Мотыльковые

Мотыльковые
Цветок гороха
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Надпорядок:  Rosanae Порядок:  Бобовоцветные Семейство:  Бобовые Подсемейство:  Мотыльковые
Международное научное название
Faboideae Rudd, 1968
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomyfamily.aspx?id=1567 f:1567]

Мотыльковые (лат. Papilionoideae, Faboideae) — подсемейство цветковых растений в составе семейства Бобовые. Количество видов — от 12 000 до 18 000. Ранее подсемейство нередко выделяли в отдельное семейство Papilionaceae.

Существенный признак, по которому представители подсемейства отличаются от других цветковых растений, — венчик мотылькового типа.

Биологическое описание

Мотыльковые представлены деревьями, древовидными лианами, травами, полукустарниками и кустарниками.

Листья и стручки фасоли

Листья преимущественно сложные и чаще всего перистые или пальчатые (клевер, люпин), от одной до 20 и более пар листочков; весьма характерны для мотыльковых прилистники, свойственные большинству видов и иногда превосходящие размерами сами листочки (у гороха, вязеля и многих других); весьма часты тоже и усики, как простые, так и ветвистые, заканчивающие собою черешки сложных листьев.

Цветок в форме мотылька

Основной отличительный признак подсемейства — неправильные двусимметричные цветки из пятидольной неопадающей чашечки и пятилепестного венчика мотылькового типа (лепестки вполне распустившегося цветка сходны с фигурой летящего мотылька — либо с фигурой лодки с вёслами и парусом, при этом пестик и тычинки лежат в «лодке»).

Пестик один. Тычинок десять, из которых у большинства видов одна свободна, а девять срослись своими нитями (у разных родов и видов до различной высоты) в одну общую пластинку, облегающую пестик.

Плод — большей частью типичный боб.

Распространение и среда обитания

Мотыльковые растут, главным образом, в умеренном поясе (травянистые растения); деревянистые встречаются преимущественно под тропиками, часто в виде лиан.

Мотыльковые широко возделывают в культуре.

Хозяйственное значение и применение

Среди мотыльковых есть важные пищевые растения, содержащие питательные, богатые белком, крахмалом и маслом семена: фасоль, маш, горох, чечевица, горошек, бобы, нут, соя, арахис и другие.

Мотыльковые доставляют много важных лекарственных растений: солодка, или лакрица, донник жёлтый, трагакантовые астрагалы, термопсис. Сферофиза, содержащая алкалоид сферофизин, который может заменить алкалоиды спорыньи и, кроме того, обладает гипотензивными свойствами. Корень стальника колючего в медицине употребляют в качестве сильного мочегонного средства. Семена пажитника используют как глистогонное и слабительное. Важные тропические лекарственные растения — калабарский боб, дающий алкалоиды физостигмин и простигмин, и Myroxyion balsamum, дающий перуанский бальзам. К мотыльковым относятся инсектицидные растения: деррис, лонхокарпус, термопсис, софора.

Среди мотыльковых имеется также много хороших медоносов (донники, белая акация и другие), а также волокнистых, смолоносных и других технических растений. К красильным относится дрок красильный. Сорные мотыльковые являются часто в то же время и ценными кормовыми или лекарственными.

Имеется среди мотыльковых и немало ядовитых растений, например, дрок, ракитник, вязель и другие.

Мотыльковые используют на корм скоту: виды клевера, люцерны, донники, люпины, лядвенцы, язвенники, горохи и горошки, вики, эспарцет, верблюжья колючка и многие другие.

Важное значение имеют представители мотыльковых в качестве зелёного удобрения (сераделла и другие), декоративных цветочных (например, душистый горошек) и парковых древесных (глициния, белая акация, жёлтая акация и др.). Последние два вида имеют немаловажное значение для полезащитных лесных посадок.

На корнях мотыльковых образуются клубеньки, содержащие бактерии, которые фиксируют азот. Тем самым мотыльковые обогащают почву азотом.

Систематика

Современное название подсемейства — Faboideae в семействе Бобовые, в равной степени используется название «подсемейство Papilionoideae» в семействе Leguminosae. Более старое название Papilionaceae сейчас не применяется.

