Махатма Ганди

Махатма Ганди
મહાત્મા ગાંધી
Имя при рождении:	Мохандас Карамчанд Ганди
Место рождения:	Порбандар, Бомбейское президентство, Британская Индия
Основные идеи:	гандизм, сатьяграха
Род деятельности:	политический деятель, философ
Мать:	Путлибай
Супруга:	Кастурба Ганди
Награды:

Статья по тематике Индуизм
История · Пантеон
Направления Вайшнавизм  · Шиваизм  · Шактизм  · Смартизм
Верования и практики Дхарма · Артха · Кама Мокша · Карма · Сансара Йога · Бхакти · Майя Пуджа · Мандир · Киртан
Священные писания Веды · Упанишады Рамаяна · Махабхарата Бхагавадгита · Пураны другие
Родственные темы Индуизм по странам · Календарь · Праздники · Креационизм · Монотеизм · Атеизм · Обращение в индуизм · Аюрведа · Джьотиша
Портал «Индуизм»

Моханда́с Карамча́нд «Маха́тма» Га́нди (гудж. મોહનદાસ કરમચંદ (મહાત્મા) ગાંધી, хинди मोहनदास कर्मचन्द (महात्मा) गान्धी, англ. Mohandas Karamchand "Mahatma" Gandhi [ˈmoːɦənd̪aːs ˈkərəmtʃənd̪ ˈɡaːnd̪ʱi] ; 2 октября 1869, Порбандар, Гуджарат — 30 января 1948, Нью-Дели) — индийский политический и общественный деятель, один из руководителей и идеологов движения за независимость Индии от Великобритании. Его философия ненасилия (сатьяграха) оказала влияние на движения сторонников мирных перемен.

Биография

Ганди происходил из семьи, принадлежащей к торгово-ростовщической джати бания, относящейся к варне вайшьев. Его отец, Карамчанд Ганди (1822—1885), занимал пост дивана — главного министра — Порбандара. В семье Ганди строго соблюдались все религиозные обряды. Особенно набожной была его мать — Путлибай. Богослужение в храмах, принятие обетов, соблюдение постов, строжайшее вегетарианство, самоотречение, чтение священных книг индусов, беседы на религиозные темы — все это составляло духовную жизнь семьи юного Ганди.

В 13 лет родители женили Ганди на ровеснице — Кастурба (для экономии денежных средств в этот же день были проведены брачные обряды у его родного и двоюродного братьев). Впоследствии у супругов Ганди родилось четверо сыновей: Харилал (1888—1949), Манилал (28 октября 1892—1956), Рамдас (1897—1969) и Девдас (1900—1957). Представители современной индийской семьи политиков Ганди к числу их потомков не принадлежат. От старшего сына Харилала отец отказался. По свидетельству отца, он пил, развратничал и влезал в долги. Несколько раз Харилал менял религию; умер от заболевания печени. Все остальные сыновья были последователями отца и активистами его движения за независимость Индии. Девдас также известен своим браком с Лакши — дочерью Раджаджи, одного из руководителей Индийского национального конгресса, горячего сторонника Ганди и индийского национального героя. Однако Раджаджи принадлежал к варне браминов, а межварновые браки противоречили религиозным убеждениям Ганди. Тем не менее в 1933 году родители дали Девдасу разрешение на брак.

В 19 лет Мохандас Ганди отправился в Лондон, где получил юридическое образование. В 1891 году, по завершении обучения, он вернулся в Индию. Поскольку профессиональная деятельность на родине не принесла Ганди особого успеха, он в 1893 году отправился работать в Южную Африку, где вступил в борьбу за права индийцев. Там он впервые применил в качестве средства борьбы ненасильственное сопротивление (сатьяграха). Большое влияние на формирование мировоззрения Мохандаса Ганди оказала Бхагавадгита, а также идеи Г. Д. Торо и Л. Н. Толстого (с которым Ганди состоял в переписке). Сам Ганди также признавал, что на него оказали влияние идеи ирландского патриота Майкла Девитта.

