Московская государственная академическая филармония

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Московская филармония»)
Перейти к: навигация, поиск

Московская государственная академическая филармония — одна из крупнейших[1] концертных организаций мира, проводящая более 3000 концертов в год в девяти концертных залах Москвы, а также в регионах России и за рубежом. На сцене Московской филармонии выступали многие известные музыканты XX века.





История филармонии

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Проверить нейтральность.
На странице обсуждения должны быть подробности.

1920-е годы

Историю Московской филармонии можно назвать летописью отечественного исполнительского искусства. Организованная в 1921 году по инициативе наркома просвещения А. В. Луначарского, Филармония стала беспрецедентным примером успешной концертной организации в стране, лишь за несколько лет до этого появившейся на картах мира; в течение всего советского периода отечественной истории она сохраняла за собой лидирующее положение, представляя в СССР и за его пределами крупнейших советских музыкантов; исключительно велика её роль и в новейшей истории российского искусства, входящего в мировое культурное пространство.

Высокий уровень филармонических акций был заявлен с первых лет существования МГАФ: художественный совет Филармонии, руководимый Николаем Мясковским, в 1920-е годы представляет в Москве крупнейших музыкантов мира: дирижеров Отто Клемперера, Германа Абендрота, Эриха Кляйбера, Эрнеста Ансерме. Следующее десятилетие будет ознаменовано для Филармонии гастрольными выступлениями Артура Рубинштейна, Ефрема Цимбалиста, Яши Хейфеца, Мариан Андерсон. Филармония знакомит слушателей с новейшей музыкой крупнейших европейских авторов — авторские концерты в Москве дают Дариюс Мийо, Артур Онеггер и Бела Барток.

В 1923 году Филармония представляет коллектив, которому впоследствии будет суждено обрести мировую известность — Квартет имени Бетховена. Спустя пять лет, в 1928 году, в исполнительском составе филармонии появляется симфонический оркестр филармонии («Софила»), во главе которого становятся выдающиеся советские дирижеры Николай Голованов и Александр Орлов.

1930-е годы

В 1930-е годы по инициативе Московской филармонии проводится два Всесоюзных конкурса музыкантов-исполнителей. В число лауреатов попадают молодые звезды советской России — Эмиль Гилельс, Святослав Кнушевицкий, Яков Флиер, Давид Ойстрах, Вера Дулова. В 1936 году при филармонии создается Государственный симфонический оркестр СССР, художественным руководителем и главным дирижером которого становится Александр Гаук. В следующем, 1937 году, исполнительский состав Филармонии значительно расширяется — в нем появляются более 80-ти солистов, среди них — певицы Нина Дорлиак, Дебора Пантофель-Нечецкая, пианисты Мария Гринберг, Яков Флиер, Юрий Брюшков, скрипачи Мирон Полякин и Михаил Фихтенгольц. Еще один инициированный Филармонией форум — на сей раз Первый Всесоюзный конкурс дирижеров — становится важнейшим достижением для плеяды дирижеров нового поколения — звания лауреатов получают Евгений Мравинский, Натан Рахлин, Константин Иванов, Кирилл Кондрашин, Александр Мелик-Пашаев. Меньше чем за год до начала войны, 12 октября 1940 года, торжественно открывается Концертный зал, которому было присвоено имя П. И. Чайковского и который отныне станет «лицом» Московской филармонии.

1940-е годы

В годы войны Филармония не прекращала активной концертной деятельности. Яркое доказательство тому — шефские концерты для призывников, проводившиеся во всех районах Москвы начиная с 23 июня 1941 года, спустя два дня после начала войны. Только за первые 10 дней войны было дано более тысячи (!) концертов. В год окончания войны Филармония проводит несколько важнейших концертов, среди которых: цикл всех симфонических произведений Рахманинова, первое исполнение «Оды на окончание войны» Прокофьева под управлением Самуила Самосуда. Всесоюзный конкурс музыкантов-исполнителей выдвигает когорту молодых музыкантов, чьи имена сейчас не нуждаются в представлении — это Святослав Рихтер, Мстислав Ростропович, Виктор Мержанов, Яков Слободкин, Юлиан Ситковецкий.

Послевоенные годы для Филармонии отмечены интенсивной концертной деятельностью. На филармонических афишах впервые упоминается Государственный квартет имени Бородина, Государственный квартет имени Чайковского, появляются имена скрипача и композитора Джордже Энеску и Золтана Кодая; к 75-летию со дня рождения Рахманинова (1948) под управлением Александра Гаука впервые в Москве прозвучала восстановленная дирижером Первая симфония Рахманинова.

