Московский Художественный театр имени А. П. Чехова

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
МХТ имени А. П. Чехова
Основан

1987

Руководство
Директор

О. П. Табаков

Художественный руководитель

О. П. Табаков

Ссылки

[www.mxat.ru/ Официальный сайт]

К:Театры, основанные в 1987 годуКоординаты: 55°45′36″ с. ш. 37°36′48″ в. д. / 55.76000° с. ш. 37.61333° в. д. / 55.76000; 37.61333 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.76000&mlon=37.61333&zoom=12 (O)] (Я)

Моско́вский Худо́жественный теа́тр имени А. П. Че́хова (МХТ) — драматический театр.

Образовался в 1987 году в результате раздела МХАТ СССР им. М. Горького. Имя Чехова носит с 1989 года. Слово «академический» не используется театром с 2004 года, хотя осталось в его официальном названии. Расположен в Москве в историческом здании МХТ (Камергерский переулок, дом 3).

Художественный руководитель — Олег Табаков (с 2000 года)[1]

Заведующий музыкальной частью — Василий Немирович-Данченко[1]. Заведующий постановочной частью — Надежда БыхановаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2845 дней].





История

В 1987 году по инициативе О. Н. Ефремова и его единомышленников МХАТ СССР имени М. Горького разделился на два театра: МХАТ имени А. П. Чехова под руководством Ефремова и МХАТ имени М. Горького под руководством Татьяны Дорониной. Первой премьерой театра стал спектакль «Перламутровая Зинаида», поставленный в 1987 году Ефремовым.

После смерти Олега Ефремова в 2000 году художественным руководителем МХАТ им. А. П. Чехова стал Олег Табаков, взявший курс на обновление репертуара (ставка сделана как на классические произведения русской и мировой драматургии — «Белая гвардия», «Гамлет», «Вишнёвый сад», «Господа Головлёвы», «Король Лир», «Тартюф», «Иванов», «Васса Железнова», «Женитьба», «Зойкина квартира», — так и на современную отечественную и зарубежную драматургию), а также на обновление труппы (в неё вошли Ольга Яковлева, Авангард Леонтьев, Алла Покровская, Валерий Хлевинский, Борис Плотников, Константин Хабенский, Михаил Пореченков, Михаил Трухин, Марина Голуб, Анатолий Белый, Владимир Краснов, Сергей Сосновский, Дмитрий Назаров, Николай Чиндяйкин, Алексей Кравченко, Дарья Мороз, Дмитрий Дюжев, Ирина Пегова, Юрий Чурсин, Максим Матвеев и др.).

К созданию спектаклей привлекаются ведущие режиссёры — Кирилл Серебренников, Юрий Бутусов, Сергей Женовач, Евгений Писарев, Миндаугас Карбаускис, Константин Богомолов, Адольф Шапиро, Виктор Рыжаков, Владимир Машков, Марина Брусникина, Владимир Петров, Темур Чхеидзе, Тадаши Сузуки[en], Дмитрий Брусникин, Лев Эренбург, Антон Яковлев, Марат Гацалов, Василий Бархатов, Сергей Пускепалис. Всё это привело к тому, что в театр, где в 1980—1990-х годах заполняемость зала редко превышала 42 %, вернулся зритель. Очень скоро средняя заполняемость зала составила 98 %, а в дни предварительной продажи билетов в кассы театра начали выстраиваться многочасовые очереди. Спектакли театра и их создатели являются постоянными участниками и лауреатами престижных театральных фестивалей, таких как «Золотая маска», «Хрустальная Турандот», «Черешневый лес», фестиваль фонда К. С. Станиславского, премия «Чайка» и др.

В 2001 году была открыта третья — Новая — сцена театра, предназначенная специально для экспериментальных постановок. Она расположилась в соседнем с театром здании (Камергерский переулок, 3-а).

В 2006—2007 годах по инициативе О. П. Табакова была проведена крупномасштабная реконструкция Основной сцены[2] и зала[3], благодаря чему МХТ стал одним из самых технически оснащённых театров мира — была обновлена вся верхняя и нижняя механизация уникальной мхатовской сцены, всё звуковое и светотехническое оборудование, а залу было возвращено первоначальное шехтелевское оформление.

В 2010 году Московский Художественный театр учредил памятную медаль к 150-летию А. П. Чехова, которая была выпущена ограниченным тиражом и в течение года вручалась выдающимся деятелям культуры России и зарубежных стран в знак признания заслуг, личный вклад в развитие искусства, сохранение памяти и пропаганду творчества А. П. Чехова.