В 1915 году М. К. Ганди возвратился в Индию, и через четыре года активно включился в движение за достижение независимости страны от британского колониального владычества. В 1915 году знаменитый индийский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Рабиндранат Тагор впервые применил по отношению к Мохандасу Ганди титул «Махатма» (дев. महात्मा)— «великая душа». Сам Ганди, будучи аскетом, говорил, что титул огорчает его. Один из лидеров ИНК Тилак незадолго до своей смерти объявил его своим преемником.

В борьбе за независимость Индии М. Ганди использовал методы ненасильственного сопротивления: в частности, по его инициативе индийцы прибегали к бойкоту британских товаров и учреждений, а также демонстративно нарушали ряд законов. В 1921 году Ганди возглавил Индийский национальный конгресс, который покинул в 1934 году в силу расхождения своих взглядов на национально-освободительное движение с позицией других руководителей партии.

Широко известна также его непримиримая борьба с кастовым неравенством. «Нельзя ограничиваться положением „насколько это возможно“, — учил Ганди, — когда речь идет о неприкасаемости. Если неприкасаемость должна быть изгнана, она должна быть изгнана полностью и из храма, и из всех других сфер жизни».

Ганди стремился не только добиться прекращения дискриминации неприкасаемых с помощью светских законов. Он стремился доказать, что институт неприкасаемости находится в противоречии с индусским принципом единобытия, и таким образом подготовить индийское общество к тому, что неприкасаемые такие же его равноправные члены, как и остальные индийцы. Борьба Ганди с неприкасаемостью, как и с любым неравенством, также имела религиозную основу: Ганди считал, что изначально всем людям, независимо от их расовой, кастовой, этнической и религиозно-общинной принадлежности, присуща врожденная божественная природа.

В соответствии с этим он и неприкасаемых стал называть хариджанами — детьми божьими. Добиваясь уничтожения дискриминации хариджанов, Ганди действовал собственным примером: он допускал хариджанов в свой ашрам, разделял с ними трапезу, ездил в вагонах третьего класса (его так и называли «пассажир третьего класса»), объявлял в защиту их прав голодовки. Однако он никогда не признавал каких-либо особых их интересов в общественной жизни, необходимости бороться за резервацию для них мест в учреждениях, учебных заведениях, законодательных органах. Он был против обособления неприкасаемых в обществе, в национально-освободительном движении.

Широкую огласку получили глубокие разногласия между Ганди и лидером неприкасаемых доктором Амбедкаром по поводу предоставления последним полного равноправия с представителями других каст. Ганди очень уважал своего оппонента, но считал, что радикальные взгляды Амбедкара приведут к расколу индийского общества. Голодовка, которую объявил Ганди в 1932 году, заставила Амбедкара пойти на уступки. Ганди так и не смог объединиться с Амбедкаром в борьбе против неприкасаемости.

Провозгласив конструктивную программу, Ганди создал ряд организаций для её выполнения. К числу наиболее активных принадлежали «Чарка Сангх» и «Хариджан Севак Сангх». Однако Ганди не смог добиться коренного изменения положения неприкасаемых и тяжело переживал это. Тем не менее его влияние на политическую культуру, политическое сознание Индии в вопросе о неприкасаемости, несомненно. В том, что первая конституция Индии официально запретила дискриминацию неприкасаемых, немалая его заслуга.

Длительное время Ганди оставался последовательным приверженцем принципа ненасилия. Однако потом возникла ситуация, когда взгляды Ганди подверглись серьёзному испытанию. Принцип ненасилия был принят Конгрессом (ИНК) применительно к борьбе за свободу Индии. Но Конгресс не распространял этот принцип на оборону от внешней агрессии.

