Моси

Моси

Численность и ареал
Всего: 9 млн. чел Буркина-Фасо Буркина-Фасо 6 млн. Гана Гана 3 млн.
Язык	мооре, французский
Религия	Ислам (65%), традиционные верования (20%), христианство (15%)
Родственные народы	гурма, дагомба, кусаси

Моси, мосси, моиси, мосе, народ в Западной Африке. Самоназвания: дагари, бирифор, нанкансе, кусаси, мампруси, догомба. Общая численность — более 9 млн человек. Составляют свыше 50 % населения Буркина-Фасо (более 6 млн чел.), также проживают на севере Ганы (около 3 млн чел., говорящие на близкородственном языке моле—дагбон).

Говорят на языке мооре, принадлежащем к семье гур, входящей в нигеро-конголезскую макросемью. Большинство моси — мусульмане, есть также исповедующие традиционные верования и христиане. Основное занятие — мотыжное земледелие (просо, сорго, арахис, кукуруза, рис и др.). Развит сбор плодов карите (Butyros-permum), из семян которого получают масло. В небольшом количестве разводят ослов, овец, коз, кур, цесарок; в некоторых районах занимаются коневодством. Большая плотность населения и бедность почв вызывают значительную миграцию; ежегодно до 500 тысяч человек уходят на заработки в рудники Ганы и на плантации Кот-д’Ивуар.

Для традиционной социальной организации были характерны патрилинейные родовые группы, вирилокальное брачное поселение, большесемейные общины.

Известные представители

• Компаоре, Блэз — президент Буркина Фасо (с 1987 до 2014).

См. также

• Королевства Моси
• Нанумба

Ссылки

• [cuar.in.ua/cuar/Tribes/Mossi/Mossi-a.htm Искусство племени моси-фульсе] Мириманов В. Б. Искусство тропической Африки

Литература

• Андрианов Б. В., Попов В. А. Моси // Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1999. С.598.

Отрывок, характеризующий Моси

Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.