Помимо спектаклей, широкий резонанс в театральном мире вызывают специальные проекты театра, среди которых можно назвать вечер к 150-летию В. И. Немировича-Данченко (реж. Е. Писарев, 2008), вечер к 150-летию А. П. Чехова «Наш Чехов» (реж. Е. Писарев, 2010), симфонический перформанс «Реквием», приуроченный к 65-летию Победы (реж. К. Серебренников, 2010), вечер к 85-летию Олега Ефремова «Если я честный, я должен» (реж. Н. Скорик, 2012); проект «Год К. С. Станиславского в Художественном театре», посвящённый 150-летию основателя МХТ (в программу проекта вошли режиссёрская лаборатория «Здесь и сейчас», международный фестиваль актёрских школ «Открытый урок: Станиславский продолжается», спектакль-посвящение «Вне системы» (реж. К. Серебренников), международная научная конференция «Станиславский и мировой театр»; 2012—2013); вечер к 70-летию Школы-студии МХАТ (реж. Е. Писарев, 2013); многочисленные поэтические и литературные вечера в постановке М. Брусникиной, в том числе вечера-посвящения Д. Самойлову, И. Бродскому, Б. Ахмадулиной, А. Вознесенскому, «Ночь поэзии», «Пространство прозы», «Песни военных лет», «Круг чтения»[4] и другие. С 2010 года проводятся режиссёрские лаборатории: «Впервые на русском» (современная французская, немецкая, испанская драматургия), «Новые сказки» (пьесы для семейного просмотра), «Французский театр. Комедии» и так далее.

3 сентября 2014 года по инициативе О. П. Табакова перед зданием театра в Камергерском переулке был открыт памятник основателям МХТ В. И. Немировичу-Данченко и К. С. Станиславскому (скульптор и архитектор Алексей Морозов). Памятник представляет собой двухфигурную композицию со стелой, установленную на постамент. Внизу стелы располагается доска с латинской надписью: «Homines, leones, aquilae et perdices, cervi cornigeri…» (перевод начала монолога Нины Заречной «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени…» из пьесы А. П. Чехова «Чайка»)[5].

В 2015 году начато строительство филиала МХТ на пересечении проспекта Андропова и Нагатинской улицы (станция метро Коломенская). Завершение строительства планируется в 2018 году[6].

Труппа театра

Народные артисты СССР

Народные артисты России

Заслуженные артисты России

Артисты

Стажёрская группа

  • Софья Ардова
  • Никита Беляков
  • Максим Блинов
  • Руслан Братов
  • Кирилл Власов
  • Яна Давиденко
  • Надежда Калеганова
  • Алексей Кирсанов
  • Георгий Ковалёв
  • Лариса Кокоева
  • Александр Кузнецов
  • Евгений Перевалов
  • Мария Пестунова
  • Софья Райзман
  • Михаил Рахлин
  • Артём Соколов
  • Павел Табаков
  • Вероника Тимофеева
  • Григорий Трапезников
  • Мария Фомина

Спектакли театра (с 1987 года)

