Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П. Б. Ганнушкина

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П. Б. Ганнушкина — психиатрическая больница в Москве.





История

В 1684 году осенью начато строительство Потешного городка у Яузы для Петра I. Она названа «Пресбург» в честь крепости в Венгрии. Её называли «Стольный городок». В начале XIX века уничтожена[1]. Затем купеческая семья Котовых купили владение и создали здесь фабрику[2].

В 1904 году усадба купцов Котовых, размещённая на этой территории, разорена и она перешла к городской управе. Впоследствии отдана Преображенской больнице в качестве Котовской части Преображенской больницы. В 1910 году здание перестроено по проекту архитектора И. П. Машкова. В 1913 году здание перестроено и расширено на деньги купцов Алексеевых, Королёвых и Хрущёвых, а корпусы названы в их честь. В том же году сюда помещена Преображенская больница. В 1931 году переформирована в Московский городской институт клинической и социальной психоневрологии. 25 ноября 1936 года больницу переименовали в честь врача-психиатра Петра Борисовича Ганнушкина создателя службы психиатрической помощи и автора концепции малой психиатрии. В свою очередь Ганнушкин создал учение о патологических характерах «О психотерапии и психоанализе» и предложил их классификацию. Создал систему психоневрологических диспансеров[1]. В 1938 году — городская психоневрологическая больница. После 1945 года созданы корпуса. С 1951 году называется Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П. Б. Ганнушкина. С 1975 года в больнице работает мемориальный музей П. Б. Ганнушкина[2].

Состав

На общей территории Московской городской клинической психиатрической больницы имени П. Б. Ганнушкина находятся: Московский НИИ психиатрии - ныне филиал Центра им. В.П.Сербского, Федеральный научно-методический центр суицидологии.[1].

Архитектура

Архитектор И. П. Машков. С 1908 года по 1910 год Машков работал над перестройкой двух корпусов в психиатрическую больницу и в общежитие обслуживающего персонала. С 1912 года по 1913 год он же перстроил и расширил границы[1].

Известные люди

В больнице в разное время работали: Н. Н. Баженов, В. А. Гиляровский, Е. К. Краснушкин, А. С. Кронфельд, А. В. Снежневский[2].

Напишите отзыв о статье "Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П. Б. Ганнушкина"

Примечания

  1. 1 2 3 4 [pkb4.org/?page_id=98 История] (рус.). Проверено 8 мая 2015.
  2. 1 2 3 Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П.Б. Ганнушкина // Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3.</span>
  3. </ol>

Ссылки

[pkb4.org/ Официальный сайт].

Отрывок, характеризующий Московская городская клиническая психиатрическая больница имени П. Б. Ганнушкина

– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.