Мужская сборная Польши по волейболу

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сборная Польши
Конфедерация

CEV

Национальная федерация

PZPS

Первый матч

Польша — Чехословакия — 2:3 (Варшава, 28.02.1948)

Первый официальный матч

Польша — Нидерланды — 3:0 (Прага, 10.09.1949, ЧМ)

Больше всех матчей

Пётр Грушка (450)[1]

Место в рейтинге FIVB

2-е[2]

Цвета

Бело-красные

Тренер

Стефан Антига

Лучшие результаты
Олимпийские игры

Золото (1976)

Чемпионаты мира

Золото (1974, 2014)

Чемпионаты Европы

Золото (2009)

Кубок мира

Серебро (1965, 2011)

Большой чемпионский Кубок

4-е место (2009)

Мировая лига

Золото (2012)

[www.pzps.pl/Reprezentacje/Seniorzy/home_category.html Официальный сайт]

Мужская сборная команда Польши по волейболу (польск. Reprezentacja Polski w piłce siatkowej mężczyzn) — национальная команда, представляющая Польшу на международных соревнованиях по волейболу. Управляется Польским волейбольным союзом (PZPS).





История

Первым матчем мужской сборной Польши считается игра, проведённая в Варшаве 28 февраля 1948 года со сборной Чехословакии, завершившаяся победой гостей со счётом 3:2[3]. Официальный международный дебют состоялся в 1949 году на I чемпионате мира в Праге, где польская команда заняла 4-е место.

На протяжении долгого времени поляки входили в элиту мирового волейбола, но при этом уступали места на пьедесталах крупнейших турниров командам СССР, Чехословакии, Румынии, Японии. В 1967 году в Стамбуле польская сборная впервые стала призёром чемпионата Европы, но настоящий прорыв произошёл в первой половине 1970-х годов, когда команду возглавил Хуберт Вагнер.

«Хуберт Вагнер сумел создать из игроков отнюдь не суператлетического склада команду умную, с характером неуступчивым, всегда загадывающую противной стороне замысловатые тактические загадки»,— так отзывался о сборной Польши советский тренер Вячеслав Платонов[4]. Под руководством Вагнера польские волейболисты последовательно выиграли чемпионат мира 1974 года и Олимпийские игры в Монреале-1976[3]. Кроме этого, в период с 1975 по 1983 год Польша пять раз подряд становилась серебряным призёром чемпионатов Европы, каждый раз проигрывая первенство сборной СССР.

Самый титулованный игрок в истории польского волейбола нападающий Томаш Вуйтович (чемпион мира, Олимпиады и четырёхкратный серебряный призёр чемпионатов Европы) и его партнёры по сборной 1970-х — Станислав Госьциняк и Эдвард Скорек — приняты в волейбольный Зал славы в Холиоке. В 2010 году в Зал славы посмертно включён Хуберт Вагнер[5].

Уйдя в тень конце 1980-х годов, Польша вновь напомнила о себе волейбольному миру в 1997 году, когда молодёжная сборная этой страны в Манаме стала победителем мирового первенства. Игроки той команды — Павел Загумный, Давид Мурек, Пётр Грушка, Себастьян Свидерский, Кшиштоф Игначак — вскоре стали лидерами национальной сборной Польши[6]. Спустя 6 лет в Тегеране аналогичного успеха добилась «молодёжка», цвета которой защищали Михал Винярский, Мариуш Влязлый, Павел Войцкий. Обладавшая сильным, сбалансированным составом, сборная Польши на рубеже веков тем не менее играла нестабильно и главной причиной, мешавшей ей давать результат, являлась частая смена тренеров.

Дольше всех в начале XXI века в должности главного тренера продержался аргентинский специалист Рауль Лосано. В 2006 году под его руководством сборная Польши стала серебряным призёром чемпионата мира в Японии. Однако неудачное в плане итогового результата выступление на Олимпийских играх в Пекине привело к тому, что место Лосано на тренерском мостике в начале 2009 года занял его соотечественник Даниэль Кастельяни, в прошлом капитан сборной Аргентины, выигравшей бронзовые медали на Олимпиаде-1988.

В первый же сезон работы со сборной Кастельяни привёл её к победе на чемпионате Европы в Турции, но спустя год, после завершения чемпионата мира, на котором поляки не смогли выйти в третий групповой этап и заняли в итоге 13-е место, руководство Польского волейбольного союза приняло решение освободить аргентинского специалиста от занимаемой должности. Новым тренером сборной Польши стал Андреа Анастази, работавший до этого с командой Италии.

