Северный морской котик

</td>

   </tr>

Северный морской котик
Научная классификация
Царство: Животные Тип: Хордовые Класс: Млекопитающие Отряд: Хищные Семейство: Ушастые тюлени Подсемейство: Морские котики Род: Северные морские котики Вид: Северный морской котик
Латинское название
Callorhinus ursinus Linnaeus, 1758
Ареал
Водная поверхность   Отдельными точками показаны лежбища   Ареал   Суша

Международная Красная книга Уязвимые виды IUCN 3.1 Vulnerable: [www.iucnredlist.org/details/3590 3590]

Северный морской котик, или морской кот (лат. Callorhinus ursinus) — млекопитающее из группы ластоногих отряда хищных, принадлежит семейству ушастых тюленей.

Этот вид был описан Карлом Линнеем на основании детальных сведений, представленных Георгом Стеллером, впервые встретившим этот вид на острове Беринга в 1742 году.

Внешний вид

Размеры тела

Наряду со своим ближайшим соседом — сивучем, с которым этот вид тюленей делит большинство лежбищ, морские котики — животные с ярко проявленным половым диморфизмом: размеры самцов превышают размеры самок. Максимальная длина тела секачей доходит до 2,2 метров, а максимальный вес до 320 кг. В то время как максимальный вес самок составляет около 70 кг при длине тела не более 1,4 метра.

Шерсть

Огромное значение для этих тюленей имеет мех, с хорошо развитым подшёрстком (в отличие от сивучей, у которых мех более редкий, и у которых основную термоизоляционную функцию берёт на себя жир). Цвет остевых волос резко отличается от цвета подпуши, но подпушь почти полностью скрывается под остевыми волосами. Окраска шерсти различается у животных разного возраста и пола. Новорождённые имеют однотонный тёмный окрас, довольно редко рождаются альбиносы и хромисты, но эти случаи довольно редки, и на сто тысяч новорождённых приходится один с изменённым окрасом. Поскольку альбинизм связан с проявлением рецессивных генов, такие щенки имеют и другие изменения и они, в частности, практически слепы. Вероятно, такие животные нежизнеспособны, поскольку не было зафиксировано ни одной встречи взрослого альбиноса. После первой линьки (в возрасте 3—4 месяцев) общий цветовой фон меха котиков приобретает серую тональность. Из-за этого меха на этих животных в своё время и вёлся промысел. В последующем мех этих животных изменяется различно у самцов и самок. Во взрослом состоянии самцы котика имеют более тёмную окраску, с возрастом в шерсти самцов появляется больше светлых (седых) волос. Самки сохраняют серебристые оттенки шерсти, но с возрастом их мех немного желтеет.

Особенности строения тела в связи с обитанием в водной среде

Мех морских котиков выполняет ряд важных функций, он обеспечивает термоизоляцию (в подшёрстке задерживается воздух) и берёт на себя гидродинамическую функцию. Подкожный жир у них накапливается в относительно небольших количествах, что даёт им возможность погружаться глубоко.

Особенности биологии

Отношения с сушей

Северные морские котики большую часть времени ведут пелагический образ жизни, широко мигрируют от традиционных мест размножения. Репродуктивный, или так называемый лежбищный, период у котиков относительно короткий и продолжается в течение 3—5 месяцев. Обычно начиная с августа репродуктивная структура лежбищ разрушается и животные уходят в море, где в течение зимы кормятся. Этот морской, или номадный, период ещё называют нагульным. Некоторые авторы проводят более детальное деление годового цикла:

• Зимний период (с декабря по апрель): на лежбище присутствует только небольшое число самцов разных возрастов, залёжка не структурирована.
• Предгаремный (май — I декада июня): на лежбище выходят секачи, причём в первой половине мая их поведение в целом пассивно-территориальное, но к концу мая ими формируется жёсткая сеть индивидуальных участков; в это же время приходят из моря старшие холостяки.
• Репродуктивный (гаремный) период (II декада июня — III декада июля): происходит массовый привал беременных самок, образование жёсткой гаремной структуры лежбища, куда секачи допускают лишь самок и щенков этого года рождения. В это время появляется 98 % приплода, происходит оплодотворение большинства самок. Этот период делится на 3 стадии: начальную (11—20 июня), основную (21 июня—25 июля) и завершающую (26—31 июля), на которой происходит развал гаремного сообщества.
• Пострепродуктивный (август): на бывшую гаремную залёжку начинают проникать полусекачи и холостяки, а молодые секачи (7—8-летки) и даже полусекачи занимают собственные участки. Старшие секачи из-за снижения гормонального фона и истощения теряют половую мотивацию и сходят в воду. Молодые самцы (5—6-летние полусекачи) демонстрируют «квазитерриториальное» поведение, пытаясь охранять свои участки, как это делают матёрые секачи, но без кровавых драк и укусов. На лежбище выходят годовалые особи обоих полов, а также выходят и спариваются молодые самки, впервые приступающие к размножению. Щенки учатся плавать на мелководье. В конце августа начинается массовая линька у всех особей.
• Осенний (сентябрь-ноябрь): у всех групп котиков продолжается и заканчивается массовая линька, самки прекращают кормить щенков (лактация длится около 4 месяцев). Наблюдается такое явление как «ложный гон», когда у самок и самцов возникает повторное половое возбуждение, они снова организуют гаремы, и их поведение соответствует репродуктивному (например, «квазитерриториальность» секачей), но спариваний уже не происходит. Осенью начинается постепенный отвал животных на зимовку в южные районы ареала: первыми щенки и самки, затем холостяки и секачи.