В рамках подсемейства выделяют 28 триб:

• Abreae
• Amorpheae
• Bossiaeeae
• Brongniartieae
• Cicereae
• Crotalarieae
• Dalbergieae
• Desmodieae
• Dipterygeae
• Euchresteae
• Fabeae — Бобовые
• Galegeae
• Genisteae — Дроковые
• Hedysareae
• Hypocalypteae
• Indigofereae
• Loteae
• Millettieae
• Mirbelieae
• Phaseoleae — Фасолевые
• Podalyrieae
• Psoraleeae
• Robinieae
• Sesbanieae
• Sophoreae — Софоровые
• Swartzieae
• Thermopsideae
• Trifolieae — Клеверные

Подсемейство насчитывает примерно 470 родов:

Abrus — Абрус Acosmium Adenocarpus — Аденокарп Adenodolichos Adesmia — Адесмия Aenictophyton Aeschynomene, или Эшиномена Afgekia Aganope Airyantha Aldina Alexa — Алекса Alhagi — Верблюжья колючка Alistilus Almaleea Alysicarpus — Алисикарпус Amburana — Амбурана Amicia Ammodendron — Аммодендрон Ammopiptanthus — Аммопиптант Amorpha — Аморфа Amphicarpaea — Амфикарпея Amphimas Amphithalea Anagyris — Анагирис Anarthrophyllum Andira — Андира Angylocalyx (Ангилокаликс) Antheroporum Anthyllis — Язвенник Antopetitia Aotus Aphyllodium Apios — Апиос Apoplanesia Apurimacia Arachis — Арахис Argyrocytisus Argyrolobium — Аргиролобиум Arthroclianthus Aspalathus — Аспалатус Astracantha — Астраканта Astragalus — Астрагал Ateleia Austrodolichos Austrosteenisia Baphia — Бафия Baphiopsis Baptisia — Баптизия Barbieria Behaimia Bergeronia Bituminaria Bobgunnia Bocoa Bolusafra Bolusanthus Bolusia Bossiaea Bowdichia Brachysema — Брахисема Brongniartia Brya — Брия Bryaspis Buceras Burkilliodendron Butea — Бутея Cadia — Кадия Cajanus — Каянус Calia Calicotome Callerya Callistachys — Каллистахис Calophaca — Майкараган Calopogonium — Капологониум Calpurnia Camoensia — Камензия Camptosema Campylotropis Canavalia — Канавалия Candolleodendron Caracallae Caragana — Карагана Carmichaelia — Кармихелия Carrissoa Carstienses Cascaronia Castanospermum — Каштаноспермум Catiang Caulorrhizae Centrolobium — Центролобиум Centrosema — Ценросема Chadsia Chaetocalyx — Хетокаликс Chamaecytisus — Ракитник

Chapmannia — Чапмения Chesneya — Чезнейя Chorizema — Хоризема Christia Cicer — Нут Cladrastis — Кладрастис Clathrotropis — Клатротропис Cleobulia Clianthus — Клиантус Clitoria — Клитория Clitoriopsis Cochlianthus Codariocalyx Collaea Cologania Colutea — Пузырник Condylostylis Condylostylus Cordyla Coronilla — Вязель Coursetia Craibia Cranocarpus Craspedolobium Cratylia Crotalaria — Кроталярия Cruddasia Cullen Cyamopsis — Циамопсис Cyathostegia Cyclocarpa Cyclolobium Cyclopia — Циклопия Cymbosema Cytisophyllum Cytisopsis Cytisus — Ракитник Dahlstedtia Dalbergia — Дальбергия Dalbergiella Dalea Dalhousiea Daviesia Decorsea Deflexae Dendrolobium Dendrotelis Derris — Деррис Desmodiastrum Desmodium — Десмодиум Dewevrea Dichilus Dicraeopetalum Dillwynia — Диллвиния Dioclea Diphyllarium Diphysa — Двупузырка Diplotropis — Диплотропис Dipogon Dipteryx — Диптерикс Discolobium Disynstemon Dolichopsis Dolichos — Долихос Droogmansia Dumasia — Думасия Dunbaria Dussia Dysolobium Echinospartum Eleiotis Eminia Endosamara Erectae Erectoides Eremosparton — Эремоспартон Erichsenia Erinacea Eriosema Errazurizia Erythrina — Эритрина Etaballia Euchilopsis Euchresta — Эухреста Eutaxia — Эутаксия Eversmannia — Эверсмания Exostyles Extranervosae Eysenhardtia Fiebrigiella Fissicalyx Flemingia Fordia

Galactia Galega — Козлятник Gastrolobium — Гастролобиум Geissaspis Genista — Дрок Genistidium Geocarpa Geoffroea Gliricidia — Глирицидия Glossostylus Glycine — Соя Glycyrrhiza — Солодка Gompholobium Gonocytisus Goodia Grazielodendron Gueldenstaedtia — Гюльденштедтия Halimodendron — Чингиль Hammatolobium Haplormosia Hardenbergia — Гарденбергия Harleyodendron Harpalyce — Гарпалика Hebestigma Hedysarum — Копеечник Herpyza Hesperolaburnum Heteranthae Heynianae Hippocrepis — Гиппокрепис Hoita Holocalyx Hovea Humularia Hybosema Hymenocarpos Hymenolobium — Гименолобиум Hypocalyptus Indigofera — Индигофера Inocarpus — Инокарпус Intertextae Isotropis Isthmocarpae Jacksonia Jansonia Kennedia — Кеннедия Kotschya Kummerowia — Куммеровия Lablab Laburnum — Лабурнум, или Бобовник Lamprolobium Lasiospron Lathyrus — Чина Latrobea Lebeckia Lecointea Lennea Lens — Чечевица Leptoderris Leptodesmia Leptosema Leptospireae Leptospron Lespedeza — Леспедеца Lessertia — Лессертия Leucomphalos Liebrechtsia Liparia Lonchocarpus — Лонхокарпус Lotononis Lotus — Лядвенец Luetzelburgia Lunatae Lupinus — Люпин Lupularia Luzonia Maackia — Маакия Machaerium Macrodontae Macropsychanthus Macroptilium Macrotyloma Margaritolobium Marina Mastersia Mecopus Medicago — Люцерна Melilotus — Донник Melliniella Melolobium Mildbraediodendron Millettia — Миллетия Mirbelia — Мирбелия Monopteryx