Впервые этот вопрос возник примерно в период мюнхенского кризиса 1938 года, когда война казалась близкой. Однако с окончанием кризиса вопрос был снят. Летом 1940 года Ганди вновь поставил этот вопрос перед Конгрессом в отношении войны, а также внешней политики будущей независимой (как предполагалось) Индии. Исполнительный комитет Конгресса ответил, что не может распространять применение принципа ненасилия так далеко. Это привело к разрыву между Ганди и Конгрессом в данном вопросе. Однако спустя два месяца была выработана согласованная формулировка позиции Конгресса относительно принципов будущей внешней политики Индии (вопроса об отношении к войне она не касалась). Там было сказано, что Исполнительный комитет Конгресса «твердо верит в политику и практику ненасилия не только в борьбе за сварадж, но также и в свободной Индии, в той мере, в какой это может быть там применено», что «свободная Индия будет всеми силами поддерживать всеобщее разоружение и будет сама готова показать в этом отношении пример всему миру. Осуществление этой инициативы неизбежно будет зависеть от внешних факторов, а также от внутренних условий, но государство сделает все, что в его силах, для претворения в жизнь этой политики разоружения…». Эта формулировка была компромиссной, она не вполне удовлетворяла Ганди, однако он дал согласие на то, чтобы именно так была выражена позиция Конгресса.

Вновь Ганди стал настаивать на полном соблюдении принципа ненасилия в декабре 1941 года, и это опять привело к расколу — Конгресс не согласился с ним. В дальнейшем Ганди больше не поднимал этот вопрос перед Конгрессом и даже, если верить Дж. Неру, согласился на «участие Конгресса в войне при условии, что Индия сможет действовать как свободное государство». По словам Неру, это изменение позиции было связано для Ганди «с моральными и душевными страданиями».

В январе 1939 года Ганди, вместе с Свами Бхаратанандой, добились от раджи Аундха провозглашения в его владениях республики (Аундхский эксперимент). Написанная Ганди и Свами Бхаратанандой «Ноябрьская декларация», являвшаяся конституцией этой республики, позднее была использована при создании конституции Индии.

Махатма Ганди пользовался огромным влиянием как среди индусов, так и среди мусульман Индии и старался примирить эти враждующие группировки. Он крайне отрицательно отнёсся к разделению бывшей колонии Британская Индия в 1947 году на светскую республику Индия с преобладанием индуистского населения и мусульманский Пакистан. После раздела вспыхнула жестокая борьба между индуистами и мусульманами. 1947 год для Ганди закончился горьким разочарованием. Он продолжал доказывать бессмысленность насилия, но, казалось, никто его не слышал. В январе 1948 года в отчаянной попытке остановить межнациональные распри Махатма Ганди прибегнул к голодовке. Он объяснил своё решение так: «Смерть станет для меня чудесным избавлением. Уж лучше умереть, чем быть беспомощным свидетелем самоуничтожения Индии».

Жертвенная акция Ганди оказала необходимое воздействие на общество. Лидеры религиозных групп согласились пойти на компромисс. Через несколько дней после того как Махатма начал голодовку, они приняли совместное решение: «Мы заверяем, что будем защищать жизнь, собственность и веру мусульман, и те инциденты на почве религиозной нетерпимости, которые имели место в Дели, больше не повторятся».

Покушения и убийство Ганди

Но Ганди добился лишь частичного примирения индусов и мусульман. Дело в том, что экстремисты были в принципе против сотрудничества с мусульманами. «Хинду Махасабха», политическая организация с отрядами террористов «Раштра дал» и «Ваштрия сваям севак», решила продолжать борьбу. Однако в Дели ей противостоял авторитет Махатмы Ганди. Поэтому и был организован заговор, возглавляемый лидером «Хинду Махасабха», бомбейским миллионером Винайяком Саваркаром. Саваркар объявил Ганди «коварным врагом» индусов, а абсолютизируемую гандизмом идею ненасилия назвал безнравственной. На имя Ганди ежедневно поступали протесты от ортодоксальных индуистов. «Одни из них считают меня изменником. Другие полагают, что я усвоил свои нынешние убеждения против неприкасаемости и тому подобное от христианства и ислама», — вспоминал Ганди. Саваркар решил устранить неугодного философа, который пользовался такой популярностью у индийского народа. Бомбейский миллионер в октябре 1947 года создал из своих верных людей террористическую группу. Это были образованные брахманы. Натхурам Годзе был шеф-редактором крайне правой газеты «Хинду раштра», Нарайян Апте являлся директором этого же издания. Годзе было 37 лет, он происходил из ортодоксальной брахманской семьи, имел неполное школьное образование.