1950-е годы

В начале 1950-х годов при Всесоюзном радиокомитете создается симфонический оркестр, с 1953 года ставший оркестром Московской филармонии (художественный руководитель — Самуил Самосуд).

Знаменательным для Московской филармонии становится 1956 год. Известный альтист и дирижер Рудольф Баршай выступает инициатором создания первого в СССР камерного коллектива, который впоследствии получит название Московский камерный оркестр. В этом же году в Москве выступают крупнейшие симфонические оркестры мира: Лондонский филармонический оркестр (дирижер Адриан Боулт), лейпцигский оркестр Гевандхауса (дирижер Франц Конвичный), Филадельфийский оркестр (дирижер Юджин Орманди) и Бостонский симфонический оркестр (дирижер Шарль Мюнш).

В эти годы Московская филармония продолжает последовательно включать в свои программы новые сочинения советских композиторов — Седьмую симфонию Прокофьева (1952), Одиннадцатую симфонию Шостаковича (1957), «Патетическую ораторию» Свиридова (1959). В 1958 году Филармония выступает одним из организаторов Первого международного конкурса имени Чайковского. Продолжаются гастроли известных зарубежных музыкантов — дирижеров Леопольда Стоковского, Курта Мазура, Юджина Орманди, Леонарда Бернстайна, Андре Клюитанса, Игоря Маркевича, виолончелиста Пабло Казальса, пианиста Гленна Гульда.

1960-е годы

В 1960 году начинается новая страница в биографии симфонического оркестра Московской филармонии — во главе коллектива становится Кирилл Кондрашин, под руководством которого оркестр быстро приобретает международный авторитет и славу одного из ведущих советских коллективов. На начало 60-х приходятся памятные гастроли Игоря Стравинского, концерты оркестра Венской филармонии под управлением Герберта фон Караяна, хора и камерного оркестра под управлением Роберта Шоу. В 1963 году Филармония организует собственный фестиваль искусств «Русская зима», а спустя год впервые проводит другой фестиваль — «Московские звёзды».

Середина 60-х годов — пора расцвета московской концертной жизни. Создан первый в стране ансамбль старинной музыки «Мадригал» под управлением композитора и клавесиниста Андрея Волконского. Художественным руководителем и главным дирижером Государственного симфонического оркестра СССР назначен Евгений Светланов. Симфонический оркестр Московской филармонии впервые гастролирует в США, а в СССР с ответным визитом приезжает Кливлендский симфонический оркестр под управлением Джорджа Селла и Джульярдский квартет. Расширяется круг молодых солистов филармонии — в 1966 году на филармонических афишах появляются имена Николая Петрова и Владимира Крайнева, спустя четыре года к ним добавляются имена Виктора Третьякова, Виктории Постниковой, Владимира Спивакова, Олега Кагана.

1970-е годы

В 1970-х—80-х годах Московская филармония регулярно представляет в Москве и других городах крупнейших музыкантов мира и ведущие симфонические коллективы. Так, в рамках «Дней английской музыки в Москве» проходят выступления Лондонского симфонического оркестра под управлением Бенджамина Бриттена и солистов — Питера Пирса, Джона Лилла, Святослава Рихтера, Мстислава Ростроповича. В 1973 году в Москве дает концерт симфонический оркестр Сан-Франциско под управлением Сейджи Озавы. В 1977 году в Москве дебютирует Дитрих Фишер-Дискау, выступающий в ансамбле со Святославом Рихтером.

1980-е годы

В 1980 году солисты и коллективы Московской филармонии принимают участие в культурной программе ХХ летних Олимпийских игр в Москве. Памятные события тех лет — авторский вечер польского композитора Витольда Лютославского, появление в составе филармонии новых коллективов («Академия старинной музыки», «Концертино»), легендарный концерт в Большом зале консерватории Владимира Горовица, гастроли Нью-Йоркского филармонического оркестра под управлением Зубина Меты.

1990-е годы

Новая эпоха в российской истории — 1990-е годы — открывает для Московской филармонии новые рубежи. Вероятно, в самый трудный для российской культуры период — в начале 90-х годов — филармония успешно проводит гастроли Чикагского симфонического оркестра под управлением Георга Шолти, Израильского филармонического оркестра с Зубином Метой и Ицхаком Перлманом. Разнообразные фестивали («Русская православная музыка», Фестиваль, посвященный 50-летию образования Государственного квартета им. Бородина, Фестиваль, посвященный 50-летию В.Третьякова, серия концертов к 850-летию Москвы) также являются характерной чертой этого десятилетия.

