Московский шёлк
| Московский шёлк | |
| Тип | |
|---|---|
| Основание | |
| Прежние названия |
Московская гос. шелкоотделочная фабрика им. Я. М. Свердлова Министерства текстильной промышленности СССР, Московский шёлковый комбинат им. Я. М. Свердлова |
| Основатели |
Р. Востряков |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
А. Клиновский |
| Отрасль |
лёгкая промышленность |
| Продукция |
ткани |
| Сайт |
[www.moscsilk.ru/ csilk.ru] |
Московский шёлк — предприятие, занимающиеся сдачей в аренду недвижимости.
Описание
Предприятие было основано в 1820 году московским купцом Родионом Востряковым как ситценабивная фабрика, располагалось рядом с Москвой-рекой в бывшей Саввинской патриаршей слободе. Востряков управлял предприятием 35 лет, при нём оно заняло видное положение среди аналогичных производств Москвы.
В 1947 году предприятие полностью перепрофилировалось на производство шёлковых тканей и стало называться Московская государственная шелкоотделочная фабрика имени Я. М. Свердлова Министерства текстильной промышленности СССР. В 1960 году было решено открыть в Новых Черёмушках опытно-показательную ткацкую фабрику, которая начала работу в ноябре 1962 года. Тогда же фабрика сменила название на Московский шёлковый комбинат имени Я. М. Свердлова.
С 1988 года начались масштабные работы по реконструкции и техническому переоснащению предприятия. С 1990 года на фабрике началось производство ворсовых тканей, а через четыре года — мебельных и махровых тканей.
В промежуток между 1988 и 1995 годами отделочное производство было на 95 % оснащено новым оборудованием, благодаря чему стало возможным работать с широкими тканями. Введены в эксплуатацию линии для отварки, крашения и отделки, в процессе работы берётся во внимание опыт передовых фирм Италии, Японии, Германии и Франции. Производственные возможности и современное оборудование дают возможность отделывать разные типы тканей: хлопчатобумажные, льняные, шерстяные, трикотажные и ворсовые полотна из искусственного, синтетического и натурального волокна[1].
В ноябре 1992 года фабрика была реорганизована в закрытое акционерное общество «Московский шёлк». В распоряжении юридического лица находятся ткацкая фабрика, красильно-отделочное и швейное производство. Владельцем ЗАО «Московский шелк» является А. Новичков, он возглавил предприятие в 1988 году.
Однако, в настоящее время основной статьёй дохода «Мосшёлка» является аренда бывших цехов, производственных комплексов, общежитий, расположенных на Саввинской набережной. Анонимный эксперт по сделкам с недвижимостью в 2013 году отметил, что завод продаёт помещения по цене 5-6 тысяч долларов за квадратный метр без ремонта и за 10 тысяч — с ремонтом. Среди арендаторов: ресторан «Nooning», кафе Фёдора Бондарчука «Bistrot», клуб «Сохо», «Vi Ai Pi Bar» и т. д[2].
Напишите отзыв о статье "Московский шёлк"
Примечания
Ссылки
- [www.moscsilk.ru/pages/about.php Официальный сайт]
Отрывок, характеризующий Московский шёлк
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.
Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