Критика

• Индийский мистик Ошо очень критиковал Ганди. В своей книге «О мужчинах» он писал:

У Махатмы Ганди было все, но он жил как бедняк. Одна из ближайших его последовательниц, очень разумная женщина по имени Сароджини Найду, как-то призналась, что приходилось тратить огромные средства на то, чтобы Ганди чувствовал себя бедняком. Это была не просто бедность; это было хорошо организованное шоу. <…>Ганди путешествовал в вагонах третьего класса. Естественно, это привлекало внимание: великий человек путешествует в вагоне третьего класса! Однако никто не видел, что в этом вагоне, который вмещает шестьдесят человек, едет только один; это стоило намного дороже, чем купе с кондиционером. Зато внимание было обеспечено.

• [www.c-cafe.ru/days/bio/25/gandhi.php Махатма Ганди. Пророк или провокатор?]
• [www.c-cafe.ru/days/bio/29/gandhi.php Махатма Ганди. Голодающий Микки-Маус]
• [www.hoaxorfact.com/Politics/untold-truths-about-gandhi.html FACTS ABOUT WIDESPREAD STORY «UNTOLD TRUTHS ABOUT GANDHI»]
• [mpst.org/teoriya/burzhuaznaya-mifologiya-mahatma-gandi/ Буржуазная мифология: Махатма Ганди]
• Уинстон Черчилль негативно оценивал роль Ганди:

Вызывает тревогу и отвращение зрелище Ганди, этого бунтаря из мелких адвокатов, выступающего в роли полуголого факира, разгуливающего по ступеням дворца вице-короля.<…> Ганди не следует освобождать, даже если он грозит нам голодовкой. Если он умрет, мы избавимся от врага Британской Империи.

Увековечение памяти

• Национальный музей Ганди, Радж Гхат (мемориал на месте кремации) и Ганди Смрити (рядом с местом смерти) в Дели.
• Мемориал Махатма Ганди. В рамках празднования дня независимости Индии, в 1997 году было принято решение о создании мемориала Махатма Ганди в США.
• Памятники и мемориалы, посвящённые Махатме Ганди, есть во многих городах мира: Нью-Йорке, Атланте (штат Джорджия), Сан-Франциско, Питермарицбурге, Москве, Гонолулу, Лондоне, Алма-Ате, Душанбе, Улан-Баторе, Минске. Интересно, что почти все скульптуры изображают Ганди в преклонном возрасте, идущего босым и опирающегося на посох. Этот образ чаще всего ассоциируется со знаменитым индусом.
• В честь М. Ганди выпущены почтовые марки многих государств мира.

• Mahatma Gandhi's statue at Gandhi Smriti Museum (Birla House), New Delhi.jpg

  Памятник Ганди на территории Ганди Смрити

• ALAMahatma.jpg

  Памятник Ганди в Алма-Ате

• Mahatma Gandhi 10 Rupees.jpg

  Знаменитая марка Индии 1948 года номиналом 10 рупий

• The Soviet Union 1969 CPA 3793 stamp (Mahatma Gandhi).jpg

  Почтовая марка СССР, посвящённая 100-летию Ганди, 1969

Интересные факты

• Махатма Ганди еженедельно практиковал однодневную мауну. День молчания он посвящал чтению, размышлению, письменному изложению мыслей.
• В 1906 году Ганди принял обет брахмачарьи.
• В 1909 году Ганди перевёл и опубликовал в Индии на гуджаратском языке «Письмо индусу» — письмо Льва Толстого Таракнату Дасу.
• О Махатме Ганди снято более 10 фильмов, в частности: британский «Ганди» (Gandhi, 1982, режиссёр Ричард Аттенборо, в роли Ганди — Бен Кингсли, 8 премий «Оскар») и индийский «О, Господи» (Hé Rām, 2000).
• В «Золотом телёнке» Ильфа и Петрова есть фраза, ставшая крылатой: «Ганди приехал в Данди» (отсылка к «соляному походу» Ганди)
• В повести «И не осталось никого» Эрика Фрэнка Рассела есть упоминание о неком Ганди, создателе системы гражданского неповиновения на Терре.
• Британцы, в опросе Би-би-си 2000 года признали Махатму «человеком тысячелетия»
• В 2007 году ООН учредила Международный день ненасилия, отмечаемый в день рождения Махатмы Ганди.
• А. Эйнштейн писал:

Моральное влияние, которое Ганди оказал на мыслящих людей, является намного более сильным, нежели кажется возможным в наше время с его избытком грубой силы. Мы признательны судьбе, подарившей нам столь блестящего современника, указывающего путь для грядущих поколений. … Возможно, грядущие поколения просто не поверят, что такой человек из обычной плоти и крови ходил по этой грешной земле.

