, нанесённые шипом ската, неизлечимыми[10]. Римский писатель-эрудит Плиний Старший (23—79 н. э.) в своей «Естественной истории» писал, что шип морского кота способен убить дерево, пробить доспех и покрыть железо ржавчиной[21][22]. Греческий поэт Оппиан (172—210 н. э.) утверждал, что яд может даже растворить камень[23]. Согласно древнегреческой мифологии Геракл потерял палец из-за укола шипом ската, а Цирцея вооружила копьём с наконечником из такого шипа своего сына Телегона, который случайно убил им своего отца Одиссея[21][10][24][25].

Британский зоолог Фрэнсис Дэй в своём труде « The Fishes of Great Britain and Ireland» (1884) отмечал, что обыкновенные хвостоколы несъедобны из-за того, что «их мясо дурно пахнет и неприятно на вкус», а уэльские рыбаки используют жир их печени для лечения ожогов и прочих ран[21].

Обращение с пойманным скатом, как и со всеми хвостоколами, требует высокой осторожности, поскольку укол его ядовитой хвостовой иглы чрезвычайно болезнен и может вызвать тяжёлое недомогание. Морские коты представляют опасность и для купающихся людей, которые могут наступить на ската, почти невидимого на дне. По некоторым данным, от уколов морского кота страдает ежегодно до 3 тыс. чел[26].

Промысловое значение

Мясо морского кота невысокого качества, оно чрезмерно жирное, жёсткое, обладает неприятным запахом ворвани и не отличается хорошим вкусом[11]. Несмотря на это ранее существовал (и существует местами в настоящее время) его промысловый лов[8][3]. Во Франции ценится вкусная печень ската, содержащая до 63 % жира, из которой готовят такие блюда как фр.  beignets de foie de raie и фр. foie de raie en croute[27]. Иногда в ряде стран Европы в продаже можно встретить мясо морского кота в копчёном или вяленом виде[2]. В прошлом во время весенних миграций морских котов в Керченском проливе ловили до 10 тыс. голов этого вида за один заброс невода[8].

Морские коты в неволе

Изредка обыкновенных хвостоколов держат в аквариумах с морской водой, но содержание этого ската в комнатном аквариуме сложно — для этого требуется очень большой объём (от 1 тыс. л[11]), кроме того морской кот весьма требователен к температурному режиму и химическому составу воды[28]. Однако морские коты успешно содержатся в крупных аквариумах и океанариумах, например в Алуште. В этом аквариуме скаты получают корм, состоящий в основном из мелкой морской рыбы[11].

Статус популяции

Данных для оценки Международным союзом охраны природы статуса сохранности вида недостаточно. Численность морского кота в различных районах его ареала изучена мало, но известно, что в большинстве мест скат не является многочисленной рыбой. В Средиземном море морские коты попались всего в 0,5 % от общего количества забросов сети. Впрочем, у Балеарских островов обыкновенные хвостоколы составляют до 40 % по массе от улова пластиножаберных рыб. Основные районы обитания скатов — песчаные отмели у берега — относятся к местам, наиболее подверженным воздействию антропогенного фактора, поэтому популяция морского кота испытывает сильное давление со стороны человека[3].

Напишите отзыв о статье "Морской кот"