  • «Твой образ милый и далёкий» — по письмам А. П. Чехова и О. Л. Книппер-Чеховой. Постановка Е. Кемарской
  • «Семь жизней В. И. Немировича-Данченко» — постановка Е. Кемарской и Р. Сироты
  • 1987 — «Перламутровая Зинаида» М. М. Рощина. Режиссёр О. Н. Ефремов, художник В. Я. Левенталь
  • 1987 — «Однажды осенью» М. Горького (инсценировка С. В. Михалкова). Режиссёр и художник В. Н. Козьменко-Делинде
  • 1988 — «Путешествия в цветные сны» по мотивам произведений Н. Н. Носова. Режиссёр В. М. Прудкин; художник С. Ф. Морозов
  • 1988 — «Портрет» С. Мрожека. Режиссёр В. Н. Козьменко-Делинде
  • 1988 — «Московский хор» Л. Петрушевской. Режиссёр Р. Сирота; художник В. Левенталь
  • 1988 — «Эквус» П. Шеффера. Режиссёр Н. Л. Скорик
  • 1988 — «Кабала святош» М. Булгакова. Постановка А. Шапиро. Роли исполняли: Мольер — О. Ефремов, Людовик XIV — И. Смоктуновский, Бутон — О. Табаков
  • 1989 — «Я построил дом (Седьмой от Адама)» В. В. Павлова. Режиссёры Ю. А. Калантаров, В. В. Павлов; художники Т. Н. Сельвинская, В. В. Павлов
  • 1989 — «Варвары» М. Горького. Постановка О. Ефремова; режиссёр И. Власов. Художник В. Левенталь
  • 1989 — «Спокойной ночи, мама» М. Нормана. Режиссёр А. В. Мягков, художник А. Д. Боровский
  • 1989 — «Вишнёвый сад» А. П. Чехова. Постановка О. Ефремова; режиссёр Н. Скорик; художник В. Левенталь; композитор В. Немирович-Данченко, Гаев — И. Смоктуновский
  • 1990 — «Несколько танцев под шум дождя» А. Фугард (сценическая редакция Н. Л. Скорика). Режиссёр Н. Л. Скорик, художник И. Бебель
  • 1990 — «Брачная ночь, или 37 мая» Л. Петрушевской. Руководитель постановки О. Ефремов; режиссёр И. Васильев; художник В. Кротов
  • 1990 — «Ундина» Ж. Жироду. Режиссёр Н. Л. Скорик, режиссёр-ассистент В. Л. Машков; художник М. А. Соколова
  • 1990 — «Чеховские страницы» («Предложение», «Злоумышленник», «Длинный язык», «Юбилей») А. П. Чехова. Режиссёр-постановщик Е. В. Радомысленский, режиссёр И. П. Мирошниченко; художник Б. Л. Бланк
  • 1990 — «Яма» А. И. Куприна (инсценировка В. Н. Козьменко-Делинде). Режиссёр и художник В. Н. Козьменко-Делинде
  • 1990 — «Археология» А. П. Шипенко. Режиссёр М. А. Кочетков, художник Г. Ю. Гуммель
  • 1991 — «Трагики и комедианты» В. К. Арро. Режиссёр Н. Л. Скорик, художник Б. А. Мессерер
  • 1991 — «Сказки Мельпомены, или Длинный рассказ, которому трудно подобрать название» по А. П. Чехову (инсценировка В. В. Долгачёва). Режиссёр В. В. Долгачёв, художник М. В. Демьянова
  • 1991 — «Последняя ночь Отто Вейнингера» Е. Соболь. Режиссёр Г. Бессер, режиссёры-ассистенты Р. Д. Хеидзе, М. О. Ефремов; художник Б. А. Мессерер
  • 1991 — «Олень и шалашовка» А. Солженицына. Постановка О. Ефремова; режиссёр И. Власов; художник П. Кириллов
  • 1991 — «Тёмная комната» («Стакан воды», «Изолированный бокс», «Свидание», «Казнь») Л. С. Петрушевской. Руководитель постановки Р. А. Сирота, режиссёры В. В. Михайлов, О. Г. Бабицкий, Д. К. Гинкас; художник А. Ф. Камалиев
  • 1991 — «Игры женщин» («Недоступная», «Милосердие, оплаченное заранее») К. Занусси, Э. Жебровского. Режиссёр К. Занусси, режиссёр-ассистент В. А. Фенченко, художник Э. Старовейска
  • 1991 — «Красивая жизнь» Ж. Ануя. Режиссёр В. В. Ланской, художник Э. Г. Стенберг
  • 1991 — «Осколки разбитого вдребезги» А. Т. Аверченко (композиция Я. М. Смоленского). Режиссёр Р. А. Сирота, художник Б. А. Мессерер
  • 1991 — «Платонов» А. П. Чехова. Режиссёр Д. В. Брусникин, художник Е. С. Высоцкий
  • 1991 — «Из жизни дождевых червей (Любовь как тихий вечер)» П.-У. Энквиста. Режиссёр М. А. Кочетков, художник Б. А. Мессерер
  • 1991 — «Суперфляй» В. С. Розова (пьеса по мотивам романа Н. В. Нарокова «Мнимые величины»). Постановка А. М. Азаревича, режиссёр Р. Д. Хеидзе; художник В. Ф. Волосенков
  • 1992 — «Бобок» Ф. М. Достоевского (пьеса В. В. Долгачёва по мотивам повестей «Крокодил», «Чужая жена и муж под кроватью», «Бобок»). Режиссёр В. В. Долгачёв, художник М. В. Демьянова
  • 1992 — «Горе от ума» А. Грибоедова. Постановка О. Ефремова; режиссёр И. Власов; художник Б. Мессерер
  • 1992 — «Урок жёнам» Мольера. Постановка и режиссура М. О. Ефремова, режиссёр Н. В. Высоцкий. Художники А. И. Ладнов, М. О. Ефремов
  • 1992 — «Додо» К.-Б. Пэтон. Постановка, сценография и музыкальное оформление Н. Л. Скорика. Режиссёр С. В. Цветков