Межвидовая конкуренция

Северный морской котик делит большинство лежбищ со своим сородичем — сивучем. Из-за очень сходной системы организации размножения между этими видами возникает конкуренция за пространство. Тем не менее, острой конкуренции между этими видами не наблюдается. Для этого существует несколько объяснений. Во-первых, начало размножения сивучей и северных морских котиков сдвинуто во времени, первые роды у сивучей проходят на 15—20 дней раньше, и поэтому на пике репродуктивной активности котиков сезон размножения сивучей уже практически завершён и, соответственно, снижена мотивация для конкурентных отношений между самцами. Но в начале размножения котиков можно наблюдать серьёзные межвидовые конфликты. Принимая во внимание то, что разница в размерах сивучей и северных морских котиков существенна, то становится понятным, что победителями в прямых контактах всегда будут оказываться сивучи. С другой стороны подвижность самцов морских котиков во много раз превосходит подвижность самцов сивучей, и зачастую можно наблюдать, как самец котика постоянно отступает и ходит кругами, постепенно выматывая своего конкурента — секача сивуча. Как правило, самцам сивуча очень скоро надоедает такая игра. Основной причиной этому служит то, что к этому времени секач сивуча уже месяц провёл на суше без еды. Вторая немаловажная причина — это количество животных, на одного секача сивуча может приходиться до 4—5 самцов котика. Выдержать такой напор сивуч оказывается просто не в силах и смиряется с присутствием котиков на своей территории. Но также надо иметь в виду, что внутривидовая конкуренция оказывается во много раз острее, чем межвидовая.

Размножение

Половая зрелость наступает у самцов в возрасте 3—4 лет, однако способными для участия в размножении самцы становятся на 7—8 год жизни. А наиболее успешно размножаются самцы в возрасте 9—11 лет, благодаря наилучшему физическому и физиологическому развитию, которого они достигают к этому возрасту. Для размножения котики, как и все представители семейства ушастых тюленей, выходят на сушу и формируют так называемые береговые лежбища. Массовый выход самцов на лежбище и установление территорий происходит в конце мая - начале июня. В это время между самцами протекают ожесточённые территориальные конфликты, которые нередко приносят увечья. По мере наполнения лежбища территориальные конфликты приобретают более ритуализованные формы между соседями, направленные на подтверждение установленных границ. В начале-середине июня на лежбища начинают подходить самки. Как правило, самки рожают щенков в первые дни после выхода на лежбище.

Система размножения котиков построена по типу полигинии, и на территории каждого самца формируются гаремы. В отличие от сивучей, котики часто насильно удерживают самок на своей территории, особенно в случаях обособленных гаремов. Нередко самцы воруют самок у соседей. Это довольно болезненный процесс, поскольку самцы хватают самок за загривок, ласты или бока и, как правило, «хозяин» гарема часто замечает вора и пытается удержать самку, перетягивая её обратно. Если представить себе существенную разницу в размерах самок и самцов, то понятно, что происходящее часто заканчивается серьёзными травмами для самок и иногда приводит к смерти.

Забота о потомстве

Продолжительность выкармливания самками щенков непродолжительна и ограничена несколькими месяцами, максимально до 4—5, а в среднем 3—4 месяца. Во время молочного выкармливания самки периодически покидают лежбище и уходят в море для собственного питания. За весь период самки кормят щенков 10—12 раз (здесь под кормлением подразумевается продолжительность периода, когда самка остается неотлучно со щенком на лежбище в течение нескольких дней.

Характеристика питания

Северные морские котики питаются рыбой и головоногими моллюсками.

Использование человеком

Лежбища северных морских котиков были впервые описаны в 1741 году на Командорских островах экспедицией Витуса Беринга. Натуралист Георг Стеллер в своих дневниках писал про «бесчисленные стада котов», чья численность в то время была огромна (Golder, 1925). С тех пор туда, а также на другие острова северной Пацифики, устремились охотники за «пушным золотом» и лежбища многократно приходили в упадок в результате бесконтрольного промысла и восстанавливались заново. В 1957 году была принята конвенция по сохранению котиков северной части Тихого океана. В последние десятилетия промысел котиков сильно уменьшился, а на некоторых островах, в том числе в 1995 году на острове Медном, был полностью прекращён из-за экономической нерентабельности (Стус, 2004). На острове Тюлений промысел морского котика прекращён уже на протяжении 5 лет. Но ежегодно сюда прибывают бригады звероловов, чтобы отловить зверей по заказам российских дельфинариев и океанариумов — обычно от 20 до 40 особей. До сих пор промысел в России в небольшом объёме ведётся на острове Беринга.

Современное состояние популяции

10 млн

Ссылки

• [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Mammals/219.html Позвоночные животные России: Морской котик]

Отрывок, характеризующий Северный морской котик

– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.