Важнейшим событием рубежа столетий стало начало сотрудничества филармонического оркестра и народного артиста СССР Юрия Симонова, занявшего пост художественного руководителя и главного дирижера АСО МГАФ в 1998 году. Последующее десятилетие показало плодотворность этого союза. За эти годы оркестр не только подтвердил, но и упрочил свою блестящую репутацию выступлениями в России и гастролями во многих странах мира, неизменно вызывая восторженные отклики. В 2001 году оркестр отметил своё 50-летие, а в 2007-м получил грант Правительства РФ.

2000-е годы

Новый век открыл и новые страницы в истории Московской филармонии, обогатил её рядом новаторских идей и проектов. Значительно расширился круг выдающихся артистов и коллективов, принимающих участие в филармонических концертах. Только за последние три сезона в Москве побывали Венский филармонический оркестр с Даниэлем Баренбоймом, Берлинские «филармоники» с Саймоном Рэттлом и ансамбль «12 виолончелистов Берлинской филармонии», «Оркестр Артуро Тосканини» с Лорином Маазелем, Симфонический оркестр Баварского радио с Марисом Янсонсом, камерный оркестр театра Ла Скала, Лондонский симфонический с Валерием Гергиевым, композитор и дирижер Кшиштоф Пендерецкий, выдающиеся солисты: Патриция Чьофи, Марк-Андре Амлен, Альфред Брендель, Маурицио Поллини и многие другие. Особенно богаты артистами высочайшего мирового уровня абонементные циклы «Оперные шедевры», «Великие оратории» и «Звезды мировой оперы в Москве».

Пополнилась фестивальная филармоническая палитра. С 2000 года проводится фестиваль «Посвящение Олегу Кагану», в 2005-м в афише появились «Девять веков органа» и «Виртуозы гитары». С большим успехом прошли фестивали в честь 70-летия со дня рождения А. Шнитке (2004), 100-летия Д. Шостаковича (2006), «Приношение Мстиславу Ростроповичу» (2008). Новое дыхание обрел Фестиваль искусств «Русская зима», история которого насчитывает уже почти полвека.

Не меньшее внимание уделяет Филармония и деятельности в России, взаимодействию с регионами. Уже несколько лет с успехом функционирует программа «Всероссийские филармонические сезоны», в рамках которой ведущие коллективы и солисты МГАФ посещают десятки городов — от Калининграда до Владивостока, ежегодно давая более 120 концертов. В сезоне 2008—2009 это направление филармонической работы обогатилось и «обратной связью»: на сцене Концертного зала им. П. И. Чайковского выступили лучшие симфонические оркестры России — из Омска, Казани, Екатеринбурга, Новосибирска.

Особый акцент в 2000-х годах — на абонементную политику. С каждым годом увеличивается количество абонементных циклов, количество продаж абонементов ежегодно возрастает на 10 и более процентов.

Особенностью последнего филармонического десятилетия стало постепенное перенесение «центра тяжести» в концертной практике МГАФ на Концертный зал им. П. И. Чайковского. Он стал главным филармоническим залом Москвы, на сцене которого уже не первый год проходят самые яркие и запоминающиеся проекты. Постоянно идет работа над совершенствованием акустики КЗЧ, но и то, что уже сделано, по многим параметрам ставит этот зал в ряд лучших в России. Осуществленные в сезоне 2004—2005 годов качественные нововведения значительно изменили пространственную концепцию КЗЧ, в особенности сцены, расширили его творческие возможности (это касается, в частности, проведения масштабных проектов по исполнению опер и ораторий). За прошедшие годы здесь прошли запоминающиеся исполнения «Пиковой дамы» Чайковского, «Очарованного странника» Щедрина, «Четырех девушек в голубом» Денисова, «Царя Эдипа» Стравинского и др.

Вместе с тем, Филармония многое делает для восстановления исторического облика зала Чайковского — одного из выдающихся памятников русской архитектуры ХХ столетия.