  • 1992 — «Возможная встреча» П. Барца. Режиссёр В. В. Долгачёв, художник М. В. Демьянова. Роли исполняли: Бах — И. Смоктуновский, Гендель — О. Ефремов
  • 1992 — «Нечаянная радость» С. В. Колесникова. Режиссёр С. В. Колесников, художник В. Г. Сошников
  • 1993 — «Уважаемые граждане» М. М. Зощенко (литературная композиция И. К. Кашинцева). Режиссёр Р. А. Сирота, художник Е. В. Кузнецова
  • 1993 — «Блаженный остров» М. Кулиша (перевод и сценическая редакция пьесы «Так погиб Гуска» П. Зенкевича и С. Свободиной). Режиссёр Н. М. Шейко, художник М. Ф. Китаев
  • 1993 — «Молочный фургон не останавливается больше здесь» Т. Уильямса. Руководитель постановки В. В. Долгачёв, художник Б. А. Мессерер
  • 1993 — «Плач в пригоршню» В. П. Гуркина. Режиссёр Д. В. Брусникин, художник А. Ю. Мартынова
  • 1994 — «За зеркалом» Е. А. Греминой. Режиссёр В. В. Долгачёв, художник М. В. Демьянова
  • 1994 — «Урок мужьям» Мольера. Режиссёр М. О. Ефремов, художник А. И. Ладнов
  • 1994 — «Мишин юбилей» А. Гельмана и Р. Нельсона. Постановка О. Ефремова; режиссёр И. Власов; художник Б. Мессерер
  • 1994 — «Борис Годунов» А. Пушкина. Постановка О. Ефремова; режиссёр А. Белоручев; художник Б. Мессерер, костюмы Т. Глебовой
  • 1994 — «Новый американец» А. А. Марьямов по произведениям Сергея Довлатова. Постановка П. Штейна; художник Б. Краснов
  • 1995 — «Тойбеле и её демон» И. Зингера, И. Фридмана. Режиссёр В. В. Долгачёв, художник М. В. Демьянова
  • 1995 — «Любовь в Крыму» С. Мрожека. Режиссёр Р. Е. Козак, художник В. Я. Левенталь
  • 1995 — «Арена» И. Ш. Фридберга. Режиссёр и сценограф С. М. Векслер
  • 1995 — «Гофман» В. С. Розова (пьеса по мотивам произведений Э. Т. А. Гофмана и Ж. Мистлера). Постановка и сценография Н. Л. Скорика
  • 1995 — «Маскарад» М. Ю. Лермонтова. Режиссёр Н. М. Шейко, художник М. Ф. Китаев
  • 1995 — «Брехтиана, или Швейк во Второй мировой войне» пьеса М. Г. Розовского по мотивам произведений Б. Брехта «Швейк во Второй мировой войне». Постановка Марка Розовского[7], художник Т. М. Швец
  • 1996 — «Злодейка, или Крик дельфина» И. И. Охлобыстина. Режиссёр М. О. Ефремов, художник Е. А. Митта
  • 1996 — «Гроза» А. Н. Островского (редакция В. П. Гуркина). Режиссёр Д. В. Брусникин, художник В. Я. Левенталь
  • 1996 — «Бред на 2 голоса или на сколько угодно голосов» Э. Ионеско. Режиссёр М. Е. Арапцев, сценография А. Г. Штерна
  • 1996 — «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского (инсценировка В. Н. Сергачёва). Режиссёр-постановщик В. Н. Сергачёв, режиссёр В. Т. Кашпур; художник Б. А. Мессерер
  • 1996 — «После репетиции» И. Бергмана. Режиссёр-постановщик В. В. Долгачёв, ассистент режиссёра А. Я. Аронин; художник М. В. Демьянова
  • 1997 — «Маленькие трагедии» (Часть первая «Скупой рыцарь», «Каменный гость») А. С. Пушкина. Режиссёр и автор сценографии Р. Е. Козак. Сценограф Е. В. Кузнецова
  • 1997 — «Три сестры» А. Чехова. Постановка О. Ефремова; режиссёр Н. Скорик; художник В. Левенталь
  • 1997 — «Путь издалека» Я. Кабанеллиса. Режиссёр К. Хатзииоаннидис, художник М. Скула
  • 1997 — «Женитьба» Н. В. Гоголя. Режиссёр Р. Е. Козак, художник Г. В. Алекси-Месхишвили
  • 1998 — «Но где-то копилось возмездие» А. М. Володина. Режиссёр И. П. Власов, художники С. М. Бархин, И. В. Евдокимов, А. Ю. Пекалова
  • 1998 — «Максимилиан Столпник» И. И. Охлобыстина. Постановка М. О. Ефремова, режиссёр Н. В. Высоцкий; художник Е. А. Митта
  • 1998 — «Интимное наблюдение» А. Е. Строганова. Режиссёр А. И. Дзекун, художник А. В. Коженкова
  • 1998 — «Рождественские грёзы» Н. М. Птушкиной. Режиссёр П. А. Штейн, художник Б. А. Краснов
  • 1998 — «Сон в летнюю ночь» У. Шекспира. Режиссёр Н. М. Шейко, художники Н. Э. Зурабова, И. Ф. Корина
  • 1999 — «И свет во тьме светит» Л. Н. Толстого. Режиссёр В. В. Долгачёв, художник Э. С. Кочергин
  • 1999 — «Самое главное» Н. Н. Евреинова. Режиссёр Р. Е. Козак, художник Ю. Ф. Хариков
  • 1999 — «Привидения» Г. Ибсена. Режиссёр Н. Л. Скорик, художник Б. А. Мессерер
  • 1999 — «Джульетта и её Ромео» Клима. Режиссёр В. В. Берзин, художник Л. С. Ломакина
  • 2000 — «Бабье царство» А. П. Чехова (сценическая версия А. С. Арсентьева). Постановка А. Б. Покровской и Н. Л. Скорика. Художник Е. В. Кузнецова
  • 2000 — «Чайка» А. П. Чехова (восстановление спектакля 1980 года). Постановка О. Н. Ефремова; художник В. Я. Левенталь
