Мотрошилова, Нелли Васильевна
Поделись знанием:
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
| Нелли Васильевна Мотрошилова | |
 | |
| Дата рождения: |
21 февраля 1934 (90 лет) |
|---|---|
| Место рождения: |
село Староверово, Харьковская область, СССР |
| Страна: |
СССР, Россия |
| Научная сфера: |
историк философии |
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Награды и премии: |
Премия Фонда им. А. фон Гумбольдта |
| |
| Фрагмент интервью Нелли Васильевной Мотрошиловой, взятого фондом "Устная история". | |
| | |
| Помощь по воспроизведению | |
Не́лли (Неля) Васи́льевна Мотроши́лова (21 февраля 1934, село Староверово, Харьковская область, Украинская ССР, СССР) — российский учёный-философ. Доктор философских наук, профессор. Известный специалист по западноевропейской философии Нового времени и XX века[1].
Содержание
Биография
Окончила философский факультет МГУ (1957). В настоящее время заведует отделом историко-философских исследований Института философии РАН.
Кандидатская диссертация «Критика идеалистических теорий активности субъекта (на примере феноменологии Э. Гуссерля и социологии познания)» (1963) Докторская диссертация «Познание и общество (Из истории философии XVII—XVIII вв.)» (1970).
Ответственный редактор «Историко-философского ежегодника», член редколлегии журнала «Вопросы философии» и международного журнала «Deutsche Zeitschrift für Philosophie» и «Studia Spinozana». Редактор двуязычного немецко-русского издания сочинений И. Канта.
Профессиональные интересы Н. В. Мотрошиловой связаны с творчеством и идеями таких мыслителей как: И. Кант, Г. Гегель, Ф. Ницше, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, В. С. Соловьёв, Н. А. Бердяев, Л. И. Шестов.
Лауреат премии имени Г. В. Плеханова (2000) «за серию работ по исследованию немецкой классической и современной философии»[2][3].
Кавалер ордена «За заслуги перед Германией».
Напишите отзыв о статье "Мотрошилова, Нелли Васильевна"
Литература
Библиография
- Книги
- Мотрошилова, Н. В. Принципы и противоречия феноменологической философии. — М., 1968.
- Мотрошилова, Н. В. Познание и общество. Из истории философии XVII—XVIII вв. — М., 1969.
- Мотрошилова, Н. В. Наука и ученые в условиях современного капитализма. — М.: Наука, 1976.
- Мотрошилова, Н. В. Истина и социально-исторический процесс познания. — М., 1977.
- Мотрошилова, Н. В. Путь Гегеля к «Науке логики». — М., 1984. — 352 с.
- Мотрошилова, Н. В. Социально-исторические корни немецкой классической философии. — М., 1990. — 205 с. — ISBN 5-02-008045-4.
- Мотрошилова, Н. В. Рождение и развитие философских идей. — М.: Политиздат, 1991. — ISBN 5-250-01301-5.
- История философии: Запад-Россия-Восток. В четырёх книгах. — М., 1994—1999. — отв. редактор и основной автор.
- Мотрошилова, Н. В. «Идеи I» Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию. — М., 2003. — 716 с. — ISBN 5-94478-006-1.
- Мотрошилова, Н. В. Мыслители России и философия Запада: В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов. — М.: Республика, Культурная революция, 2006. — 477 с. — (История). — ISBN 5-250-01898-X.
- Мотрошилова, Н. В. Мераб Мамардашвили. Философские размышления и личностный опыт. — М.: Канон+ ОИ "Реабилитация, 2007. — 320 с. — ISBN 978-5-88373-197-5.
- Статьи
- Мотрошилова, Н. В. Гуссерль и Кант: проблема «трансцендентальной философии» // Философия Канта и современность. — М., 1974.
- Мотрошилова, Н. В. К проблеме научной обоснованности норм // Вопросы философии. — 1978. — № 7.
- Мотрошилова, Н. В. Учение о человеке в философии эпохи ранних буржуазных революций // Философия эпохи ранних буржуазных революций. — М., 1983.
- Мотрошилова, Н. В. Современное исследование философии Гегеля: новые тексты и проблемы // Вопросы философии. — 1984. — № 7. — С. 81—94.
- Мотрошилова, Н. В. Ориентации новой личности и их выражение в философии человека XVII столетия // Историко-философский ежегодник. 1986. — М., 1986.
- Мотрошилова, Н. В. Диалектика системности и системность диалектики в «Науке логики» Гегеля // Философия Гегеля. Проблемы диалектики. — М., 1987.
- Мотрошилова, Н. В. Драма жизни, идей и грехопадения Мартина Хайдеггера // Квинтэссенция. 1992.
- Мотрошилова, Н. В. Парабола жизни Льва Шестова // Вопросы философии. — 1989. — № 1. — С. 129—143.
