Моубрей, Джон, 4-й герцог Норфолк

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Джон, 4-й герцог Норфолк Моубрей
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Джон Моубрей (англ. John de Mowbray; 18 октября 1444 — 14 января 1476) — английский аристократ, последний мужчина из рода Моубреев. 1-й граф Суррей с 1451 года, 4-й герцог Норфолк, 7-й граф Норфолк, 5-й граф Ноттингем, 11-й барон Сегрейв и 10-й барон Моубрей, а также лорд-маршал Англии с 1461 года. Сын Джона Моубрея, 3-го герцога Норфолка, и Элеоноры Буршье.

Биография

Джон Моубрей был единственным сыном своего отца. В 1451 году для него был восстановлен титул графа Суррея, так как Джон был сыном последнего графа предыдущей креации. В 1461 году, после смерти отца, Джон унаследовал все его титулы и обширные владения, а также должность лорда-маршала Англии. В рамках войны Алой и Белой розы 4-й герцог Норфолк смог взять замок Каистер (1469 год), что пытался сделать ещё его отец.

В 1472 году Джон Моубрей стал кавалером Ордена Подвязки. Он умер внезапно в 1476 году в возрасте всего 32 лет, хотя ещё за день до смерти казался совершенно здоровым.

Семья

Джон Моубрей был женат на Элизабет Тальбот, дочери Джона Тальбота, 1-го графа Шрусбери, и Маргарет Бошан. От этого брака родилась только одна дочь, Энн Моубрей, что означало угасание рода Моубреев в мужском колене. Поскольку Энн прожила всего 9 лет, владения и титулы Моубреев отошли к Говардам, происходившим от дочери Томаса Моубрея, 1-го герцога Норфолка.

Предки

Предки Томаса де Моубрея

Джон де Моубрей, 4-й барон Моубрей               Томас де Моубрей, 1-й герцог Норфолк                       Элизабет де Сегрейв, 5-я баронесса Сегрейв               Джон Моубрей, 2-й герцог Норфолк                             Ричард Фицалан, 11-й граф Арундел               Элизабет Фицалан                       Элизабет де Богун               Джон Моубрей, 3-й герцог Норфолк                                   Джон Невилл, 3-й барон Невилл из Рэби               Ральф де Невилл, 1-й граф Уэстморленд                       Мод Перси               Кэтрин де Невилл                             Пэйн Роелт               Кэтрин Суинфорд                       Джон де Моубрей, 4-й герцог Норфолк                                         Роберт Буршье, 1-й барон Буршье               сэр Уильям Буршье                       Маргарет Прейер               Уильям Буршье, граф Э                             сэр Джон де Лувен               Элеонора де Лувен                       Маргарет Уэстон               Элеонора Буршье                                   Эдуард III               Томас Вудсток, герцог Глостер                       Филиппа Геннегау               Анна Глостерская                             Хамфри де Богун, 7-й граф Херефорд               Элеонора де Богун                       Джоанна Фицалан

Литература

• Устинов В. Г. Столетняя война и Войны Роз. — М.: АСТ: Астрель, Хранитель, 2007. — 637 с. — (Историческая библиотека). — ISBN 978-5-17-042765-9.

Отрывок, характеризующий Моубрей, Джон, 4-й герцог Норфолк

Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.