• Краеугольным камнем антивоенного мировоззрения Джона Леннона было ненасилие в духе Махатмы Ганди:

1) ненасилие направлено против несправедливости, но не людей, которых предстоит изменить: «Вас, видимо, захватило стремление разрушать. Я объясню вам, что в мире не так. Это — люди. Значит, вы хотите уничтожить их? Разве это не безжалостно?»;

2) ненасильственное сопротивление — осознание невозможности с помощью ответного насилия преодолеть несправедливость, поскольку используемые средства предопределяют результат: «цели не оправдывают насильственные методы революции»;

3) утверждение ненасилия как моральной позиции: «единственный верный способ борьбы за мир — способ Ганди»;

4) принципиальное ненасилие, означающее отказ от насилия физического, психологического, идеологического;

5) человеческая жизнь является высшей ценностью и мерилом общественно-политической деятельности;

6) стремление к революции в сознании людей: «добиться продолжительного мира… — изменить мышление людей»;

7) принципы любви, милосердия и служения человечеству.

• Портрет Ганди изображен на денежных купюрах номиналом в 5, 10, 20, 50, 100, 500 и 1000 индийских рупий.
• Махатма Ганди входит в десятку наиболее изученных личностей в мировой истории по данным каталога Библиотеки конгресса США.
• За пять месяцев до смерти Ганди Индия мирным путём добилась национальной независимости. Работа семидесятивосьмилетнего Ганди была закончена, и он понимал, что час его близок. «Ава, принеси мне все важные бумаги, — сказал он внучке утром трагического дня. — Я должен отметить сегодня. Завтрашний день может никогда не наступить». Во многих местах своих статей и речей Ганди делал намеки, свидетельствовавшие о том, что он предчувствовал свой конец.
• Махатма Ганди написал два письма Адольфу Гитлеру, в которых отговаривал его от развязывания Второй мировой войны. Эти письма зачастую толкуются превратно, поскольку начинаются с обращения «мой друг».
• В честь Ганди назван головной убор, являющийся символом индийской независимости и патриотизма.
• В ранних версиях компьютерной игры «Цивилизация Сида Мейера» многие игроки удивлялись агрессивности Ганди — ведь он, наоборот, должен быть образцом миролюбивости. Ганди действительно имел минимально возможный уровень агрессии, равный единице. Но при переходе к демократии этот уровень для любой нации снижался на 2, что в случае с Ганди приводило к значению −1, которое было эквивалентно 255, то есть максимальной нетерпимости. И демократ Ганди сразу начинал угрожать всем остальным государствам, а также использовал ядерное оружие, если оно было разработано. В следующих версиях игры баг агрессивности был исправлен, но «ядерное сумасшествие» Ганди разработчики специально оставили в качестве пасхального яйца.

Сочинения

• [antimilitary.narod.ru/antology/gandi/gandhi_readers.zip Хинд Сварадж (главы из книги). Сатьяграха в Южной Африке (фрагменты). Мой Толстой. Статьи и речи]
• [antimilitary.narod.ru/antology/gandi/gandhi_auto.zip Моя жизнь.] М., Гл. ред. восточной литературы изд-ва «Наука», 1969
• [zpalochka.narod.ru/bibl.html Педагогические сочинения.] М.: Издательский Дом Шалвы Амонашвили, 1998
• [feb-web.ru/feb/tolstoy/critics/t37/t372350-.htm Переписка Л. Н. Толстого с М. К. Ганди] Публ. А. Сергеенко // Л. Н. Толстой / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — М.: Изд-во АН СССР, 1939. — Кн. II. — (Лит. наследство; Т. 37/38).
• [smartpowerjournal.ru/0503141/ Письма Гитлеру]

