Оберкассельский мост

Oberkasseler Brücke
Oberkasseler Brücke (вид из Гольцхайма)
Координаты: 51°13′53″ с. ш. 6°46′03″ в. д.51.23139° с. ш. 6.76750° в. д. / 51.23139; 6.76750
Область применения	Метро, автомобильный, велосипедный, пешеходный
Пересекает	Рейн
Место расположения	Дюссельдорф, Северный Рейн-Вестфалия
Конструкция
Тип конструкции	Симметричный вантовый однопролётный
Основной пролёт	258 м
Общая длина	615 м
Ширина моста	35 м
Эксплуатация
Открытие	8 апреля 1976

К:Мосты, построенные в 1976 году

Оберкассельский мост (нем. Oberkasseler Brücke) — вантовый мост через Рейн в городе Дюссельдорф (Германия, федеральная земля Северный Рейн-Вестфалия). Мост соединяет старый город Дюссельдорфа с левобережным районом Оберкассель, по имени которого мост и получил своё название.

Технические данные

• Количество пилонов — один
• Высота пилона — 103,15 м
• Материал вантов — сталь
• Материал пилона — сталь
• Материал полотна — сталь
• Количество вантов — 8
• Основной пролет — 257,75 м
• Общая длина — 614,72 м
• Ширина моста — 35 м
• Толщина дорожного полотна — 3,15 м

Предыстория

Первый мост Oberkasseler был сооружен в 1898 году по заказу железнодорожной компании Rheinbahn AG строительной компанией Philipp Holzmann & Cie GmbH. Это был арочный мост общей длиной 638 м с двумя симметричными пролетами по 181,25 м каждый. По проекту скульптора Адольфа Шиля на мосту были сооружены две башни. Стоимость строительства моста составила 6 млн. немецких марок. Мост существенно упростил связь с Оберкасселем, который тогда был отдельным городом, и способствовал включению последнего в состав Дюссельдорфа, что и произошло 1 апреля 1909 года. Это в свою очередь привело к строительному буму в Оберкасселе.
Рост интенсивности движения транспорта привел к тому, что в 1925—1926 годах на существующих опорах по проекту архитектора Эдуарда Лайонела Венера было сооружено новое полотно . Трасса трамвая теперь проходила посередине дорожного полотна, разделяя надвое проезжую часть моста. В 1933 году мост получил название «Skagerrak-Brücke», в честь пролива Скагеррак между Скандинавским полуостровом и полуостровом Ютландия, где 31 мая — 1 июня 1916 года произошло Ютландское сражение — крупнейшее морское сражение первой мировой войны.
Как и все остальные мосты Дюссельдорфа мост Oberkasseler был взорван 3 марта 1945 года отсупающими войсками вермахта. В том же году на месте моста Oberkasseler был сооружен понтонный мост , который получил название «Freemanbrücke» (мост Фримана). Во время ледохода 1947 года мост был сильно поврежден, а окончательно он был разобран в декабре того же года после корабельного столкновения. В 1948 году на этом месте строится легкий мост для трамвайного и автомобильного движения. Мост имел четыре 90-метровых пролета. Движение по мосту было открыто 8 мая 1948 года. Мост получил название «Oberkasseler Dauerbehelfsbrücke» (временный мост Oberkasseler).

История

С 1969 по 1973 год строительная компания Hein, Lehmann & Co по проекту архитектора Фридриха Таммса строит новый мост. Главным инженером строительства был Фриц Леонардт. Мост был сооружен несколько выше по течению Рейна, чтобы не сносить действующий мост и не прерывать движение транспортного потока. После сноса временного моста Oberkasseler 7-8 апреля 1976 года было произведена уникальная операция по перемещению нового моста на его нынешнее место. Конструкция весом 12500 тонн была перемещена на 47,5 м.

Транспорт

По мосту Oberkasseler проходит линия метрополитена маршрутов U70, U74, U75, U76 и U77 . В конце 80-х годов прошлого века на мосту была сооружена станция метро «Tonhalle/Ehrenhof». Станция названа по имени находящегося на правом берегу Рейна рядом с мостом Oberkasseler концертного зала Tonhalle.

Ссылки

• [www.duesseldorf.de/thema2/spezial/bruecken/05oberkasseler.shtml Страница моста Oberkasseler на официальном сайте Дюссельдорфа] (нем.)

См. также

Список Рейнских мостов

Отрывок, характеризующий Оберкассельский мост

– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.