В 2011 году сборная Польши стала призёром всех официальных соревнований сезона, заняв 3-е место на турнире Мировой лиги и на чемпионате Европы, 2-е место в розыгрыше Кубке мира. В 2012 году Польша впервые выиграла Мировую лигу, но на Олимпийских играх в Лондоне, также как и на двух предыдущих Олимпиадах, не смогла выйти в полуфинал и побороться за медали. Неожиданное поражение в матче группового этапа от сборной Австралии привело к потере первого места в группе и к выходу в четвертьфинал на сборную России, которой польская команда проиграла со счётом 0:3.

В 2013 году сборная Польши неудачно выступила на Мировой лиге и чемпионате Европы, что привело к отставке Андреа Анастази. Новым тренером поляков стал француз Стефан Антига, который на момент своего назначения ещё являлся действующим волейболистом, доигровщиком «Скры» из Белхатува[7]. В сентябре 2014 года сборная Польши выиграла впервые проходивший в этой стране чемпионат мира.

Вершины сборной Польши

Чемпионат мира-1974

Мировое первенство 1974 года представляло собой настоящий марафон — в течение 17 дней команды должны были провести по одиннадцать матчей: три на предварительном этапе, три на полуфинальном и пять в финальной группе. К последней игре со сборной Японии поляки подошли, не имея поражений, в том числе дважды за турнир ими были обыграны сильные сборные СССР и ГДР, впервые в рамках чемпионатов мира «бело-красные» праздновали победу над командой Чехословакии. Поражение от японцев сделало бы чемпионом сборную СССР, но поляки смогли одержали очень трудную и красивую победу. Достаточно сказать, что в четвёртом сете они вели 14:5 и были в шаге от «золота», но позволили сопернику не только сравнять счёт, но и выйти вперёд — 15:14. При счёте 15:15 последовали две атаки в аут японского нападающего, и матч завершился победой подопечных Вагнера — 3:1 (13:15, 15:7, 15:11, 17:15)[8].

28 октября 1974 года в Мехико чемпионами мира стали Рышард Босек, Веслав Чая, Веслав Гавловский, Станислав Госьциняк, Марек Карбаж, Мирослав Рыбачевский, Влодзимеж Садальский, Александр Скиба, Эдвард Скорек, Влодзимеж Стефаньский, Томаш Вуйтович и Збигнев Зажицкий. Станислав Госьциняк был признан лучшим игроком чемпионата мира. Эта победа гарантировала команде участие на Олимпийских играх в Монреале.

Олимпийские игры-1976

В Монреаль поехали девять чемпионов мира: Гавловский, Босек, Зажицкий, Скорек, Вуйтович, Садальский, Стефаньский, Карбаж и Рыбачевский, вице-чемпионы Европы Збигнев Любеевский и Лех Ласко, а также Бронислав Бебель.

В финале Олимпиады ожидаемо встретились сборные Польши и СССР, подарившие зрителям захватывающий пятисетовый спектакль с драматичной развязкой. После первых четырёх партий матча Польша — СССР счёт был равным — 11:15, 15:13, 12:15, 19:17. В решающей партии команда СССР повела со счётом 4:0, поляки выравняли положение и вышли вперёд — 7:5, затем проиграли два очка — 7:7, но завершили решающую партию мощным рывком — 15:7. 30 июля 1976 года навсегда вошло в историю польского спорта[9][10].

Возможность взять реванш сборной СССР не предоставилась, хотя если бы не травма Томаша Вуйтовича Польша и СССР могли бы сойтись в финале Олимпиады-1980 в Москве. Лос-Анджелес-1984 обе страны бойкотировали, а на Игры 1988 и 1992 годов сборная Польши отобраться не смогла.

Чемпионат мира-2006

Спустя 32 года сборная Польши вновь заняла место на пьедестале почёта мирового первенства. Ключевой матч турнира был сыгран ею 28 октября в Сендае — против сборной России. От этой игры зависело, какая из этих команд выйдет в полуфинал, поскольку одну из путёвок забронировала сборная Сербии и Черногории. Вчистую проиграв россиянам первые две партии, подопечные Рауля Лосано смогли перевернуть ход неудачно складывавшегося матча и выиграть его, причём главными героями встречи стали игроки, начавшие встречу на скамейке запасных — Гжегож Шиманьский и Пётр Грушка[11].

