Мстиславль

Город Мстиславль белор. Мсцісла́ў Герб Страна БелоруссияБелоруссия Область МогилёвскаяМогилёвская область Район Мстиславский Координаты 54°01′00″ с. ш. 31°43′00″ в. д.54.01667° с. ш. 31.71667° в. д. / 54.01667; 31.71667    Председатель райисполкома Василий Владимирович Витюнов Первое упоминание XII век Город с 1136 Население ▼10 376 человек (2016) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2240 Почтовый индекс 213470

Мстисла́вль (белор. Мсцісла́ў ) — город в Могилёвской области Белоруссии. Административный центр Мстиславского района.

Находится на реке Вихре, притоке Сожа. Расположен недалеко от границы с Россией (13 км), в 95 км от Могилёва. Ближайшая железнодорожная станция Ходосы на линии Орша—Кричев расположена в 15 км к западу. Узел автомобильных дорог.

Также этот древний город называют «Маленький Вильнюс», «Белорусский Суздаль».

История

Древняя история

Самое древнее поселение на территории города ― городище (Девичья гора) днепро-двинской культуры (до I века до н. э.). Но город непосредственно возник на Замковой горе: в 1959 году здесь найден культурный слой с деревянными постройками и предметами XII века. Древний город состоял из княжеского замка с валом и рвом и близлежащего посада. В 1980 году в Мстиславле был найден фрагмент берестяной грамоты начала XIII века. В 2014 году в слое первой половины XII века на территории замчища была найдена ещё одна берестяная грамота и заготовка грамоты, содержащая две буквы и княжеский знак трезубец.

Основан в 1135 году смоленским князем Ростиславом Мстиславичем и назван в честь своего отца Мстислава Великого. Первое упоминание в Ипатьевской летописи за 1156 год, когда им владел Давыд Ростиславович. Древний Мстиславль состоял из замка, укреплённого рвом и валами, и окольного города. С 1180 года центр Мстиславского княжества. Со второй половины XIV века принадлежал князьям Мстиславским.

В территорию Мстиславского княжества входили земли нынешних Мстиславского, Чериковского и Чаусского районов с городами Радомлем и Рясно. После смерти Смоленского князя Давыда, дяди Мстислава Романовича, Мстислав Романович был признан смоленским князем и присоединил Мстиславское княжество к Смоленскому.

В 1359 году литовский князь Ольгерд захватил Мстиславль и присоединил его к Литовскому княжеству. С этого времени начинается история Мстиславля как отдельного княжества, куда кроме теперешней Мстиславщины входили часть Чериковского и большая часть Чаусского поветов (уездов) с городами Радомлем и Рясно.

В 1386 году, пользуясь отсутствием князя и других вельмож, включая его сына Семена (Лунгвения) Ольгердовича из-за свадьбы и коронации великого князя литовского Ягайло, смоленский князь Святослав осадил Мстиславль 7 мая, но не смог его взять в течение 11 дней. Литовские войска под предводительством братьев Ягайло князей Скиргайло и Витовта подошли к городу и после битвы на берегах Вихры сняли осаду. Смоляне потерпели поражение. Святослав был убит, а его дети, Юрий и Глеб, взяты в плен. В Мстиславской битве также погиб племянник смоленского князя Святослава Иоанн Васильевич. Семен-Лугвений в Грюнвальдской битве командовал тремя восточно-славянскими хоругвями (полками) — смоленской, мстиславской и стародубовской — которые устояли во время первого удара войск Тевтонского ордена. Семён-Лугвений, женившись на православной, перешёл из католичества в православие. Он заложил и начал строительство в окрестностях Мстиславля Пустынского монастыря, развалины которого, ныне реставрируемые, являются в наше время местом паломничества. Князь стал основателем династии князей Мстиславских.

В 1501 году в битве под Мстиславлем литовское войско потерпело поражение от русского войска, посланного в Литву, однако сам замок взят не был. 1514 году князь мстиславский Михаил присоединил княжество к Русскому государству, но после проигранной битвы под Оршей был вынужден бежать в Москву, после чего княжество стало староством Великого княжества Литовского.