• [www.lettersofnote.com/2009/09/for-sake-of-humanity_10.html For the sake of humanity]

Литература

• Бессмертный лотос: Слово об Индии / Сост. А. Сенкевич. — М.: Молодая гвардия, 1987
• Василенко В. А.. [1aya.ru/paper/art-63187.php Педагогическая философия Махатмы Ганди] (предисловие) // Махатма Ганди. «Педагогика ненасилия». Сборник. — Кировоград, 2011.
• Волынец А. [rusplt.ru/world/nezavisimaya_india.html «Хорошо вооруженное ненасилие»]
• Горев А. В. [antimilitary.narod.ru/antology/gandi/gandhi_bio.zip Махатма Ганди] 2-е изд. — М.: «Международные отношения», 1989
• Датта Д. Философия Махатмы Ганди / Пер. с англ. А. В. Радугина. — М.: Изд-во иностр. лит., 1959
• Девяткин С. В. [www.krotov.info/lib_sec/04_g/gan/di_de.htm Искусство сатьяграхи] // Опыт ненасилия в XX столетии. Под ред. Р. Г. Апресяна. — М.: Аслан, 1996
• Комаров Э. Н., Литман А. Д. Мировоззрение Мохандаса Карамчанда Ганди. — М.: Наука, 1969. — 236 с.
• Мартышин О. В. Политические взгляды Мохандаса Карамчанда Ганди. — М.: Наука, 1970. — 300 с.
• Намбудирипад Е. М. Махатма Ганди и гандизм. — М.: Изд-во иностр. лит., 1960
• Оруэлл Дж. [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/ECCE/GANDHI_2.HTM Размышления о Ганди] // Человек. № 2, 2001
• Открытие Индии: Философские и эстетические воззрения Индии XX в. / Пер. с англ., бенг. и урду; Редкол.: Э.Комаров, В.Ламшуков, Л. Полонская и др. — М.: Худож. лит., 1987
• Полонская Л. Р. [antimilitary.narod.ru/antology/gandi/ghandi_polonskaja.htm Махатма Ганди: Смысл жизни. Святой или политический деятель?] // Новая и новейшая история № 4, 1991
• Роллан Р. [www.krotov.info/libr_min/17_r/rol/lan_01.htm «Махатма Ганди»] (1924) — Собрание сочинений, т. XX, — Л.: «ГИХЛ», 1936
• Рославлев У. Гандизм. — М.: Соцэкгиз, 1931. — 111 с.
• Рыбаков Р. Б. [www.krotov.info/libr_min/16_p/paz/ifizm_06.htm Ненасильственная борьба за мир без насилия (Ахимса в индийской традиции и в учении М. К. Ганди)] // «Пацифизм в истории. Идеи и движения мира», М.: ИВИ РАН, 1998.
• Трофимов В. Н. Коллаборационисты: мнимые и настоящие. Субхас Чандра Бос, Махатма Ганди, Шарль де Голль, Андрей Власов, Михаил Горбачев. М., Отпечатано в типографии «Ваш Формат», 2015, 198 с. — ISBN 978-5-9905971-9-8

Ссылки

• [www.ref.by/refs/32/5908/1.html О личности, борьбе и учении М.Ганди]
• [german.imdb.com/title/tt0083987/ Gandhi] на IMDB
• [german.imdb.com/title/tt0222012/ Hey Ram] на IMDB
• [antimilitary.narod.ru/library.htm Махатма Ганди в проекте «Вне насилия»]
• [www.gandhi.ru Страница посвященная Ганди]

Отрывок, характеризующий Махатма Ганди

В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»


Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.
Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.



Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.
Эта новая, неизвестная древним, отрасль математики, при рассмотрении вопросов движения, допуская бесконечно малые величины, то есть такие, при которых восстановляется главное условие движения (абсолютная непрерывность), тем самым исправляет ту неизбежную ошибку, которую ум человеческий не может не делать, рассматривая вместо непрерывного движения отдельные единицы движения.
В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.