Победив затем лидировавшую в группе сборную Сербии и Черногории, а в полуфинале взяв верх над Болгарией, поляки вышли в финал, где встретились со сборной Бразилии. К сожалению для поклонников «бело-красных» интриги в этом матче не было. Сильнейшая сборная мира победила с подавляющим преимуществом, а её тренер Бернардиньо за весь матч взял только один тайм-аут — во втором сете, когда поляки повели в счёте 6:3[12].

На церемонию награждения вице-чемпионы мира вышли в одинаковых майках с номером «16» — в память о своём товарище Аркадиуше Голасе, погибшем в автокатастрофе в сентябре 2005 года[13].

Чемпионат Европы-2009

Традиционно входящая в число фаворитов любого турнира, сборная Польши в этот раз таковым не считалась. Немалых трудов стоило сборной, в то время ещё возглавляемой Раулем Лосано, отобраться в финальную стадию: в своей отборочной группе Польша пропустила вперёд себя Эстонию и вынуждена была играть стыковые матчи с Бельгией, которые едва не завершились сенсацией. Обменявшись с бельгийцами пятисетовыми победами, поляки только благодаря лучшему соотношению очков по сумме двух матчей вошли в число 16 финалистов континентального первенства.

При новом тренере Даниэле Кастельяни сборная Польши невыразительно выступила на Мировой лиге и до старта ЕВРО-2009 лишилась нескольких ключевых игроков. Из-за травмы в Турцию не смог поехать основной диагональный Мариуш Влязлый, а из трёх опытных доигровщиков — Михала Винярского, Себастьяна Свидерского и Михала Бонкевича, на первенство Европы отправился только последний.

Вместо Влязлого отлично проявил себя Пётр Грушка, признанный самым ценным игроком чемпионата. Ещё один индивидуальный приз достался связующему Павлу Загумному. Открытиями чемпионата стали молодые игроки Бартош Курек (самый результативный игрок польской команды на этом турнире) и Якуб Ярош, удачно заменявший Петра Грушку. Традиционно сильно выглядели польские блокирующие Даниэль Плиньский и Марцин Можджонек, надёжно играли в защите Михал Бонкевич, Михал Руцяк и либеро Пётр Гацек. Чемпионами Европы также стали молодые волейболисты Пётр Новаковский, Збигнев Бартман, второй связующий Павел Войцкий и запасные Марцел Громадовский и Кшиштоф Игначак. В финале сборная Польши обыграла команду Франции — 3:1 (29:27, 25:21, 16:25, 26:24)[14].

Мировая лига-2012

Право участвовать в самом престижном коммерческом турнире национальных сборных польской команде было предоставлено в 1998 году, после исключения из Мировой лиги команды Китая. В заявку сборной Польши вошли 11 из 12 волейболистов, выигравших годом ранее молодёжный чемпионат мира в Манаме, а возглавил её прежний тренер «молодёжки» Иренеуш Мазур[15]. В дебютном матче, состоявшемся в Липецке 15 мая 1998 года, поляки, проигрывая сборной России со счётом 0:2 по партиям и 0:7 в третьем сете, вырвали победу — 3:2[16].

Участником финального турнира Мировой лиги сборная Польши впервые стала в 2001 году благодаря тому, что «Финал восьми» проходил в Катовицах. В 2002 году сборная Польши великолепно выступила на интерконтинентальном раунде, выиграв все домашние матчи и одержав сенсационную победу со счётом 3:0 в выездном матче с бразильцами, но на финальном турнире, как и годом ранее, не смогла выйти в плей-офф. В 2005 году в Белграде и в 2007 году в Катовицах Польша была близка к завоеванию медалей Мировой лиги, но проигрывала в матчах за третье место сборным Кубы и США соответственно.

В 2011 году финальный турнир Мировой лиги снова проходил в Польше и национальная команда под руководством итальянца Андреа Анастази впервые стала бронзовым призёром. В том же году поляки заняли места на пьедесталах почёта чемпионата Европы и Кубка мира, а в 2012 году продолжили собирать медали, впервые выиграв турнир Мировой лиги.

