Мрыкин, Александр Григорьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мрыкин, Александр Григорьевич
Дата рождения

2 (15) августа 1905(1905-08-15)

Место рождения

Самара, Российская империя

Дата смерти

6 октября 1972(1972-10-06) (67 лет)

Место смерти

Москва, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

Годы службы

19321972

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Награды и премии

Александр Григорьевич Мры́кин (1905 — 1972) — советский военный деятель, генерал-лейтенант Советской армии, участник Великой Отечественной войны.[1] Герой Социалистического Труда. Лауреат Сталинской премии первой степени.





Биография

Родился 15 августа 1905 года в Самаре. В 14 лет окончил среднюю школу, работал на одном из самарских заводов. В 1926 году вступил в ВКП(б).

В 1928 году поступил в МХТИ. В 1932 году после преобразований в институте стал курсантом ВАХЗ. В 1934 году окончил эту академию.

После окончания учёбы занимал разные должности, работал инженером на химическом полигоне, затем в Биотехническом институте РККА.

В ноябре 1937 года был арестован сотрудниками ОГПУ. В 1938 году выпущен на свободу, а через некоторое время (в марте 1938 года) продолжил службу в РККА. Был назначен на должность начальника лаборатории ВАХЗ. В мае 1940 года был назначен на должность начальника лаборатории в этой же академии.

В ноябре 1940 года стал старшим помощником начальника отдела ГАУ РККА. Принимал самое активное участие в разработке реактивных снарядов для системы реактивных миномётов «Катюша».

Во время Великой Отечественной войны продолжал службу в ГАУ. Занимал должность заместителя начальника Управления по производству вооружения и боеприпасов Гвардейских миномётных частей РККА.

После победы продолжил службу в ВС СССР. В 1945 году был отправлен в Германию, участвовал в работах по розыску и демонтажу нацистского реактивного вооружения.

В апреле 1946 года Мрыкин назначен на должность заместителя начальника 4-го управления ГАУ ВС СССР. На этой должности занимался вопросами по созданию отечественной космонавтики, сотрудничал с «отцом» космонавтики — С. П. Королёвым.

В мае 1953 года назначен на должность начальника Управления опытно-конструкторских и научно-ислледовательских работа Управления заместителя командующего артиллерией ВС СССР.

В августе 1959 года занял пост первого заместителя начальника Реактивного вооружения ВС СССР.

В апреле 1960 года стал председателем Научно-технического комитета — первым заместителем начальника Главного управления ракетного вооружения РВСН СССР. В этом же году — член Государственных комиссий по лётным испытаниям практически всех разработанных в те годы в СССР межконтинентальных баллистическических ракет.

Принимал участие в подготовке запуска и запуске первого в мире искусственного спутника планеты и первого в мире космонавта Ю. А. Гагарина.


В сентябре 1962 года назначен на должность первого заместителя начальника Главного управления ракетного вооружения РВСН СССР.

В апреле 1965 года начал работу в Научно-исследовательском институте № 88 (Министерство общего машиностроения СССР).

В 1969 году назначен на должность первого заместителя директора НИИ № 88

В марте 1972 года ушёл в отставку в звании генерал-лейтенанта.

В отставке возглавлял межведомственную комиссию по изучению истории ракетно-космической техники.

Умер 6 октября 1972 года. Похоронен в Москвена Введенском кладбище.

Награды и премии

Напишите отзыв о статье "Мрыкин, Александр Григорьевич"

Литература

  • Военный энциклопедический словарь Ракетных войск специального назначения.М..:1999.
  • [epizodsspace.airbase.ru/bibl/chertok/kniga-1/01.html Ракеты и люди] — Б. Е. Черток, М: «Машиностроение», 1999г, — ISBN 5-217-02942-0;
  • А.И. Осташев, «СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ КОРОЛЁВ - ГЕНИЙ ХХ ВЕКА» прижизненные личные воспоминания об академике С.П. КОРОЛЁВЕ — 2010г. М. ГОУ ВПО МГУЛ ISBN 978-5-8135-0510-2.

Ссылки

  • [www.famhist.ru/famhist/chertok/0064033a.htm Мрыкин Александр Григорьевич]// Семейные истории.

Примечания

  1.  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=14762 Мрыкин, Александр Григорьевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Мрыкин, Александр Григорьевич

– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.