Примечания

  1. 1 2 Решетников Ю. С., Котляр А. Н., Расс Т. С., Шатуновский М. И. Пятиязычный словарь названий животных. Рыбы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1989. — С. 44. — 12 500 экз. — ISBN 5-200-00237-0.
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.fishbase.org/Summary/speciesSummary.php?genusname=Dasyatis&speciesname=pastinaca Морской кот] в базе данных FishBase (англ.)
  3. 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.iucnredlist.org/details/161453/0 Морской кот]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)
  4. Dalby, A. Food in the Ancient World From A to Z. — Routledge, 2003. — С. 279. — ISBN 0-415-23259-7.
  5. Cowley, P.D. and Compagno, L.J.V. A taxonomic re-evaluation of the blue stingray from southern Africa (Myliobatiformes: Dasyatidae) // South African Journal of Marine Science. — 1993. — Vol. 13. — P. 135—149. — DOI:10.2989/025776193784287437.
  6. 1 2 Serena, F. Field Identification Guide to the Sharks and Rays of the Mediterranean and Black Sea. — Food and Agriculture Organization of the United Nations, 2005. — С. 68. — ISBN 92-5-105291-3.
  7. Rosenberger, L.J.; Schaefer, S. A. Schaefer, S. A., ed. Phylogenetic Relationships within the Stingray Genus Dasyatis (Chondrichthyes: Dasyatidae) // Copeia. — American Society of Ichthyologists and Herpetologists, 2001. — № 3. — С. 615—627. — DOI:10.1643/0045-8511(2001)001[0615:PRWTSG]2.0.CO;2.
  8. 1 2 3 4 5 Жизнь животных, под ред. С.П.Наумова и А.П.Кузякина. . — М.: «Просвещение», 1971. — Т. 4. — С. 58. — 655 с. — 300 000 экз.
  9. [myfishes.ru/item/55/catid/3 Обыкновенный хвостокол, или морской кот Dasyatis pastinaca]. Морские рыбы. Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AH8dBKKF Архивировано из первоисточника 29 августа 2012].
  10. 1 2 3 4 5 6 Lythgoe, J. and Lythgoe, G. Fishes of the Sea: The North Atlantic and Mediterranean. — MIT Press, 1992. — ISBN 0-262-12162-X.
  11. 1 2 3 4 5 [alushta-aqua.ru/index.php/perviy-zal/item/158-morskoy-kot Морской кот (хвостокол) – Dasyatis pastinaca]. Алуштинский аквариум (23 февраля 2014). Проверено 09 апреля 2015.
  12. Smith, J.L.B., Smith, M., Smith, M.M. and Heemstra, P. Smith's Sea Fishes. — Struik. — ISBN 1-86872-890-0.
  13. 1 2 Ismen, A. Age, growth, reproduction and food of common stingray (Dasyatis pastinaca L., 1758) in Iskenderun Bay, the eastern Mediterranean // Fisheries Research. — 2003. — Vol. 60, № (1). — P. 169—176. — DOI:10.1016/S0165-7836(02)00058-9.
  14. Yeldan, H., D. Avsar and M. Manaşırlı (2008). Age, growth and feeding of the common stingray (Dasyatis pastinaca, L., 1758) in the Cilician coastal basin, northeastern Mediterranean Sea. Journal of Applied Ichthyology: 1—5.
  15. Amanda Chancellor. [designeranimals.wikispaces.com/Sting+Ray Sting Ray] (англ.). Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AH8je3I4 Архивировано из первоисточника 29 августа 2012].
  16. Garcia, S.A.M. [repositorio.uac.pt/bitstream/10400.3/204/1/TesEstagioFinalSabrinaAngelicGarcia.pdf Identification of Skates, Rays and Mantas Off the coast of São Miguel Island, Azores: preliminary study of potential tourist development]. University of the Azores. Проверено 23 декабря 2014.
  17. [www.sharktrust.org/shared/downloads/factsheets/common_stingray_st_factsheet.pdf ID Guide: Common Stingray]. An Illustrated Compendium of Sharks, Skates, Rays and Chimaera. Chapter 1: The British Isles. Part 1: Skates and Rays. (2009). Проверено 24 декабря 2014.
  18. Chisholm, L.A. A redescription of Heterocotyle pastinacae Scott, 1904 (Monogenea: Monocotylidae) from Dasyatis pastinaca (Dasyatididae), with a neotype designation // Systematic Parasitology. — 1995. — Vol. 30, № (3). — P. 207—211. — DOI:10.1007/BF00010471.
  19. Kearn, G.C. Leeches, Lice and Lampreys: A Natural History of Skin and Gill Parasites of Fishes. — 2004. — ISBN 1-4020-2926-8.
  20. Ball, D., L. Neifar and L. Euzet Description of Scalithrium n. gen. (Cestoda, Tetraphyllidea) with Scalithrium minimum (Van Beneden, 1850) n. comb., a parasite of Dasyatis pastinaca (Elasmobranchii, Dasyatidae), as type species // Parasite. — 2003. — Vol. 10, № (1). — P. 31—37. — PMID 12669347.
  21. 1 2 3 Day, F. The Fishes of Great Britain and Ireland. — Williams and Norgate, 1884.
  22. Плиний Старший. Естественная история = Сборник статей / Перевод с лат., комментарии и послесловие Б. А. Старостина. — Архив истории науки и техники. — Москва: Наука, 2007. — Т. 3.
  23. Bingley, W. Natural History of Animals (third ed.). — Harvey and Darton, 1880. — P. 279. — ISBN 1-4367-8824-2.
  24. Оппиан. II // О рыбной ловле. — С. 498.
  25. Apollodorus. [www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus:text:1999.01.0022:text=Epitome:book=E:chapter=7#note43 Epitome] / Sir James George Frazer, Ed..
  26. [alins.ru/article34.html Морской кот (Dasyatis pastinaca)]. Самые опасные животные. Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AH8dthm8 Архивировано из первоисточника 29 августа 2012].
  27. Schwabe, C.W. Unmentionable Cuisine. — University of Virginia Press, 1979. — С. 315. — ISBN 0-8139-1162-1.
  28. [saltwater.aqua-fish.net/?common-stingray Common Stingray] (англ.). Saltwater.aqua-fish.net — The Database of Marine Fish. Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AH8j0W7k Архивировано из первоисточника 29 августа 2012].

Ссылки

  • Вид [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=105851 Морской кот] в Мировом реестре морских видов (World Register of Marine Species(англ.)
В Викицитатнике есть страница по теме
Морской кот
  • [www.elasmodiver.com/CommonStingrayPictures.htm Фотогалерея] (англ.)

Отрывок, характеризующий Морской кот

– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.