В рамках интерконтинентального раунда «бело-красные» выиграли три из четырёх матчей у главного соперника по группе — сборной Бразилии — и с первого места вышли в финальный турнир. В Софии команда Андреа Анастази снова оказалась сильнее бразильцев — 3:2, лишив самую титулованную команду начала XXI века возможности сыграть в полуфинале. После этого были одержаны победы в трёх сетах над Кубой, Болгарией и США. Победителями Мировой лиги стали Збигнев Бартман, Михал Винярский, Павел Загумный, Гжегож Косок, Михал Кубяк, Бартош Курек, Лукаш Жигадло, Кшиштоф Игначак, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Михал Руцяк и Якуб Ярош. Сборная Польши смогла одержать победу, несмотря на травму своего капитана Марцина Можджонека, полученную им в первой партии финального матча. Призом самому ценному игроку был награждён Бартош Курек[17]. Все 12 волейболистов, участвовавших в составе сборной Польши в финальном турнире Мировой лиги, вошли в заявку на Олимпийские игры в Лондоне[18].

Чемпионат мира-2014

Начавший работать со сборной в 2014 году француз Стефан Антига принял несколько неординарных кадровых решений, главным из которых стало невнесение в заявку на чемпионат мира Бартоша Курека — основного доигровщика сборной предыдущих пяти сезонов[19]. Несколько ярких матчей более молодого Матеуша Мики в рамках предшествующей мундиалю Мировой лиги определили выбор тренера в пользу этого игрока. Антига вернул в сборную диагонального Мариуша Влязлого, не выступавшего за «бело-красных» с 2010 года, и опытнейшего связующего Павла Загумного. В карьере обоих волейболистов этот чемпионат стал последним турниром за сборную. Капитанские функции в 2014 году выполнял Михал Винярский, игравший на чемпионате с травмой спины.

Впервые принимавшая чемпионат мира Польша сразу отметилась рекордом: матч открытия с участием хозяев и сборной Сербии прошёл на Национальном стадионе в Варшаве — одной из арен футбольного Евро-2012, и собрал 61 500 зрителей[20]. Неистово поддерживаемые болельщиками польские волейболисты без проблем преодолели первый групповой этап, а на втором проиграли только сборной США. По результатам жеребьёвки соперниками поляков по третьему этапу стали сборные Бразилии и России, и в этой группе Польша смогла занять первое место, одержав победы со счётом 3:2. В полуфинале поляки в четырёх партиях победили сборную Германии, а в финале во второй раз за турнир переиграли бразильцев — 3:1 (18:25, 25:22, 25:23, 25:22)[21]. Самым результативным игроком и MVP чемпионата стал Мариуш Влязлый.

Результаты выступлений

Олимпийские игры

Год И В П С/П Место
1968 9 6 3 18:11 5-е
1972 6 2 4 11:12 9-е
1976 6 6 0 18:9 1-е
1980 6 3 3 12:11 4-е
1996 5 0 5 1:15 11-е
2004 6 3 3 10:12 5-е
2008 6 4 2 14:9 5-е
2012 6 3 3 11:10 5-е
Всего 50 27 23 95:89

1 1976: Бронислав Бебель, Рышард Босек, Томаш Вуйтович, Веслав Гавловский, Збигнев Зажицкий, Марек Карбаж, Лех Ласко, Збигнев Любеевский, Мирослав Рыбачевский, Влодзимеж Садальский, Эдвард Скорек, Влодзимеж Стефаньский.
2004: Михал Бонкевич, Пётр Габрих, Аркадиуш Голась, Пётр Грушка, Павел Загумный, Кшиштоф Игначак, Лукаш Кадзевич, Давид Мурек, Радослав Рыбак, Себастьян Свидерский, Анджей Стельмах, Роберт Щербанюк.
2008: Марцин Вика, Михал Винярский, Мариуш Влязлый, Павел Войцкий, Кшиштоф Герчиньский, Пётр Грушка, Павел Загумный, Кшиштоф Игначак, Лукаш Кадзевич, Марцин Можджонек, Даниэль Плиньский, Себастьян Свидерский.
2012: Збигнев Бартман, Михал Винярский, Лукаш Жигадло, Павел Загумный, Кшиштоф Игначак, Михал Кубяк, Бартош Курек, Гжегож Косок, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Михал Руцяк, Якуб Ярош.