С 1528 года во владении Сигизмунда II Августа, королевская волость, центр староства.

После административной реформы 1564—1566 годов центр Мстиславского воеводства.

В 1634 году король Речи Посполитой Владислав IV пожаловал городу Магдебургское право, а также герб. Для увеличения доходов магистрату было позволено построить лавки, хлебные амбары, мясные ряды, городские бани, воскобойни. Имевшие дома на городской земле евреи в правах и повинностях были приравнены к горожанам.

В 1654 году во время осады Смоленска войсками царя Алексея Михайловича, к Мстиславлю был послан боярин Алексей Никитич Трубецкой, который взял город штурмом. С этим событиям связана легенда о якобы учинённой его солдатами поголовной резне всех жителей города (польск. Rzeź Trubeckiego), которая однако противоречит ряду сопутстсвующих обстотельств (см. взятие Мстиславля). По Андрусовскому перемирию 1667 года Мстиславль вновь вернулся в состав Речи Посполитой.

Новое время

30 августа 1708 года вблизи Мстиславля, у деревни Доброе, состоялось сражение русских и шведских войск, в котором шведам было нанесено первое ощутимое поражение. Во время посещения города Пётр I принял петицию от городских евреев, которые жаловались на мародёрство солдат.

Словацкий евангелист Даниел Крман (1663—1740 гг.) в своем дневнике, написанном на латинском языке, рассказывает про Мстиславль в годы Северной войны следующее: "...В этот самый день (9 (20) сентября 1708 года - прим.) мы пересекли границы Московии, дойдя до московитского города Миханович (Мигновичи), расположенного между Смоленском и Мисциславией (Мстиславль). Там мы услышали, что Мисциславия сожжена царем".

В 1772 году, после присоединения в результате раздела Речи Посполитой части территории современной Белоруссии к Российской Империи, Мстиславское воеводство переименовано в провинцию Могилевской губернии, в Мстиславле учреждена провинциальная канцелярия.

В 1777 году Могилевская губерния разделена на уезды, Мстиславль становится уездным городом, а территория провинции разделена на другие уезды. В 1778 году утверждён регулярный план Мстиславля, который обозначил прямоугольную планировку и систему площадей. Построен деревянный дворец (1787, сгорел в 1858). В 1789 году открылось народное училище.

В 1781 году Мстиславль получает новый герб: красная лисица на серебряном фоне.

Во время Отечественной войны 1812 года город был разорён.

В 1835 году Фаддей Булгарин писал в «Путевых заметках на поездке из Дерпта в Белоруссию и обратно»:

После Черикова, Чаус, Климовичей и Кричева и всех вообще белорусских городов, в том числе и Полоцка, исключая только Витебск и Могилёв, Мстиславль показался мне столицей! … Много красивых домиков, особенно на площади; новый собор великолепен; католические костёлы превосходной и, так сказать, ненаглядной архитектуры, порядочные лавки и вообще много жизни и движения в городе, в котором много русских торговцев. Здесь даже есть аптека, и прекрасная! Это более нежели удивительно. Город лежит на крутом берегу реки Вехри. Со стороны реки вид на город прелестный. До сих пор сохранились остатки земляного вала, которым обнесён был город.

В 1858 году Мстиславль сильно пострадал от пожара, сгорело около 500 строений.

Новейшее время

По переписи населения Российской Империи 1897 года в городе насчитывалось 8514 жителей (62 % неграмотных), в том числе 5 072 евреев, 2 833 белорусов, 475 русских, 108 поляков. Здесь находились кожевенный, кирпичный, пивоваренный и другие мелкие предприятия, 3 училища, 3 больницы.

В начале XX века — 1048 жилых домов, в том числе 25 кирпичных, мужская и женская гимназии, 2 библиотеки, издательство, 3 монастыря, 3 церкви, костёл, синагога, больница, аптека.

