Мрозовский, Иосиф Иванович

Иосиф Иванович Мрозовский
Дата рождения	14 декабря 1857(1857-12-14)
Дата смерти	16 октября 1934(1934-10-16) (76 лет)
Место смерти	Париж, Франция
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	армия
Годы службы	1874 – 1917
Звание	генерал от артиллерии
Командовал	дивизионом, бригадой, корпусом, войсками военного округа
Сражения/войны	Русско-японская война; Первая мировая война
Награды и премии
В отставке	эмигрировал во Францию

Иосиф Иванович Мрозовский (14 декабря 1857 — 16 октября 1934, Париж, Франция) — русский генерал от артиллерии.

Биография

Из дворян Гродненской губернии. Окончил Полоцкий кадетский корпус (1874), Михайловское артиллерийское училище (1877) и Михайловскую артиллерийскую академию. С 19 декабря 1900 — начальник артиллерии Южно-Маньчжурского отряда, участник Китайского похода.

С 6 апреля 1902 — командир 2-го дивизиона 5-й артиллерийской бригады. С 5 января 1904 — командир 18-й артиллерийской, с 18 февраля 1904 — 9-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригады.

Участник русско-японской войны. С 23 августа 1905 исполнял должность начальника артиллерии 1-го Армейского корпуса.

После войны 7 февраля 1906 назначен исполняющим должность начальника артиллерии Петербургского военного округа. С 26 августа 1908 — начальник 1-й гвардейской пехотной дивизии. 21 мая 1912 года назначен командиром расквартированного в Москве гренадерского корпуса. Во главе корпуса вступил в войну.

22 сентября 1915 сдал командование корпусом генералу А. Н. Куропаткину и назначен командующим войсками Московского военного округа.

Во время Февральской революции 1 марта 1917 посажен под домашний арест, а 10 марта 1917 уволен от службы по болезни с мундиром и пенсией.

После Октябрьской революции эмигрировал во Францию.

Награды

• Орден Святого Георгия 4-й степени (7.11.1907)

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=190 Мрозовский, Иосиф Иванович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. — М.: АСТ, 2003. — 896 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-06895-1.
• [www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=6045 Мрозовский Иосиф Иванович]

Отрывок, характеризующий Мрозовский, Иосиф Иванович

Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.