Чемпионаты мира

Год И В П С/П Место
1949 7 3 4 11:14 4-е
1952 7 5 2 17:6 7-е
1956 10 7 3 23:11 4-е
1960 10 7 3 24:14 4-е
1962 11 5 6 23:19 6-е
1966 10 6 4 22:18 6-е
1970 11 7 4 24:21 5-е
1974 11 11 0 33:10 1-е
1978 9 5 4 18:16 8-е
1982 9 5 4 17:14 6-е
1986 8 4 4 15:12 9-е
1998 3 1 2 4:6 17-е
2002 6 4 2 15:10 9-е
2006 11 10 1 30:6 2-е
2010 5 3 2 9:9 13-е
2014 13 12 1 37:15 1-е
Всего 141 95 46 322:201

1 1974: Рышард Босек, Томаш Вуйтович, Веслав Гавловский, Станислав Госьциняк, Збигнев Зажицкий, Марек Карбаж, Мирослав Рыбачевский, Влодзимеж Садальский, Александр Скиба, Эдвард Скорек, Влодзимеж Стефаньский, Веслав Чая.
2 2006: Михал Бонкевич, Михал Винярский, Мариуш Влязлый, Пётр Гацек, Войцех Гжиб, Пётр Грушка, Лукаш Жигадло, Павел Загумный, Лукаш Кадзевич, Даниэль Плиньский, Себастьян Свидерский, Гжегож Шиманьский.
2010: Збигнев Бартман, Михал Бонкевич, Михал Винярский, Мариуш Влязлый, Пётр Гацек, Пётр Грушка, Павел Загумный, Кшиштоф Игначак, Бартош Курек, Гжегож Ломач, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Михал Руцяк, Патрик Чарновский.
1 2014: Рафал Бушек, Михал Винярский, Мариуш Влязлый, Анджей Врона, Фабьян Джизга, Павел Загумный, Павел Заторский, Кшиштоф Игначак, Кароль Клос, Давид Конарский, Михал Кубяк, Матеуш Мика, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский.


Чемпионаты Европы

Год И В П С/П Место
1950 5 0 5 3:15 6-е
1955 9 4 5 17:18 6-е
1958 11 7 4 25:15 6-е
1963 9 5 4 18:16 6-е
1967 10 7 3 25:13 3-е
1971 8 3 5 14:16 6-е
1975 7 5 2 17:9 2-е
1977 7 5 2 18:9 2-е
1979 7 6 1 18:8 2-е
1981 7 6 1 18:5 2-е
1983 7 6 1 19:9 2-е
1985 7 4 3 14:11 4-е
1989 7 4 3 15:11 7-е
1991 7 4 3 14:15 7-е
1993 7 4 3 14:14 7-е
1995 7 3 4 10:12 6-е
2001 7 5 2 15:13 5-е
2003 7 4 3 17:12 5-е
2005 5 3 2 10:7 5-е
2007 6 1 5 8:16 11-е
2009 8 8 0 24:7 1-е
2011 7 4 3 14:12 3-е
2013 4 2 2 9:8 9-е
2015 4 3 1 11:4 5-е
Всего 170 102 68 367:275

