Церковный вестник

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Московский церковный вестник»)
Перейти к: навигация, поиск
«Церковный вестник»

Владелец

Русская православная церковь

Главный редактор

протоиерей Владимир Силовьев

Основана

май 1989

Прекращение публикаций

конец 2012

Язык

русский


Сайт: [e-vestnik.ru/ e-vestnik.ru]
К:Печатные издания, возникшие в 1989 годуК:Печатные издания, закрытые в 2012 году

Церко́вный ве́стник (до 2003 года — Моско́вский церко́вный ве́стник) — российская ежемесячная православная газета, выходившая с мая 1989 по конец 2012 года. Ныне существует лишь как интернет-сайт.





История

В 1987 году была учреждена малотиражная (1000 экз.) газета «Московский Церковный вестник»[1], выход которой был приурочен к празднованию 1000-летия Крещения Руси[2]. Она выходила на нескольких листках в течение 1988 года[3].

По словам Валентина Лебедева[4]:

У сотрудников «Журнала Московской Патриархии» созрела мысль создать первую религиозную газету, тем самым положить начало церковной периодики. <…> Перестройка перестройкой, а советская власть еще действовала, а значит, существовала цензура, ощущалось постоянное пристальное внимание со стороны государственных органов. Владыке Питириму приходилось вести сложные переговоры с Комитетом по делам религий — это был государственный орган, который очень настойчиво ограничивал деятельность Церкви, особенно когда речь шла о ее влиянии на духовную жизнь граждан. Но в конце концов время и усилия людей, направленные на то, чтобы сказать новое слово в печати, пересилили упорное сопротивление со стороны светской власти.

В мае 1989 года (на Пасху) в Издательском отделе Московского Патриархата выпуск газеты «Московского Церковного вестника» был возобновлён. Как отмечает журналист Сергей Чапнин, издание начало издаваться без формального разрешения со стороны совета по делам религии и спецслужб, что озанчало «прекращение сильнейшего контроля за религиозной журналистикой»[3]. Некоторое время издание выходило как приложение к «Вечерней Москве»[2].

Первоначально «МЦВ» был ориентирован главным образом на зарубежного читателя и выходил без строгой периодичности на пяти языках русском, английском, французском, немецком, арабском[5].

Издание «МЦВ» временно было прекращено в 1993 и возобновлено в 1995 году[5]. Газета трансформировалась в ежемесячное издание, предназначенное для верующих России[5].

C 1999 года стала регулярно появляться вкладка-приложение «Обзор православных изданий»[6].

Архиепископ Бронницкий Тихон (Емельянов) в 2000 году отмечал, что выпуск газеты экономически нерентабелен, а «предпринимавшиеся нами попытки получить от государства дотации на её издание не привели к положительным результатам. По этой причине, несмотря на официальный статус газеты, она по-прежнему распространяется главным образом в Москве»[6].

В августе 2001 года по приглашению протоиерея Владимира Силовьева ответственным редактором издания становится Сергей Чапнин:
Задача была трудная, но интересная — используя наш журналистский опыт, реорганизовать газету «Церковный вестник», сделать её массовой и интересной. <…> Пик развития «Церковного вестника» — это 2002—2006 годы. <..> в том, что я сделал с газетой в 2001 году <…> не было ничего нового. Я просто вернулся к забытым традициям русской церковной журналистики конца XIX — начала ХХ века. А именно — возродил в официальных изданиях неофициальную часть. Только так можно показать, что за строгим церковным фасадом была, есть и будет настоящая жизнь[7].

В феврале 2003 году газета получила новое свидетельство о регистрации. Из её названия исчезло слово «Московский», и теперь несоответствие между общецерковным статусом издания и прежним названием было устранено[2].

На сайте Издательского отдела Русской православной церкви помещена следующая характеристика издания на 2000-е годы

газета рассказывает о церковном и общественном служении Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, о деятельности канонических учреждений Московской Патриархии и церковно-общественных организаций. Особое внимание редакция уделяет практическим вопросам — современному опыту миссионерской работы и социального служения Церкви, религиозному образованию, а также различным инициативам в области церковно-государственных отношений. Регулярно публикуются репортажи о церковной жизни в России и за её пределами[8].

Редакция «Церковного вестника» регулярно проводила круглые столы по актуальным вопросам церковной жизни, оказывала информационную поддержку церковным и церковно-общественным инициативам[1].

Газета перестала выходить в конце 2012 года[9]. По словам Сергея Чапнина[10]:

Многие сомневались, некоторые возражали, но я сумел убедить патриарха, что это единственно верное решение. Нам не удалось запустить региональные версии газеты — епископы в регионах предпочитали выпускать собственные газеты и боялись ответственности, возникающей при сотрудничестве с официальным общецерковным изданием. В итоге тираж газеты печатался только в Москве и порой неделями развозился по подписчикам в разных епархиях. В эпоху интернета это был просто позор.

В настоящее время поддерживается только сайт издания[1].

Оценки

Общественный деятель, публицист, главный редактор журнала «Православная беседа» Валентин Лебедев так оценил ценность журнала в первые годы его существования:

к Пасхе 1989 года вышел в свет первый номер газеты «Московский Церковный вестник», что стало событием поистине революционным. Газета явилась важнейшей вехой не только в деле восстановления с дореволюционных времен церковной журналистики и публицистики, она стала также и центром духовной жизни. С 1989 по 1992 год «Вестник» был средоточием многих церковных и общественных инициатив[11].

На сайте Издательского отдела Русской православной церкви отмечается, что с началом издания газеты в 1989 году «принято связывать начало возрождения церковной журналистики в России»[8].

