Горбенко, Мстислав Мстиславович

Мстислав Мстиславович Горбенко
Род деятельности:	альпинизм
Дата рождения:	27 июня 1947(1947-06-27) (76 лет)
Место рождения:	Леова, Молдавская ССР, СССР
Гражданство:	(1947—1991) (1991—...)
Награды и премии:

Мстисла́в Мстисла́вович Горбе́нко (род. 27 июня 1947, Леово, Молдавская ССР, СССР) — советский альпинист, заслуженный мастер спорта СССР (1990), заслуженный тренер Украины, мастер спорта международного класса. Многократный чемпион СССР и Украины. С 1981 года — директор альпклуба «Одесса».

Биография

Горбенко родился в 1947 году в молдавском городе Леова в семье доктора. До поступления в Одесский политехнический институт в 1965 году, проживал в Флорештах, Новой Каховке и Херсоне. После поступления постоянным местом проживания стала Одесса, где в 1968 году молодой Горбенко впервые знакомится с альпинизмом.

С 1979 году, будучи инструктором-методистом по альпинизму, работает в альплагерях «Эльбрус», «Шхельда» на сборах альпклуба «Одесса». В 1981 году его выбирают вице-президентом Одесской областной федерации альпинизма и скалолазания, а также назначают директором альпинистского клуба «Одесса», где он работает и по сей день.

Наивысшие спортивные достижения Горбенко приходятся на 80-е годы XX. За эти годы он трижды завоёвывает золото чемпионатов СССР (1983, 1987, 1988), дважды серебро и один раз бронзу. В 1987 году Горбенко присвоены звания «снежный барс» и мастер спорта международного класса.

В следующем десятилетии Горбенко восходит на две высшие горы в мире. Вначале в составе международной экспедиции, организованной альпинистами СССР, США и Китая, Горбенко восходит на Эверест в 1990 году, тем самым становясь первым одесситом и третьем представителем Украины, побывавшем на высшей вершине мира. Кроме того, за это достижение он получит звание заслуженного мастера спорта СССР. Спустя пять лет будет опубликована его книга «Восхождение мира на Эверест», в которой он детально опишет события той экспедиции.

Восхождение на второй восьмитысячник К-2 произошло в 1994 году в связке с Владиславом Терзыулом без применения кислорода. Покорение двух наивысших вершин в мире сделало Горбенко первым альпинистом на Украине и 37-м в мире, который сумел сделать подобное.

Дальнейшая альпинистская карьера перемещается к тренерской работе. Горбенко руководит рядом гималайских экспедиций в качестве главного тренера на такие вершины как: Аннапурна (1996), Чо-Ойю (1997), Ама-Даблам и Пумори (1998), Эверест (1999), Манаслу и Украина (2001), Транго Тауэр и Хидден-пик (2003), Гимал-Чули (2007), Макалу (2010).

Лучшие восхождения

Среди множества восхождений Горбенко выделяются следующие: Ушба, траверс Шхельды, Замин Каррор, пик Коммунизма, Победы, Хан-Тенгри, Чатын, Шхара, Мижирги, Асан, Нанда-Деви, Эверест, К-2.

Участие в чемпионатах СССР

Год	Место	Восхождение
1980		пик Революции
1983		Мижирги
1985		Шхара
1986		пик Асан
1987		Хан-Тенгри
1988		Байтор и Амстронг

Звания и награды

Звания

1980 — присвоено звание мастера спорта по альпинизму.

1984 — инструктор по альпинизму I категории.

1987 — «снежный барс» .

1987 — мастер спорта международного класса.

1990 — заслуженный мастер спорта СССР.

1991 — заслуженный тренер Украины.

2001 — почётное звание «Заслуженный работник физической культуры и спорта».

2011 — судья национальной категории.

Награды

• ордена Украины «За заслуги» III (1996) и II степеней (1999),
• ордена «Эдельвейс» II и I степеней,
• юбилейная медаль короля Непала «50 лет покорению Эвереста» (2003).

Семейное положение

Женат. Имеет трёх детей.

Книги

• Восхождение мира на Эверест. — Одесса: ОКФА, 1994. — С. 144. — ISBN 5-7707-6304-3

Литература

• Чопп И. Л. Ведущие к вершинам. — Одесса: 2004. — С. 75
• Спортивная слава Одесщины / Отв. ред. Богатыренко А. Г., Богатыренко С. Г. Одесса, 2006 г. С. 30 ISBN 966-342-358-7

Ссылки

• [www.alpklubspb.ru/persona/gorbenko.htm Альпинисты Северной Столицы: Горбенко М. М.]

Отрывок, характеризующий Горбенко, Мстислав Мстиславович

Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.