3 1967: Здзислав Амброзяк, Хуберт Вагнер, Станислав Госьциняк, Станислав Здуньчик, Ромуальд Пашкевич, Войцех Рутковский, Рышард Сершульский, Тадеуш Сивек, Александр Скиба, Эдвард Скорек, Ежи Шимчик, Збигнев Ясюкевич.
2 1975: Рышард Босек, Томаш Вуйтович, Веслав Гавловский, Станислав Иваняк, Владислав Кустра, Лех Ласко, Збигнев Любеевский, Мирослав Рыбачевский, Влодзимеж Садальский, Влодзимеж Стефаньский, Веслав Чая, Збигнев Ясюкевич.
2 1977: Бронислав Бебель, Рышард Босек, Томаш Вуйтович, Веслав Гавловский, Марек Карбаж, Владислав Кустра, Лешек Моленда, Влодзимеж Садальский, Влодзимеж Стефаньский, Марк Цяшкевич, Веслав Чая, Мацей Ярош.
2 1979: Рышард Босек, Томаш Вуйтович, Веслав Гавловский, Войцех Джизга, Иренеуш Клос, Владислав Кустра, Лех Ласко, Роберт Малиновский, Лешек Моленда, Влодзимеж Налязек, Веслав Чая, Мацей Ярош.
2 1981: Войцех Джизга, Иренеуш Клос, Лех Ласко, Роберт Малиновский, Анджей Мартынюк, Влодзимеж Налязек, Иренеуш Налязек, Кшиштоф Ольшевский, Славомир Скуп, Марек Шидлик, Рышард Юрек, Мацей Ярош.
2 1983: Януш Войдыга, Томаш Вуйтович, Вацлав Голец, Войцех Джизга, Збигнев Зелиньский, Иренеуш Клос, Пётр Кочан, Лех Ласко, Анджей Мартынюк, Влодзимеж Налязек, Яцек Рыхлицкий, Кшиштоф Стефанович.
1 2009: Збигнев Бартман, Михал Бонкевич, Павел Войцкий, Пётр Гацек, Марцел Громадовский, Пётр Грушка, Павел Загумный, Кшиштоф Игначак, Бартош Курек, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Даниэль Плиньский, Михал Руцяк, Якуб Ярош.
3 2011: Пётр Грушка, Фабьян Джизга, Лукаш Жигадло, Павел Заторский, Кшиштоф Игначак, Кароль Клос, Гжегож Косок, Михал Кубяк, Бартош Курек, Матеуш Мика, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Михал Руцяк, Якуб Ярош.
2013: Гжегож Босек, Михал Винярский, Лукаш Вишневский, Дамьян Войташек, Анджей Врона, Фабьян Джизга, Лукаш Жигадло, Павел Заторский, Михал Кубяк, Бартош Курек, Пётр Новаковский, Марцин Можджонек, Михал Руцяк, Якуб Ярош.
2015: Матеуш Бенек, Рафал Бушек, Пётр Гацек, Фабьян Джизга, Павел Заторский, Кароль Клос, Давид Конарский, Михал Кубяк, Бартош Курек, Гжегож Ломач, Матеуш Мика, Марцин Можджонек, Пётр Новаковский, Артур Шальпук.


Мировая лига

  • 1998 — 10-е место
  • 1999 — 8-е место
  • 2000 — 8-е место
  • 2001 — 7-е место
  • 2002 — 5-е место
  • 2003 — 9-е место
  • 2004 — 7-е место
  • 2005 — 4-е место
  • 2006 — 7-е место
  • 2007 — 4-е место
  • 2008 — 5-е место
  • 2009 — 11-е место
  • 2010 — 10-е место
  • 2011 — 3-е место
  • 2012 — 1-е место
  • 2013 — 11-е место
  • 2014 — 7-е место
  • 2015 — 4-е место
  • 2016 — 5-е место

Игры доброй воли

  • 1986 — 7-е место

Кубок мира

  • 1965 — 2-е место
  • 1969 — 8-е место
  • 1977 — 4-е место
  • 1981 — 4-е место
  • 2011 — 2-е место
  • 2015 — 3-е место

Мемориал Хуберта Вагнера

  • 1-е место — 2006, 2008, 2009, 2012, 2013, 2015
  • 2-е место — 2003, 2004, 2005, 2014
  • 3-е место — 2007, 2010, 2016
  • 4-е место — 2011

Тренеры

  • 1948—1949 — Ромуальд Виршилло
  • 1949—1952 — Зигмунт Краус
  • 1952—1953 — Веслав Пётровский
  • 1953—1954 — Зигмунт Краус
  • 1954—1956 — Леонард Михневский
  • 1956—1958 — Яцек Буш
  • 1958—1959 — Юзев Сливка
  • 1959—1964 — Гвидон Гроховский
  • 1964—1966 — Зигмунт Краус
  • 1966—1973 — Тадеуш Шлягор
  • 1973—1976 — Хуберт Вагнер
  • 1976—1979 — Ежи Вельч
  • 1979—1983 — Александр Скиба
  • 1983—1986 — Хуберт Вагнер
  • 1986—1988 — Станислав Госьциняк
 
  • 1988—1990 — Лешек Милевский
  • 1990—1992 — Эдвард Скорек
  • 1992—1993 — Збигнев Зажицкий
  • 1993—1994 — Рышард Крук
  • 1994—1996 — Виктор Кребок
  • 1996—1998 — Хуберт Вагнер
  • 1998—2000 — Иренеуш Мазур
  • 2000—2001 — Рышард Босек
  • 2001—2003 — Вальдемар Вспанялый
  • 2003—2004 — Станислав Госьциняк
  • 2005—2008 — Рауль Лосано
  • 2009—2010 — Даниэль Кастельяни
  • 2011—2013 — Андреа Анастази
  • С 2013 года — Стефан Антига

