Муж и дочь Тамары Александровны

Муж и дочь Тамары Александровны
Жанр	драма
Режиссёр	Ольга Наруцкая
Автор сценария	Надежда Кожушаная
В главных ролях	Александр Галибин Валентина Малявина Анна Баженова Антонина Дмитриева
Оператор	Валерий Мартынов
Композитор	Олег Каравайчук
Кинокомпания	Мосфильм
Длительность	108 мин.
Страна	СССР СССР
Год	1988
IMDb	ID 0307203
Выход фильма «Муж и дочь Тамары Александровны»

К:Фильмы 1988 года

«Муж и дочь Тамары Александровны» — советский фильм Ольги Наруцкой 1988 года, по сценарию Надежды Кожушаной, о сложных взаимоотношениях семьи на фоне российской действительности переходной эпохи. Музыка Олега Каравайчука.
Кирилл Разлогов о фильме :

«В своё время картина прогремела, но на короткий срок – постепенно исчезал прокат и существование фильма ограничилось творческой средой. Два темперамента сошлись (Надежда Кожушаная, Ольга Наруцкая) и породили картину внутренне-конфликтную, отчего картина приобрела многомерность».

Сюжет

Тамара Александровна и её муж Валера разошлись и живут на разных этажах одного подъезда. Тамару Александровну увозят в больницу с диагнозом перитонит, их дочери Кате (13 лет) теперь приходится жить у отца.
Отец заходит в школу, чтобы помочь Кате решить проблемы с учительницей физкультуры. Выясняется, что они бывшие одноклассники. И что Тамара Александровна была у них учителем французского. Валера и Тамара поженились, когда он учился в 10 классе.

Катя влюблена в старшеклассника Федю. А у Феди уже есть ребенок от цыганки, которая его за мужчину не считает и к ребенку не допускает.
Кате приходят анонимные письма, от Е. Е.: «Здравствуй, мой незнакомый друг…».
Катя устраивает вечеринку (все для Феди) в квартире отца со своими одноклассниками (7 класс). Где приготовлен грандиозный сюрприз: на час принесут ребенка Феди. И бабушка, Федина мать, сможет увидеть внука. Мать Феди уже привыкла с некоторых пор следовать за сыном повсюду, отдыхает сама с собой в коридоре, танцует… Поняв, что принесли внука, она пугается, впадает в истерику: «Он же мне сниться будет!..» и убегает, закрыв лицо.

Соседка Тамары Александровны по коммуналке сообщает Валере и Кате, что никакого перитонита у Тамары Александровны нет, она просто устала и притворилась, чтобы отдохнуть от семьи. Скоро выписка. Катя с отцом ждут маму, громко встречая Новый год, назло ей стараясь показать, как им без неё хорошо. Мать вышла из больницы, но не приходит к ним. Катя по-прежнему живет у отца.
Кате продолжают приходить письма от Е. Е., теперь в них уже объяснения в любви. Катя, не видя маму, помнит её слова: «Любовь — это действие». При этом не хочет быть похожей на мать.

Федя все клянчит у цыганки продолжения романа. Катя готова на все ради Феди. Он требует доказательств и назначает ей интимное свидание.
Вечером этого дня отец просит Катю идти жить к матери, он устал, Катя ему мешает. Теперь Кате больше не с кем поделиться своим решением и предстоящим событием, она всю ночь плачет.
На следующий день Катя, сомневаясь и переживая, в последний момент все-таки сбегает со свидания, даже не зная, что Федя едет к ней с двумя друзьями.
Валера по пути с работы высказывает своему другу мысль (про Катю): «Почему же, чтобы понять, как сильно любишь человека, нужно его обидеть».
И тут его встречают Федя с друзьями. Обозленные, что Катя их обманула, они мстят ему, как отцу, и избивают почти до смерти. Из последних сил, в проблеске сознания Валера кричит: «Спартаковцев бьют!!», и подростки разбегаются.

Катя едет с незнакомцем на фуре к Е. Е. Приехав, она знакомится с местным одиноким мальчишкой, и они вместе сидят под проходящим поездом и орут, что есть сил. Мальчик мимоходом рассказывает Кате, что Е. Е., оказывается, «всем пишет».
Валера лежит в больнице.

Создатели фильма

Съёмочная группа

• Сценарист: Надежда Кожушаная
• Режиссёр: Ольга Наруцкая
• Оператор: Валерий Мартынов
• Композитор: Олег Каравайчук
• Монтаж: Татьяна Егорычева
• Директор: Марина Капустина
• Художники: Михаил Карташов, С. Стручев, В. Королёв
• Художник по костюмам: Павел Каплевич

В ролях

• Александр Галибин — Валерий, отец Кати, муж Тамары Александровны
• Анна Баженова — Катя
• Валентина Малявина — Тамара Александровна
• Антонина Дмитриева — соседка тётя Саша, сестра-близнец тёти Саши
• Евгений Калинцев — десятиклассник Федя Ухов
• Галина Соколова — мать Феди
• Александр Демьяненко — дядя Слава, друг и сослуживец Валеры
• Татьяна Рудина — учительница физкультуры
• Александр Домогаров — одноклассник Феди
• Константин Воробьев — знакомый одноклассника Феди
• Светлана Янковская — цыганка
• Надежда Кожушаная — уборщица в больнице

История создания

Написание сценария

Н. Кожушаная:

Когда закрутилась перестройка, полилась вся эта грязь, мы с режиссёром Ольгой Наруцкой решили, что сейчас самое главное в жизни – семья. Только она может удержать человека на плаву. Вот и сделали фильм о семье – мама, папа, дочь, соседка. Жизнь. ».

Съёмки

Съёмки фильма проходили в московской квартире, расположенной в доме под снос, на Садовом кольце. Съемочная группа жила практически вся в этой квартире, перед съемками раскрашивая стены и обустраивая дом.

Интересные факты

• Голос писем ЕЕ – Олег Каравайчук
• Имя оператора Валерия Мартынова сценарист Надежда Кожушаная позднее присвоила главному герою фильма «Нога».
• Роль Тамары Александровны стала первой ролью Валентины Малявиной после выхода из тюремного заключения.
• В сценарии Тамара Александровна появлялась единственный раз, в финале фильма, при этом кардинально меняя события и доказывая силу своей любви к семье. Ольга Наруцкая осталась неудовлетворённой игрой актрисы, и финал из фильма исчез, пришлось придумать новый (сцена в больнице).

Призы и награды

• 1988 - «Картина года» на Мосфильме
• 1989 - МКФ в Венеции, приз им. Эльвиры Нотари Международной ассоциации женщин-кинематографистов (Ольга Наруцкая)
• 1989 - МКФ в Сорренто, медаль им. Витторио Де Сика (Ольга Наруцкая)

Ссылки

• [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=3742 «Муж и дочь Тамары Александровны»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
• [www.youtube.com/watch?v=LwRlrpVA71g/ Кирилл Разлогов о Надежде Кожушаной, интервью]

Отрывок, характеризующий Муж и дочь Тамары Александровны

Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.