Иеромонах Симеон (Томачинский), создатель студенческой газеты «Татьянин День», отмечал, что издания «Православная Москва» и «Московский церковный вестник» в 1990-е годы «были изданиями закрытого типа с официальной информацией, не привлекавшей ни молодёжь, ни светских людей в целом»[12].

Напишите отзыв о статье "Церковный вестник"

Примечания

  1. 1 2 3 [www.patriarchia.ru/db/text/513552.html «Церковный вестник», газета] // Патриархия.ру
  2. 1 2 3 Иванова Т. Н. [pstgu.ru/download/1236685998.ivanova2.pdf Православные студенческие газеты и журналы в системе периодической печати Русской православной церкви] // Ежегод. Богослов. конф. Православ. Св.-Тихон. Гуманит. ун-та, 20-22 янв. 2005 г. : материалы / гл. ред. прот. В. Н. Воробьёв. — М.: ПСТГУ, 2005. — Т. 2. — С. 138—141.
  3. 1 2 [rostoveparhia.ru/stati/13689/ Статьи -Свободно и честно о духовном содержании событий — будущее религиозной журналистики. (Интервью с ответственным редактором «Журнала Московской Патриархии» Сергеем Чапнин…]
  4. [rusderjavnaya.ru/news/idti_carskim_putem/2015-12-16-695 Идти царским путем]
  5. 1 2 3 Никитин, 2002, с. 254.
  6. 1 2 [mospat.ru/archive/page/sobors/2000-2/378.html Доклад архиепископа Бронницкого Тихона, председателя Издательского Совета Московского Патриархата, главного редактора Издательства Московской Патриархии : Русская Православная…]
  7. [www.pravmir.ru/sergej-chapnin-massmediya-cerkov-massmedia-moe-bolshoe-puteshestvie/ Сергей Чапнин: Массмедиа — Церковь — массмедиа. Мое большое путешествие] // «Православие и мир», 1 сентября 2011 года
  8. 1 2 [www.rop.ru/article.php?1002 Издательство Московской Патриархии]
  9. [www.delpress.ru/газета/Церковный_вестник Церковный вестник — газета — подписка на газета. Подписаться и купить Церковный вестник — газета 2015 с доставкой]
  10. [www.colta.ru/articles/media/9668 «В России прямо на наших глазах умирает журналистика. И светская, и церковная» | Colta.ru]
  11. [www.taday.ru/text/982804.html На службе Богу: к 20-летию журнала «Православная беседа»] — Татьянин День
  12. [www.pravmir.ru/tatyanin-den-uvidet-raskryt-zacepit/ «Татьянин день»: увидеть, раскрыть, зацепить!] // Православие и мир

Литература

Ссылки

  • www.e-vestnik.ru/
  • www.tserkov.info/ старый сайт издания

Отрывок, характеризующий Церковный вестник


С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что то новое, – вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему? – который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:
«Ну и пускай такой то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», – думал он.
Пьер все так же ездил в общество, так же много пил и вел ту же праздную и рассеянную жизнь, потому что, кроме тех часов, которые он проводил у Ростовых, надо было проводить и остальное время, и привычки и знакомства, сделанные им в Москве, непреодолимо влекли его к той жизни, которая захватила его. Но в последнее время, когда с театра войны приходили все более и более тревожные слухи и когда здоровье Наташи стало поправляться и она перестала возбуждать в нем прежнее чувство бережливой жалости, им стало овладевать более и более непонятное для него беспокойство. Он чувствовал, что то положение, в котором он находился, не могло продолжаться долго, что наступает катастрофа, долженствующая изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал во всем признаки этой приближающейся катастрофы. Пьеру было открыто одним из братьев масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона.
В Апокалипсисе, главе тринадцатой, стихе восемнадцатом сказано: «Зде мудрость есть; иже имать ум да почтет число зверино: число бо человеческо есть и число его шестьсот шестьдесят шесть».
И той же главы в стихе пятом: «И даны быта ему уста глаголюща велика и хульна; и дана бысть ему область творити месяц четыре – десять два».
Французские буквы, подобно еврейскому число изображению, по которому первыми десятью буквами означаются единицы, а прочими десятки, имеют следующее значение:
a b c d e f g h i k.. l..m..n..o..p..q..r..s..t.. u…v w.. x.. y.. z
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160
Написав по этой азбуке цифрами слова L'empereur Napoleon [император Наполеон], выходит, что сумма этих чисел равна 666 ти и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux [сорок два], то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666 ти, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812 м году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответе на этот вопрос: L'empereur Alexandre? La nation Russe? [Император Александр? Русский народ?] Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666 ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя – Comte Pierre Besouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил de, прибавил article le и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhoff и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в article перед словом L'empereur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ; L'Russe Besuhof, равное 666 ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, l'empereur Napoleon и l'Russe Besuhof – все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых, он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию.
Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.
Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.
– Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? – сказал курьер, – у меня полна сумка писем к родителям.
В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4 й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.
Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом назавтра приезде государя – все это с новой силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.
Пьеру давно уже приходила мысль поступить в военную службу, и он бы исполнил ее, ежели бы не мешала ему, во первых, принадлежность его к тому масонскому обществу, с которым он был связан клятвой и которое проповедывало вечный мир и уничтожение войны, и, во вторых, то, что ему, глядя на большое количество москвичей, надевших мундиры и проповедывающих патриотизм, было почему то совестно предпринять такой шаг. Главная же причина, по которой он не приводил в исполнение своего намерения поступить в военную службу, состояла в том неясном представлении, что он l'Russe Besuhof, имеющий значение звериного числа 666, что его участие в великом деле положения предела власти зверю, глаголящему велика и хульна, определено предвечно и что поэтому ему не должно предпринимать ничего и ждать того, что должно совершиться.


У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.