Рекордсмены по количеству матчей

По состоянию на 10 января 2016 года

Игрок Годы в сборной Матчи
Пётр Грушка 1995—2011 450
Павел Загумный 1996—2014 427
Веслав Гавловский 1969—1980 366
Рышард Босек 1969—1986 359
Иренеуш Клос 1978—1987 337
Томаш Вуйтович 1973—1984 325
Себастьян Свидерский 1996—2011 322
Кшиштоф Игначак 1998—2014 321
Анджей Стельмах 1990—2005 306
Войцех Джизга 1978—1985 291
Войцех Рутковский 1955—1968 290
Эдвард Скорек 1964—1976 284
Влодзимеж Налязек 1978—1985 278
Давид Мурек 1996—2008 277
Кшиштоф Стельмах 1988—1999 274
Влодзимеж Стефаньский 1969—1980 267
Игрок Годы в сборной Матчи
Лех Ласко 1975—1984 261
Витольд Роман 1987—1997 259
Лешек Урбанович 1985—1996 252
Вацлав Голец 1983—1991 250
Лукаш Жигадло с 1998 года 247
Тадеуш Сивек 1958—1968 243
Збигнев Зелиньский 1983—1990 242
Анджей Мартынюк 1979—1987 240
Михал Винярский 2004—2014 240
Бартош Курек с 2007 года 236
Марцин Новак 1994—2004 230
Марцин Можджонек с 2007 года 227
Рышард Сершульский 1957—1967 226
Здзислав Амброзяк 1963—1972 220
Станислав Госьциняк 1965—1974 218
Марек Карбаж 1969—1979 218

Состав команды

Заявка сборной Польши на Олимпийские игры-2016

Имя Дата рождения Рост Клуб
Центральные блокирующие
1 Пётр Новаковский 18 декабря 1987 (36 лет) 205 «Ресовия»
7 Кароль Клос 8 августа 1989 (34 года) 201 «Скра»
23 Матеуш Бенек 5 апреля 1994 (29 лет) 210 «Эффектор»
Связующие
11 Фабьян Джизга 3 января 1990 (34 года) 196 «Ресовия»
12 Гжегож Ломач 1 октября 1987 (36 лет) 187 «Купрум»
Диагональные
3 Давид Конарский 31 августа 1989 (34 года) 198 ЗАКСА
6 Бартош Курек 29 августа 1988 (35 лет) 205 «Ресовия»
Доигровщики
13 Михал Кубяк 23 февраля 1988 (36 лет) 191 «Халкбанк»
20 Матеуш Мика 21 января 1991 (33 года) 207 «Трефль»
21 Рафал Бушек 28 апреля 1987 (36 лет) 196 ЗАКСА
22 Бартош Беднож 25 июля 1994 (29 лет) 201 «Ольштын»
Либеро
17 Павел Заторский 21 июня 1990 (33 года) 184 ЗАКСА
Главный тренер — Стефан Антига (Франция), тренер — Филипп Блэн (Франция)

См. также

Напишите отзыв о статье "Мужская сборная Польши по волейболу"