  • 2000 — «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского (инсценировка В. Н. Сергачёва). Постановка В. Н. Сергачёва и В. Т. Кашпура, художник Б. А. Мессерер
  • 2000 — «Профессия миссис Уоррен» Б. Шоу. Режиссёр В. П. Салюк, художник В. Ю. Ефимов
  • 2000 — «Сирано де Бержерак» Э. Ростана. Постановка и режиссура О. Н. Ефремова, режиссёр Н. Л. Скорик. Художник В. Ю. Ефимов
  • 2000 — «Венецианский антиквар» К. Гольдони. Режиссёр Н. М. Шейко, художник В. Я. Левенталь
  • 2001 — «Лесная песня» Л. Украинки. Режиссёр Р. Е. Козак
  • 2001 — «Девушки битлов» С. М. Волынца. Режиссёр А. В. Марин, художник В. А. Комолова
  • 2001 — «№ 13» Р. Куни. Режиссёр В. Л. Машков, художник А. Д. Боровский
  • 2001 — «Кабала святош» («Мольер») М. А. Булгакова. Режиссёр А. Я. Шапиро, художник Ю. Ф. Хариков
  • 2001 — «Ю» О. Мухиной. Режиссёр Е. Б. Каменькович, художник А. Д. Боровский
  • 2001 — «Антигона» Ж. Ануя. Режиссёр Т. Н. Чхеидзе, художник Г. В. Алекси-Месхишвили
  • 2001 — «Старосветские помещики» Н. В. Гоголя. Постановка М. Карбаускиса; художник В. Максимов
  • 2002 — «Священный огонь» С. Моэма. Режиссёр С. А. Врагова, художник В. Я. Левенталь
  • 2002 — «Ретро» А. Галина. Постановка А. Мягкова; художник А. Д. Боровский
  • 2002 — «Пролётный гусь» по рассказам Виктора Астафьева. Постановка М. Брусникиной; художник И. Смурыгина-Терлицки
  • 2002 — «Вечность и ещё один день» М. Павича. Режиссёр В. С. Петров, художник В. Я. Левенталь
  • 2002 — «Утиная охота» А. В. Вампилова. Режиссёр А. В. Марин, художник В. А. Комолова
  • 2002 — «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского. Режиссёр Е. А. Невежина, художник В. Г. Максимов
  • 2002 — «Гамлет в остром соусе» А. Николаи. Режиссёр П. А. Штейн, художник Л. С. Ломакина
  • 2002 — «Сонечка» Л. Е. Улицкой. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Е. В. Кузнецова
  • 2002 — «Терроризм» братьев Пресняковых. Режиссёр К. С. Серебренников, художник Н. И. Симонов
  • 2002 — «Тот, кто получает пощёчины» Л. Н. Андреева. Режиссёр Р.-С. Рантала, художник А. Д. Боровский
  • 2002 — «Нули» П. Когоута. Режиссёр Я. Буриан, художник Д. Л. Боровский
  • 2003 — «Копенгаген» М. Фрейна. Постановка М. Карбаускиса; художник А. Д. Боровский
  • 2003 — «Немного нежности» Альдо Николаи. Постановка А. Каца; художник Т. Швец
  • 2003 — «Обломов» М. Ю. Угарова по роману И. А. Гончарова. Режиссёр А. В. Галибин, художник В. Г. Максимов
  • 2003 — «Учитель словесности» В. О. Семеновского (Сочинение на темы Ф. Сологуба). Режиссёр Н. М. Шейко, художник Д. Л. Боровский
  • 2003 — «Пьемонтский зверь» А. Е. Курейчика. Режиссёр В. Г. Сенин, художник А. А. Ходорович
  • 2003 — «Гримёрная» К. Симидзу. Постановка Е. Невежиной; художники А. Глебова, В. Мартиросов
  • 2003 — «Осада» Е. Гришковца. Постановка Е. Гришковца; художник Л. Ломакина
  • 2003 — «Скрипка и немножко нервно» С. А. Савиной. Режиссёр А. В. Марин, художник В. А. Комолова
  • 2003 — «Лёгкий привкус измены» В. Ф. Исхакова. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Е. В. Кузнецова
  • 2003 — «Последняя жертва» А. Н. Островского. Постановка Ю. Ерёмина; художник В. Фомин
  • 2004 — «Белая гвардия» М. А. Булгакова. Постановка С. Женовача; художник А. Д. Боровский
  • 2004 — «Мещане» М. Горького. Режиссёр К. С. Серебренников, художник Н. И. Симонов
  • 2004 — «Количество» К. Черчилл. Режиссёр М. Ю. Угаров, художник А. Э. Климов
  • 2004 — «Вишнёвый сад» А. П. Чехова. Постановка А. Шапиро; художник Д. Л. Боровский
  • 2004 — «Белое на чёрном» Р. Гальего. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Е. В. Кузнецова
  • 2004 — «Изображая жертву» братьев Пресняковых. Режиссёр К. С. Серебренников, художник Н. И. Симонов
  • 2004 — «Король Лир» У. Шекспира. Постановка и сценография Тадаши Судзуки
  • 2004 — «Кошки-мышки» И. Эркеня. Режиссёр Ю. И. Ерёмин, художник А. Е. Порай-Кошиц
  • 2004 — «Тартюф» Мольера. Режиссёр Н. В. Чусова, художники А. В. Мартиросов, А. И. Глебова
  • 2004 — «Лунное чудовище» Р. Калиноски. Постановка А. Григоряна; художник А. Д. Боровский
  • 2004 — «Лес» А. Н. Островского. Постановка К. Серебренникова; художник Н. И. Симонов
  • 2005 — «Последний день лета» В. и М. Дурненковых. Режиссёр Н. Л. Скорик, художник Н. И. Симонов