В начале XX века в городе работали мужская и женская гимназии, мужское и женское приходские училища, 4-х классное духовное училище.

В 1914 году в городе 28 предприятий, где работали около 100 человек; 1048 домов.

С 1919 года Мстиславль входил в состав Смоленской губернии РСФСР, был центром уезда, с 17 июля 1924 — в составе БССР, районный центр Могилёвской области.

В 1939 году в населённом пункте насчитывалось 10,5 тысяч жителей.

С июля 1941 года по 28 сентября 1943 года город был оккупирован немецкими войсками. 15 октября 1941 года более 1300 евреев города погнали к Кагальному рву, раздели, и с 11 до 16 часов их уничтожали. После освобождения города Мстиславля от оккупации евреев в нём не осталось.

После войны в Кагальном рву был установлен небольшой обелиск с надписью о «зверском расстреле еврейского населения города Мстиславля». Спустя небольшое время он был снесён и только в 2005 году был установлен новый мемориальный знак (на этот раз слово евреи на нём отсутствовало). В 2011 году, на 70-ю годовщину трагедии памятник был обновлён и на нём была добавлена надпись: «На этом месте фашистские палачи 15 октября 1941 г. зверски убили 1300 евреев, а позднее в 1941—1943 гг. — 168 белорусов и 35 цыган, в основном женщин, детей и стариков.»

Генеральный план

Первый регулярный план (1778) в основном определил планировочную структуру города. Существенную роль в архитектурном облике города играют памятники истории и архитектуры в сочетании с богатым природным ландшафтом. Генпланы 1961 и 1977 гг. выделяют центральное планировочное ядро, в композицию которого включены памятники архитектуры XVII—XVIII вв. и исторические зоны. Последующая капитальная застройка велась вдоль Могилёвского шоссе. Промышленные зоны расположены в южном и восточном частях города.

Культура

В художественной культуре известные так называемые мстиславские изразцы ― изделия городских мастеров-ценинников XV—XVII вв. Рисунок мстиславских изразцов отличается богатой цветовой гаммой, декоративными мотивами. Из мастеров наиболее известен Степан Полубес, вместе с другими мастерами-земляками украшавший храмы и царские палаты в Русском государстве в XVII в.

В мстиславском костёле кармелитов сохранились фрески (середина XVIII в.) в стиле барокко, из которых выделяются «Взятие Мстиславля московскими войсками в 1654» и «Избиение ксёндзов».

Неподалёку от Мстиславля находился Тупичевский Святодуховский монастырь, где в 1645 году построена церковь Сошествия св. Духа с росписями по деревянной брусчатной стене.

О городе Владимиром Короткевичем написана художественно-документальная книга «Мстиславль».

Экономика

По отраслям

• Пищевая промышленность
  • ОАО «Мстиславский маслодельно-сыродельный завод»
  • Хлебозавод

Достопримечательности

На территории города расположены два археологических памятника — Девичья гора (городище I в. до н. э.) и Замковая гора (средневековый город).

В городе установлены два памятника Петру Мстиславцу, а также памятник первому уездному комиссару и председателю исполкома Мстиславского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов А. Л. Юрченко.

Архитектура

Здания Кармелитского (1637, перестроен 1746-50) и Иезуитского костёлов (1730-38, перестроен в 1836) представляют архитектурный интерес.

Известные уроженцы и жители Мстиславского района

• Илья Копиевич — издатель и автор созданной по заказу Петра I русской грамматики.
• Пётр Мстиславец — славянский первопечатник, работал с Иваном Фёдоровым над выпуском первых печатных книг на территории Русского государства.
• Прахов, Адриан Викторович [4(16).3.1846, Мстиславль, — 1(14).5.1916, Ялта] — русский историк искусства, археолог и художественный критик.
• Степан Полубес — мастер изразцов.
• Владимир Сурнин [1875 — 1942] — русский и американский шахматист, мастер. Трёхкратный чемпион Вашингтона (1932, 1933, 1938). Участник Испано-американской войны (1898).
• Дмитрий Иванович Дубяго (1849—1918) — русский астроном; тайный советник.

