Мирзошоев, Муборакшо Абдулвахобович
| Муборакшо Мирзошоев | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения |
Рушанский район Горно-Бадахшанская автономная область, Таджикская ССР, СССР |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры | |
| Псевдонимы |
Миша |
Муборакшо Абдулвахобович Мирзошоев (тадж. Муборакшо Абдулваҳобович Мирзошоев, 19 августа 1961, село Емц, Рушанский район Горно-Бадахшанская автономная область Республики Таджикистан — 8 февраля 2001, Душанбе) — известный таджикский исполнитель и музыкант.
Биография
Муборакшо Мирзошоев родился 19 августа 1961 в Рушанском районе Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана.
Наряду с Далером Назаровым Муборакшо считается одним из основоположников современной таджикской музыки.
Детство и школьные годы провёл на родине отца, кишлаке Емц. В 14 лет он написал свою первую песню «Чор Ҷавон», ставшую впоследствии хитом на всём постсоветском пространстве.
C 1984 по 1987 годы Муборакшо учился в Ленинградском авиационном училище, однако, творческое начало взяло вверх, и он полностью ушёл в музыку. Муборакшо или же Миша, как он был больше известен своим поклонникам, творческую карьеру начал в 1988 году в группе Далера Назарова. Именно тогда стали известны его наиболее популярные хиты. Он пел грустные песни, которые затрагивают сердца и не оставляют равнодушными. Он был истинно народным исполнителем, близким и родным для всех таджикистанцев. Его музыка сплачивала всех, несмотря на разногласие народа. Жена и дети были самыми дорогими людьми для него. Муборакшо любил музыку и футбол, болел за команду «Памир». Он был знаком и общался со многими российскими группами, такими как «А-Студио», «Звуки Му», «Аквариум» и другие, ему не раз аплодировали московские поклонники. Многие исполнители делали каверы на его песни. Самый известный кавер исполнила певица Наталия Шевлякова в скандальном музыкальном проекте НАТО продюсера Ивана Шаповалова.
Муборакшо умер 8 февраля 2001 года от двустороннего туберкулёза лёгких.
Напишите отзыв о статье "Мирзошоев, Муборакшо Абдулвахобович"
Ссылки
- [muboraksho.tj Официальный сайт]
- [muboraksho-rushon.narod.ru/index.htm Фан сайт]
- [www.youtube.com/watch?v=AUs6iE1xtBc НАТО - "Chor javon"]
- [baraka-remixed.promodj.ru/groups/251081.html Baraka "Tribute To Muboraksho"]
Отрывок, характеризующий Мирзошоев, Муборакшо Абдулвахобович
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