Mucuna — Мукуна Muelleranthus Mundulea — Мундулея Myrocarpus — Мирокарпус Myrospermum Myroxylon — Мироксилон Mysanthus Nemcia Neocollettia Neoharmsia Neonotonia Neorautanenia Neorudolphia Nephrodesmus Nesphostylis Nissolia — Ниссолия Nogra Olneya Onobrychis — Эспарцет Ononis — Стальник Ophrestia Orbexilum Orbiculares Oreophysa Ormocarpopsis Ormocarpum Ormosia — Ормозия Ornithopus — Сераделла Oryxis Ostryocarpus Otholobium Otoptera Oxylobium Oxyrhynchus Oxytropis — Остролодочник Pachyrhizus — Пахиризус Pachyspireae Panurea Paracalyx Paramachaerium Parochetus — Парохетус Parryella Pearsonia Pediomelum Pedunculares Peltiera Periandra Pericopsis Petaladenium Peteria Petteria Phaseolus — Фасоль Phylacium Phyllodium — Филлодий Phyllota Phylloxylon Physostigma — Физостигма Pickeringia Pictetia Piptanthus — Пиптант Piscidia — Писцидия Pisum — Горох Plagiocarpus Platycarpae Platycelyphium Platycyamus Platylobium Platymiscium — Платимисциум Platypodium Platysepalum Plectrotropis Podalyria — Подалирия Podocytisus Poecilanthe Poiretia Poitea Polhillia Pongamiopsis Procerae Procumbentes Prorhizomatosae Pseudarthria Pseudeminia Pseudoeriosema Pseudoliebrechtsia Pseudovigna Psophocarpus — Псофокарп Psoralea — Псоралея Psoralidium Psorothamnus Pterocarpus — Птерокарпус Pterodon Ptycholobium Ptychosema

Pueraria — Пуэрария Pultenaea Pycnospora Pyranthus Rafnia Ramorinoa Reflexae Retama Reticulatae Rhizomatosae Rhodopis Rhynchosia Rhynchotropis Riedeliella Robinia — Робиния Robynsiophyton Rotatae Rothia — Роция Rupertia Sakoanala Salweenia Sarcodum Sartoria Schefflerodendron Scorpiurus Sellocharis Sesbania — Сесбания Shuteria Sigmoidotropis Sinodolichos Smirnowia — Смирновия Smithia Soemmeringia Sophora — Софора Spartidium Spartium — Метельник Spathionema Spatholobus Sphaerolobium — Сферолобиум Sphaerophysa — Сферофиза Sphenostylis Sphinctospermum Spirocarpos Spirotropis Spongiocarpella Stauracanthus Stirtonanthus Stracheya — Страчия Streblorrhiza — Стреблориза Strongylodon — Стронгилодон Strophostyles Stylosanthes — Стилосант Styphnolobium Sutherlandia — Сутерландия Swainsona — Свайнсона Swartzia — Шварция Sweetia — Светия Sylvichadsia Tadehagi Taralea Taverniera Templetonia — Темплетония Tephrosia — Тефрозия Teramnus — Вырник Teyleria Thermopsis — Термопсис Tipuana Trierectoides Trifidacanthus Trifolium — Клевер Trigonella — Пажитник Tripodion — Треножник Triseminatae Uleanthus Ulex — Улекс Uraria — Урария Uribea Urodon — Уродон Vandasina Vatairea Vataireopsis Vatovaea Vavilovia — Вавиловия Vermifrux Vicia — Горошек Vigna — Вигна Viminaria — Виминария Virgilia — Виргилия Weberbauerella Wiborgia Wisteria — Глициния Xanthocercis — Ксантоцерцис Zollernia — Цоллерния Zornia — Зорния

Литература

• Яковлев Г. П. Семейство бобовые (Fabaceae, или Leguminosae) // Жизнь растений. В 6-ти т. / под ред. А. Л. Тахтаджяна. — М.: Просвещение, 1981. — Т. 5. Ч. 2. Цветковые растения. — С. 189—201. — 300 000 экз.

Отрывок, характеризующий Мотыльковые

– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?