XX—XXI век

• Дмитрий Астапенко (1910—1944 (?)) — белорусский советский поэт, переводчик, писатель-фантаст.
• Афанасьев Борис Игнатьевич (Афанасьєв Борис Гнатович (1920—1992) — советский дирижёр.
• Евгений Близняк (1881—1958) — советский гидролог, гидротехник, руководитель проекта и строительства Волго-Донского канала (1918), автор ряда учебных пособий.
• Семён Дубнов — еврейский историк и политический деятель.
• Яков Дубнов — советский математик.
• Евзеров, Цви Иегуда (יהודה צבי יבזרוב) (1854—1935) — еврейский проповедник.
• Роберт Зайчик (Рувим Маркович Зайчик) — швейцарский философ.
• Лев Инденбом — советский кино-режиссёр («Мосфильм»).
• Павел Кобеко — доктор физико-математических наук, профессор, член-корреспондент Академии Наук СССР.
• Кулешов, Аркадий Александрович (1914—1978) — Народный поэт Белорусской ССР (1968).
• Софья Левитина (1877—1950) — советская актриса.
• Абрам Маневич — белорусский и американский художник-модернист.
• Евгений Марциновский — советский инфекционист, паразитолог.
• Ксения Минина (1941—1997) — советская актриса, заслуженная артистка РСФСР.
• Митяева, Лидия Мефодьевна (Митяєва Лідія Мефодіївна) (1923) — украинская художница.
• Рахмилевич Моше — израильский врач.
• Евгений Ремез — украинский математик.
• Олег Трусов — археолог, политик и общественный деятель.
• Кусиель Шифрин — геофизик.
• Яков Шифрин — украинский радиофизик.

Мероприятия

• 2010 год — «Рыцарский фест».

Города-побратимы

• Силламяэ, Эстония

Литература

• Михаил Осипович Безъ-Корнилович, «Историческія сведенія о примечательнейшихъ местахъ въ Белоруссіи», 1855
• Краснянский В. Г. Город Мстиславль: его настоящее и прошлое. ― Вильно, 1912
• Ясинский О. А., Гасенков В. Л. Мстиславль: историко-экономический очерк. ― Мн., 1975
• Якимович Ю. А. Зодчество Белоруссии XVI-середины XVII в. ― Мн., 1991. С. 217—218
• Город Мстиславль: (Могилевской губернии): с 50 автотипиями / составил Вл. Гавр. Краснянский. — Вильна, 1912. — [2], 99 с.
• Тупичевский монастырь Могилевской епархии: исторический очерк / И. Пятницкого. — Могилев на Днепре: Губернская типография, 1907. — [2], 37 с., [1] л. ил.
• Евреи в Мстиславле: материалы к истории города / Владимир Цыпин. — Иерусалим: Скопус, 2006. — 373, [2] с.
• Керамика города Мстиславля XV—XIX вв. / Калмыкова Е. Н., Тимошкова В. Г. // С. 108―118.

Ссылки

• [horki.info/mscislau.html Информация о Мстиславле]
• [www.radzima.org/pub/miesta.php?miesta_id1=mamsmsci Здымкі на Radzima.org]
• А. Цітоў [txt.knihi.com/hierb/mscis.html «Геральдыка беларускіх местаў» на «Беларускай Палічцы»]
• [globus.tut.by/mstislavl/index.htm Глобус Беларуси, Мстиславль]
• [rzecz-pospolita.com/mscislaw0.php3 Mścisław] (польск.) — Информация на сайте «Rzeczpospolita wirtualna — Kresy wschodnie» (Виртуальная Речь Посполитая — Восточные Кресы)
• [www.mscislaw.org.pl «Wirtualne wojewydztwo mścisławskie»] (польск.) (Виртуальное Мстиславское воеводство)

Отрывок, характеризующий Мстиславль

– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.