Московское физико-медицинское общество
Московское физико-медицинское общество — научное медицинское общество в Российской империи, созданное в 1804 году для «содействия успехам естественных наук вообще и медицинских в особенности» и распущенное в 1917 году.
Создание Общества
Общество было организовано по инициативе попечителя Московского университета М. Н. Муравьева в 1804 году под именем «Общество соревнования врачебных и физических наук». Устав 1804 года определил научные задачи: ведение метеорологических наблюдений, статистики заболеваний, рождаемости и смертности в Москве, изучение профессиональных заболеваний. Главной его целью было «составление физической и врачебной истории столичного города Москвы и его окрестностей, а также медико-физического познания всех других провинций Российской империи».
В 1808 году была напечатана 1-я часть трудов Общества, на латинском языке, под заглавием: «Commentationes societatis physico-medicae», a также 1-я часть «Медико-физического Журнала». Последующие части «Commentationes» вышли в 1811—1812, 1821, 1823 и 1825 годах[1]; «Медико-физического Журнала» — в 1811—1812 и 1821 годах[2]. В 1811—1812 годах президент общества В. М. Рихтер на собственные средства издал на немецком языке «Историю медицины в России»[3].
Деятельность общества прерывалась дважды: в 1812—1815 (из-за войны) и в 1830 году (вследствие эпидемии холеры).
В 1830 году начали выходить «Записки Общества физических и врачебных наук». Труды членов Общества печатались в «Московских врачебных ведомостях», а с 1858 года выходили отдельными брошюрами.
С 1846 года стало называться «Физико-медицинское общество». По уставу 1846 года все члены общества делились на почётных, действительных и корреспондентов; его членами могли быть все профессора и преподаватели университета без представления особых трудов[4]. . Была введена должность вице-президента.
Печатным органом в период 1847—1858 годы был «Врачебный журнал». В 1873—1876 годах Общество, благодаря пожертвованию профессора Г. А. Захарьина, издавало еженедельную газету «Московский врачебный вестник». До 1885 года протоколы общества рамещались в «Медицинском Обозрении», с 1885 года стал выходить журнал — «Труды Физико-Медицинского Общества», сначала под редакцией профессора Л. 3. Мороховца, затем — И. М. Сыромятникова.
В 1886 году было учреждено звание членов-соревнователей для лиц, внесших капитал для назначения премий за научные исследования. За 113 лет существования в Обществе было 104 почётных члена, в их числе: Сергей Петрович Боткин, Николай Иванович Пирогов, Фёдор Андреевич Гильтебрандт[5], Луи Пастер[6].
Президенты (Председатели) Общества
- Ф. Ф. Керестури (1804—1810)
- В. М. Рихтер (1810—1822)
- Ф. Ф. Рейсс (1822—?)
- Г. Я. Высотский (1838—1848)
- А. Е. Эвениус (1848—1866)
- А. И. Полунин (1866—1870)
- Н. А. Тольский[7] (1872—1884)[8]
- Д. Н. Зернов (1885—?)
Напишите отзыв о статье "Московское физико-медицинское общество"
Примечания
- ↑ «Акты Физико-медицинского общества» на латинском языке редактировал Ф. Ф. Рейсс, кроме последней, 2-й части 3-го тома, отредактированной А. И. Полем. Издавался журнал в одну четвертую долю листа, на хорошей плотной бумаге, с иллюстрациями, тиражом в 660 экз. Предполагалось печатать их только на латинском языке, но были напечатаны статьи и на французском, немецком и русском языках. Некоторые из них перепечатал на русском «Медико-физический журнал». «Акты» рассылались бесплатно прежде всего в университеты и другие научные и учебные заведения России и зарубежных стран.
- ↑ «Медико-физический журнал» предполагалось издавать ежемесячно, что не было реализовано, хотя словарь Брокгауза указывает на его регулярный выход — см. словарь Брокгауза. Каждая из 3-х частей редактировалась профессорами И. Ф. Венсовичем, В. М. Котельницким и В. П. Ризенко. Вторая часть была отпечатана вскоре после первой, но по каким-то причинам не поступила в продажу и в 1821 году, дополненная новыми статьями, отпечатана вновь. Согласно уставу общества, русский журнал должен был издаваться «в пользу соотечественников и в особенности иногородних членов». Журнал предназначался прежде всего для популяризации научных знаний в России среди врачей и любителей естественной истории. Первая часть журнала сейчас представляет большую редкость: из тиража в 600 экз. успели распродать совсем немного, но после пожара 1812 года сохранилось только 34 экземпляра.
- ↑ [maxbooks.ru/mosbook/mbooks36.htm Общественные организаций в роли издателей.]
- ↑ По прежнему Уставу члены общества были ординарные, экстраординарные, иногородние, иностранные, почётные. Ординарными становились профессора, их адъюнкты получали звание экстраординарных. Членами общества являлись также: штадт-физик, главные врачи больниц и практиканты, а также слушатели из студентов-отличников.
- ↑ М. Цион. Гильтебрандт, Феодор Андреевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- ↑ [about-msu.ru/next.asp?m1=profes Почётные члены Московского университета]
- ↑ [mednecropol.ru/tolskiy-na.htm Медицинский некрополь: Тольский Н. А.]
- ↑ [lech.mma.ru/child/histotry/tolsky/from3 Биографическая справка]
Литература
- Общества // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Тарасенков А. Историческая записка о составе и деятельности Физико-медицинского общества, учрежденного при Императорском Московском университете, за первое 50-летие его существования (1805—1855). М., 1856.
- Зернов Д. Н. Очерк деятельности Физико-медицинского общества, учрежденного при Императорском Московском университете в 1804 году, за сто лет его существования. М., 1904.
- ЦИАМ, Ф. 2178, 16 ед. хр., 1865—1879 (Уставы (1865, 1871). Переписка. Протоколы заседаний. Отчеты о деятельности общества).
Отрывок, характеризующий Московское физико-медицинское общество
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