Примечания

  1. [dl.pzps.pl/7558,get/reprezentanci-polski.doc Reprezentanci Polski] (польск.). Проверено 15 мая 2013. [www.webcitation.org/6GmShJW8T Архивировано из первоисточника 21 мая 2013].
  2. [www.fivb.org/en/volleyball/VB_Ranking_M_2015-10.asp Рейтинг мужских сборных на октябрь 2015 года  (англ.)]
  3. 1 2 [aktualnosci.siatka.org/pokaz/2007-09-03-dzisiaj-srebro-jutro-zloto-historia-polskiej-siatkowki-cz-1 Dzisiaj srebro, jutro złoto - historia polskiej siatkówki, cz.1] (польск.). Siatka.org (3 сентября 2007). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFXyi6e Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  4. Платонов В. А. Уравнение с шестью известными. — М.: Молодая гвардия, 1983. — С. 36.
  5. [volleyhall.org/honorees.html Volleyball Hall of Fame Honorees] (англ.). Сайт волейбольного Зала славы. Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFZRTKL Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  6. [aktualnosci.siatka.org/pokaz/2007-08-04-w-sierpniu-1997-roku-w-bahrajnie W sierpniu 1997 roku w Bahrajnie] (польск.). Siatka.org (4 августа 2007). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFa5r0x Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  7. [www.volleyservice.ru/index.php?option=com_news&id=14126&Itemid=99999999 Антига — новый главный тренер сборной Польши]. «Волей Сервис» (26 октября 2013). Проверено 6 декабря 2013.
  8. [aktualnosci.siatka.org/pokaz/2006-12-02-tak-bylo-32-lata-temu Tak było 32 lata temu] (польск.). Siatka.org (2 декабря 2006). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFbMXQ5 Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  9. [aktualnosci.siatka.org/pokaz/2006-05-19-tak-bylo-30-lat-temu Tak było 30 lat temu...] (польск.). Siatka.org (19 мая 2006). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFcNMpj Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  10. Булдакова Л. С., Никитин Л. П. Шесть в защите — шесть в нападении: Волейбол на Олимпиадах. — М.: Советская Россия, 1979. — С. 96—101.
  11. [www.sport-express.ru/newspaper/2006-11-29/8_1/ Россия остаётся без полуфинала]. «Спорт-Экспресс» (29 ноября 2006). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFdQuA8 Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  12. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=727030 Бразильцы не сдвинулись с первого места]. «Коммерсантъ» (4 декабря 2006). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFgNIKq Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  13. [www.fivb.org/visasp/ShowImage.aspx?No=200614346&maxsize=500 The Polish team, silver medal] (англ.). Сайт Международной федерации волейбола. Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFjOeKJ Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  14. [cms.cev.lu/mmp/online/website/news/news_archive/news_archive_2009/news_archive_2009_09/15664_EN.html Poland fly to first gold medal in history, Bulgaria take bronze] (англ.). Сайт Европейской конфедерации волейбола (13 сентября 2009). Проверено 15 ноября 2011. [www.webcitation.org/66uFk1Xyz Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
  15. [www.sport-express.ru/newspaper/1998-05-14/6_4/ Первый соперник — Польша]. «Спорт-Экспресс» (14 мая 1998). Проверено 13 июля 2012. [www.webcitation.org/69l4c2h1w Архивировано из первоисточника 8 августа 2012].
  16. [www.sport-express.ru/newspaper/1998-05-16/1_5/ Первый тай-брейк сезона оказался для России неудачным]. «Спорт-Экспресс» (16 мая 1998). Проверено 13 июля 2012. [www.webcitation.org/69l4fwOjg Архивировано из первоисточника 8 августа 2012].
  17. [www.kommersant.ru/doc/1977093 Поляки настроили олимпийский прицел]. «Коммерсантъ» (10 июля 2012). Проверено 13 июля 2012. [www.webcitation.org/69l4ij0MN Архивировано из первоисточника 8 августа 2012].
  18. [aktualnosci.siatka.org/pokaz/2012-07-09-wybrancy-anastasiego-na-io-bez-niespodzianek Wybrańcy Anastasiego na IO bez niespodzianek] (польск.). Siatka.org (9 июля 2012). Проверено 13 июля 2012. [www.webcitation.org/69l4lk5yz Архивировано из первоисточника 8 августа 2012].
  19. [www.sport-express.ru/newspaper/2014-09-20/8_3/?view=page Стефан Антига: «Был разочарован жеребьёвкой не меньше вашего»]. «Спорт-Экспресс» (20 сентября 2014). Проверено 23 сентября 2014.
  20. [www.sport-express.ru/newspaper/2014-09-01/11_3/?view=page Поляки начали с суперрекорда!]. «Спорт-Экспресс» (1 сентября 2014). Проверено 23 сентября 2014.
  21. [www.championat.com/volleyball/article-205782-final-chm-polsha-pobedila-braziliju.html Победа польской торсиды]. «Чемпионат.com» (22 сентября 2014). Проверено 23 сентября 2014.

Ссылки

  • [www.pzps.pl/Reprezentacje/Seniorzy/home_category.html Официальный сайт Польского волейбольного союза]  (польск.)
  • [www.fivb.org/EN/volleyball/competitions/WorldLeague/2014/Teams1.asp?Team=POL Сборная Польши на сайте Международной федерации волейбола] (англ.)

Отрывок, характеризующий Мужская сборная Польши по волейболу

– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.