В декабре 2007 года в жизни Московской филармонии произошло знаменательное событие: открылся Камерный зал на 95 мест, расположенный в здании КЗЧ. С появлением Камерного зала значительно увеличился удельный вес современной музыки в филармонических концертных программах, в том числе самых авангардных её течений. Эта тенденция нашла своё наиболее яркое воплощение в фестивале «Другое пространство», прошедшем в марте 2009 года. В этом проекте была задействована еще одна новая площадка: так называемый «Трюм Мейерхольда», располагающийся под первым этажом КЗЧ (именно здесь в 20-е годы XX века Всеволод Мейерхольд проводил многие свои творческие эксперименты). Камерный зал стал важным звеном и в осуществлении филармонической «Программы продвижения молодых исполнителей»: здесь проходят концерты первого звена этой программы — «Филармонический дебют».

В сезоне 2009—2010 годов в филармоническую орбиту входит ещё один комфортабельный зал — «Оркестрион» (станция метро «Новые Черемушки»). Это создает новые возможности для расширения филармонической аудитории.

Известные персоналии

Оркестры

Хоры

  • Ансамбль народной духовной музыки «Светилен»
  • Академический мужской хор МИФИ
  • Академия хорового искусства
  • Архиерейский мужской хор Духосошественского Кафедрального Собора г. Саратова
  • Венский хор мальчиков
  • Всемирный фестивальный хор
  • Государственная академическая хоровая капелла России имени А. А. Юрлова
  • Государственный академический русский народный хор имени М. Е. Пятницкого
  • Государственный академический русский хор имени А. В. Свешникова
  • Государственный академический Северный русский народный хор [www.sevhor.ru (www.sevhor.ru)]
  • Камерный хор «Виват»
  • Камерный хор Московской консерватории
  • Московский государственный академический камерный хор
  • Московский хоровой театр Бориса Певзнера
  • Московский камерный мужской хор «Пересвет»
  • Праздничный мужской хор Московского Данилова монастыря
  • Театр песни «Талисман»
  • «Хасидская капелла»
  • Хор Академии хорового искусства
  • Хор Государственного академического большого театра
  • Хор Московского подворья Свято-Троицкой лавры
  • Хор Московского патриархата «Древнерусский распев»

Ансамбли

Концертные залы

Большие залы:

Малые залы

  • Камерный зал Московской филармонии — небольшой зал на 95 мест. Открыт в 2008 году. Сразу после открытия вход в зал был расположен на ул. Тверской. В настоящее время вход — из общего с залом имени Чайковского вестибюля.
  • Трюм Мейерхольда
  • Малый зал консерватории — открыт 25 октября 1898 г. в здании, построенном по проекту В. П. Загорского. В 1959 г. в зале установлен орган фирмы «Александр Шуке» (Потсдам). Зал рассчитан на 432 чел.
  • Рахманиновский зал консерватории — расположен в город­ской усадьбе Колычевых (конец XVIII—XIX вв.). Зал на 252 места. Открыт в 1979 году.
  • Концертный зал Российской академии музыки имени Гнесиных — зал на 432 места, открытый 21 ноября 1958 г.
  • Концертный зал музея имени М. И. Глинки
  • Центральный дом художника
  • Концертный зал «Оркестрион»
  • Концертный зал Центра Павла Слободкина - камерный зал на 600 мест. Открыт в 02 феврале 2002 года. Расположен на пешеходной улице Арбат.

Источники

  1. ↑ 1 2 Ирина Муравьева. [www.rg.ru/2014/12/24/filarmonia.html Музыка идет на юго-запад]. «Российская газета» — Федеральный выпуск № 6565 (293) (23.12.2014, 22:00).
  2. ↑ [lenta.ru/news/2014/12/23/pfil2/ В Олимпийской деревне открылась новая филармония]. Лента.ру (21:47, 23 декабря 2014).

Напишите отзыв о статье "Московская государственная академическая филармония"

Ссылки

  • [www.meloman.ru/ Официальный сайт Московской филармонии]


<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Для улучшения этой статьи желательно?:

Отрывок, характеризующий Московская государственная академическая филармония

– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.
– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.


Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.


В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
Городовая полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров, или полицмейстеров, и двадцать комиссаров, или частных приставов, поставленных во всех частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки. Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба. Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию. Сии суть средства, которые правительство употребило, чтобы возвратить порядок и облегчить ваше положение; но, чтобы достигнуть до того, нужно, чтобы вы с ним соединили ваши старания, чтобы забыли, если можно, ваши несчастия, которые претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежимая и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнут на ваши особы и оставшиеся ваши имущества, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов. Солдаты и жители, какой бы вы нации ни были! Восстановите публичное доверие, источник счастия государства, живите, как братья, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам, и скоро ваши слезы течь перестанут».


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Московская_государственная_академическая_филармония&oldid=81189021»