- Мотрошилова, Н. В. О лекциях Юргена Хабермаса в Москве и об основных понятиях его концепции // Хабермас, Ю. Демократия. Разум. Нравственность. — М., 1992.
- Мотрошилова, Н. В. «По ту сторону добра и зла» как философская драма // Ф. Ницше и философия в России. — СПб.: 1999. — С. 221—296.
- Мотрошилова, Н. В. «Картезианские медитации» Гуссерля и «Картезианские размышления» Мамардашвили // Вопросы философии. — 1995. — № 6. — С. 137—145.
- Мотрошилова, Н. В. Возникновение феноменологии Э. Гуссерля и её историко-философские истоки // Вопросы философии. — 1976. — № 12. — С. 93—106.
- Мотрошилова, Н. В. Интенциальность в «Логических исследованиях» Э. Гуссерля // Вопросы философии. — 2000. — № 4. — С. 138—157.
- Мотрошилова, Н. В. Памяти Профессора (Предисловие к публикации) // Вопросы философии. — 1988. — № 6. — С. 67—70.
- Мотрошилова, Н. В. Принцип системности в «Науке логики» Гегеля // Вопросы философии. — 1980. — № 10. — С. 137—149.
- Мотрошилова, Н. В. Выступление на XVIII всемирном философском конгрессе в Брайтоне // Вопросы философии. — 1989. — № 2. — С. 75—81.
- Мотрошилова, Н. В., Соловьев Э. Ю. Марксизм и феноменология // Вопросы философии. — 1975. — № 12. — С. 156—162.
- Замошкин, Ю. А., Мотрошилова, Н. В. «Новые левые» — их мысли и настроения // Вопросы философии. — 1971. — № 4. — С. 43—58.
- Замошкин, Ю. А., Мотрошилова, Н. В. Критична ли «критическая теория общества» Герберта Маркузе? // Вопросы философии. — 1968. — № 10. — С. 66—77.
- Мотрошилова, Н. В., Соловьев, Э. Ю. От защиты «строгой науки» к утверждению иррационализма // Вопросы философии. — 1964. — № 5. — С. 92—103.
- Мотрошилова, Н. В. К проблеме научной обоснованности норм // Вопросы философии. — 1978. — № 7. — С. 112—123.
- Мотрошилова, Н. В. Феноменология Э. Гуссерля и основной вопрос философии // Вопросы философии. — 1961. — № 12. — С. 66—79.
- Мотрошилова, Н. В. США: наука и общество (итоги 60-х годов) // Вопросы философии. — 1972. — № 7. — С. 102—111.
- Мотрошилова, Н. В. Иммануил Кант: что следует сделать с знанием, чтобы освободить место вере? // Вера и знание. Соотношение понятий в классической немецкой философии. — СПб.: 2008. — С. 94—99.
- На немецком языке
- Marcuses Utopie der Antigesellschaft. (В соавт. с Ю. А. Замошкиным). Berlin, 1971.
- Studien zur Geschichte der westlichen Philosophie. Hrsg. V. N. Motroschilova. — Frankfurt a.M., 1986.
- Freiheit und Vernunft // Weiner Jahrbuch fur Philosophie. Bd. XXIII. 1991.
- Delineation of Gegenstandlichkeiten in Edmund Husserl’s 2 v. «Logical Investigation» // Analecta Husser-liana. 1992. V. XXVII.
- I. Kant. Werke. Hrsg. v. N. Motroschilova und B. Tuschling. B. 1. Moskau, 1994; Bd. 3. Moskau, 1998.
Напишите отзыв о статье "Мотрошилова, Нелли Васильевна"
Литература
- Гусейнов, А. А. [guseinov.ru/publ/motrosh.html Н. В. Мотрошилова и философы-шестидесятники. Предисловие] // Мотрошилова, Н. В. Работы разных лет. — М., 2005.
- Беседа с Мотрошиловой Н. В. // Вопросы философии. — 1997. — № 9. — С. 133—137.
- Ознобкина, Е. — Мотрошилова, Н. В. [www.ruthenia.ru/logos/number/2000_1/2000_03.html Беседа] // Логос. — 2000. — № 1. — С. 18—27.
Ссылки
- ↑ [www.ng.ru/ng_exlibris/2007-09-27./10_monografia.html Вместо монографии] // Независимая газета, 27.09.2007
- ↑ [www.ras.ru/about/awards/awdlist.aspx?awdid=143 Премия им. Г. В. Плеханова]
- ↑ [www.ras.ru/win/db/award_dsc.asp?P=id-143.ln-ru Премия имени Плеханова] на сайте РАН.
- [iph.ras.ru/motroshilova.htm?word=мотрошилова Страница] на сайте ИФ РАН
Отрывок, характеризующий Мотрошилова, Нелли Васильевна
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