  • 2005 — «Художник, спускающийся по лестнице» Т. Стоппарда. Режиссёр Е. А. Невежина, художник А. И. Глебова
  • 2005 — «С любимыми не расставайтесь» А. Володина. Постановка В. Рыжакова; художник Д. Разумов
  • 2005 — «Солнце сияло» А. Н. Курчаткина. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Е. В. Кузнецова
  • 2005 — «Возвращение» А. П. Платонова. Режиссёр Ю. И. Ерёмин, художник В. Я. Фомин
  • 2005 — «Пышка» В. Сигарева по Г. де Мопассану. Постановка Г. А. Товстоногова-младшего, режиссёр С. В. Беляев
  • 2005 — «Господа Головлёвы» М. Е. Салтыкова-Щедрина. Постановка К. Серебренникова; художник Н. И. Симонов
  • 2005 — «Сияющий город» К. Макферсон. Режиссёр И. Рудзите, художник А. Фрейбергс
  • 2005 — «Гамлет» Шекспира. Режиссёр Ю. Н. Бутусов, художник А. Р. Шишкин
  • 2006 — «Живи и помни» В. Г. Распутина. Режиссёр В. С. Петров, художник И. П. Капитанов
  • 2006 — «Река с быстрым течением» В. С. Маканина. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Е. В. Кузнецова
  • 2006 — «Примадонны» Кена Людвига. Постановка Е. Писарева; художник Н. И. Симонов
  • 2006 — «Последняя ошибка Моцарта» («Концерт обречённых») Д. А. Минченка. Режиссёр Ю. И. Ерёмин, художник А. Е. Порай-Кошиц
  • 2007 — «Двенадцать картин из жизни художника» Ю. Купера. Режиссёр В. С. Петров, художник Ю. Купер
  • 2007 — «Человек-подушка» М. МакДонаха. Постановка К. Серебренникова; художник Н. Симонов
  • 2007 — «Женщина с моря» Г. Ибсена. Режиссёр Ю. И. Ерёмин, художник В. Я. Фомин
  • 2007 — «Тутиш» по рассказу А. Торка «Пенсия». Режиссёр М. С. Брусникина, художники А. Е. Порай-Кошиц, Е. В. Кузнецова
  • 2007 — «Танец альбатроса» Ж. Сиблейраса. Режиссёр О. М. Тополянский, художник А. Е. Порай-Кошиц
  • 2008 — «Белый кролик» М. Чейз. Постановка Е. Каменьковича; художник А. Е. Порай-Кошиц
  • 2008 — «Весенняя лихорадка» Н. Коуард. Постановка А. Марина; художник А. Е. Порай-Кошиц
  • 2008 — «Кармен. Этюды» по новелле П. Мериме (хореографические сцены А. М. Сигаловой). Постановка и хореография А. М. Сигаловой, художник В. В. ОчереднаяК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3230 дней]
  • 2008 — «Сорок первый. Opus Posth.» по повести Б. А. Лавренёва. Режиссёр, художник, автор сценической версии В. А. Рыжаков
  • 2008 — «Конёк-горбунок» братьев Пресняковых по мотивам сказки П. Ершова. Постановка Е. Писарева; художник З. Марголин
  • 2008 — «Крейцерова соната» Л. Н. Толстого. Постановка А. Яковлева; художник Н. Слободяник
  • 2009 — «Дыхание жизни» Д. Хэйра. Постановка Е. Невежиной; художник А. Глебова
  • 2009 — «Киже» Ю. Н. Тынянова (инсценировка К. С. Серебренникова). Режиссёр и художник К. С. Серебренников
  • 2009 — «Пиквикский клуб» Чарльза Диккенса. Постановка Е. Писарева; художник З. Марголин
  • 2009 — «Трёхгрошовая опера» Б. Брехта (в переводе Св. Городецкого). Постановка К. Серебренникова; художники Н. Симонов и К. Серебренников. Роли исполняют: Мэкки — К. Хабенский, Пичем — С. Сосновский, Селия Пичем — К. Бабушкина, Полли — К. Лаврова-Глинка, Браун — А. Кравченко, Люси — М. Зорина, Дженни — Я. Колесниченко
  • 2009 — «Дворянское гнездо» И. С. Тургенева. Постановка М. Брусникиной; художники А. Е. Порай-Кошиц, Е. В. Кузнецова
  • 2009 — «Иванов» А. П. Чехова. Режиссёр Ю. Н. Бутусов, художник А. Д. Боровский
  • 2010 — «Васса Железнова» М. Горького. Режиссёр Л. Б. Эренбург, художник В. Полуновский
  • 2010 — «Обрыв» И. А. Гончарова. Постановка А. Шапиро; художник С. М. Бархин
  • 2010 — «Дуэль» А. П. Чехова. Постановка А. Яковлева; художник Н. Слободяник
  • 2010 — «Женитьба» Н. В. Гоголя. Постановка И. Золотовицкого; художник В. Фирсов
  • 2010 — «Прокляты и убиты» В. П. Астафьева. Режиссёр и художник В. А. Рыжаков
  • 2010 — «Призраки» Э. де Филиппо. Режиссёр Е. А. Писарев, художник З. Марголин
  • 2010 — «Моя дорогая Матильда» И. Горовица. Постановка В. Петрова; художник Е. Никоноров
  • 2010 — «Яйцо» Ф. Марсо. Режиссёр М. Чегер, художник К. Данилов
  • 2011 — «Шага» М. Дюрас. Постановка Мари-Луиз Бишофберже; художник Н. Павлов
  • 2011 — «Феи» Р. Шено. Режиссёр и художник Д. Бобе
  • 2011 — «Шинель» Н. В. Гоголя. Постановка А. Коваленко; художник О. Головко
  • 2011 — «Дом» Е. Гришковца и А. Матисон. Постановка С. Пускепалиса; художник А. Вотяков
  • 2011 — «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. Постановка Яноша Саса; художник Н. И. Симонов
  • 2011 — «Письмовник» по роману М. Шишкина. Постановка М. Брусникиной; художник В. Мартынова
  • 2011 — «Белоснежка и семь гномов» Л. Устинова и О. Табакова. Постановка М. Миронова; художник Д. Разумов
  • 2012 — «Событие» В. В. Набокова. Постановка К. Богомолова; художник Л. Ломакина
  • 2012 — «Каренин» В. Сигарева. Постановка Виестурса Мейкшанса; художник Р. Сухановс
  • 2012 — «Жаворонок» Ж. Ануя. Режиссёр — Женя Беркович, художник Н. И. Симонов
  • 2012 — «Преступление и наказание» по мотивам романа Ф. М. Достоевского. Постановка Л. Эренбурга; художник В. Полуновский
  • 2012 — Cloture de l’amour («Предел любви») Паскаля Рамбера. Постановка П. Рамбера; художник Даниэль Жанто
  • 2012 — «Прошлым летом в Чулимске» А. Вампилова. Постановка С. Пускепалиса; художник А. Вотяков
  • 2012 — «Зойкина квартира» М. А. Булгакова. Постановка К. Серебренникова
  • 2012 — «Свидетель обвинения» Агаты Кристи. Постановка Мари-Луиз Бишофберже; художник Бернар Мишель
  • 2012 — «Он в Аргентине» Л. С. Петрушевской. Постановка Д. Брусникина; художники А. Е. Порай-Кошиц, Е. В. Кузнецова
  • 2012 — «Savannah Bay» М. Дюрас. Постановка Кристиана Бенедетти
  • 2012 — «Новые страдания юного В.» У. Пленцдорфа. Постановка В. Бархатова; художник З. Марголин
  • 2012 — «Свадьба Кречинского» А. Сухово-Кобылина. Постановка В. Мейкшанса; художник Р. Сухановс
  • 2013 — «Идеальный муж. Комедия» пьеса К. Богомолова по мотивам произведений О. Уайльда. Постановка К. Богомолова; художник Л. Ломакина
  • 2013 — «Семейные сцены» А. Яблонской. Режиссёр А. Потапова, художники М. Кукушкин и А. Ловянникова
  • 2013 — «Начнём всё сначала / Circle Mirror Transformation» Э. Бейкер. Постановка А. Джурджиа; художник Н. И. Симонов
  • 2013 — «Круги / Сочинения» Ж. Помра. Постановка Б. Жак-Важман; художник Н. Павлов
  • 2013 — «Сказка о том, что мы можем, а чего нет» М. Дурненкова по прозе П. Луцика и А. Саморядова. Постановка М. Гацалова; художник К. Перетрухина
  • 2013 — «Карамазовы» по мотивам романа Ф. М. Достоевского. Постановка К. Богомолова; художник Л. Ломакина
  • 2013 — «Удивительное путешествие кролика Эдварда» К. ДиКамилло. Постановка Г. Черепанова; художник П. Гришина
  • 2014 — «№ 13D» Р. Куни. Постановка В. Машкова; художник А. Д. Боровский
  • 2014 — «Контрабас» П. Зюскинда. Режиссёр Г. Черепанов, художник Н. Симонов
  • 2014 — «Пьяные» И. Вырыпаева. Режиссёр В. А. Рыжаков, художники М. Трегубова и А. Трегубов
  • 2014 — «Трамвай „Желание“» Т. Уильямса. Режиссёр Р. Феодори, художник Н. Симонов
  • 2014 — «Дорогое сокровище» Ф. Вебера. Режиссёр Д. Дьяченко, художник Е. Степанова
  • 2014 — «Про любовь» по пьесам М. М. Рощина. Режиссёр Ю. Кравец, художник А. Бугаева
  • 2014 — «19.14» Авторы пьесы А. Архипов, А. Молочников, при участии В. Бенигсена; автор стихов Д. Быков. Режиссёр А. Молочников, художник Н. Симонов
  • 2014 — «Деревня дураков» по роману Н. Ключарёвой. Режиссёр М. С. Брусникина, художник Н. И. Симонов
  • 2014 — «Луизиана» Н. Антоновой. Режиссёр Г. Черепанов, художник А. Трегубов
  • 2015 — «Юбилей ювелира» Н. МакОлиф. Режиссёр К. Ю. Богомолов, художник Л. С. Ломакина
  • 2015 — «Мефисто» по роману К.Манна «Мефистофель. История одной карьеры». Режиссё А. Я. Шапиро, художник М.Трегубова
  • 2015 — «Иллюзии» И.Вырыпаева. Режиссёр и автор сценографии В. А. Рыжаков
  • 2015 — «Santander. Две новеллы» по пьесам «Тёмный камень» А.Конэхеро и «Кликни здесь» Х.Падилья. Режиссёр М.Рахлин
  • 2015 — «Телефон доверия» М.Чертанова. Режиссёр — Ю. А. Кравец
  • 2015 - "Мушкетёры. Сага. Часть первая" К.Богомолова. Режиссёр - К.Ю.Богомолов, художник - Л.Ломакина
  • 2015 - "Иов". Автор и режиссёр - Саша Денисова
  • 2015 - "Правда - хорошо, а счастье лучше" А.Н.Островского. Режиссёр - А.Огарёв, художник - В.Мартынова
  • 2015 - "Бунтари". Автор и режиссёр - А.А.Молочников, художник - Н.И.Симонов
  • 2016 - "Макбет" В.Шекспира. Режиссёр - Я.Клята, художник - Ю.Лаговская
  • 2016 - "DreamWorks* *Мечтасбывается" И.Вырыпаева. Режиссёр - В.А.Рыжаков, художники - А.Трегубов и М.Трегубова
  • 2016 - "В.Ж." по первому варианту пьесы М.Горького "Васса Железнова". Режиссёр - О.Воронина, художник - Ю.Ветрова
  • 2016 - "Гордость и предубеждение" по роману Дж.Остин. Режиссёр - А.Франдетти, сценография - Т.Рябушинский, костюмы - А.Бугаева

Напишите отзыв о статье "Московский Художественный театр имени А. П. Чехова"

Примечания

  1. 1 2 [www.mxat.ru/office/kontora/ Люди театра]. МХТ им. А. П. Чехова. Проверено 1 октября 2012. [www.webcitation.org/6BSjcytmB Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  2. [www.newizv.ru/culture/2006-12-25/60755-scena-transformer.html Сцена-трансформер. Олег Табаков показал чудо техники в МХТ], Новые Известия. Проверено 18 октября 2016.
  3. [www.nashfilm.ru/teatrnews/1832.html После реконструкции открылась основная сцена МХТ им. Чехова]. www.nashfilm.ru. Проверено 18 октября 2016.
  4. [tvkultura.ru/article/show/article_id/8708/ "Круг чтения" расширился]. tvkultura.ru. Проверено 5 августа 2016.
  5. [www.1tv.ru/news/2014/09/03/32405-v_stolitse_otkryli_pamyatnik_stanislavskomu_i_nemirovichu_danchenko В столице открыли памятник Станиславскому и Немировичу-Данченко. Новости. Первый канал] (ru-RU). Проверено 18 октября 2016.
  6. [mkrf.ru/press-tsentr/novosti/ministerstvo/detail.php?ID=625795 В Москве дан старт строительству филиала МХТ имени А.П.Чехова]. mkrf.ru. Проверено 18 октября 2016.
  7. Шендерова А. [www.mxat.ru/performance/main-stage/dreigroschenoper/13662/ Из старой оперы] // Коммерсантъ Власть. — 24.08.2009. — Вып. 33.

Ссылки

  • [www.mxat.ru/ Официальный сайт Московского Художественного театра (МХТ) имени А. П. Чехова]

Отрывок, характеризующий Московский Художественный театр имени А. П. Чехова

– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.