Музейный квартал

Музейный квартал в Вене (Музеумсквартир; нем. MuseumsQuartier, сокр. MQ) — крупный музейный комплекс, занимающий территорию в 60 000 м² в 7 районе Нойбау недалеко от центра города.

История

Главное здание музейного комплекса было построено в качестве придворных конюшен для императоров Священной Римской империи. В 1713 г. император Карл VI поручил Иоганну Бернхарду Фишеру фон Эрлаху построить на венском Гласисе у внешних крепостных ворот императорские конюшни. Строительство здания в 1725 г. заканчивал уже сын архитектора Йозеф Эмануэль Фишер фон Эрлах. После Первой мировой войны и распада Австро-Венгерской империи придворные конюшни перестали функционировать, а большая часть имущества была распродана. В 1921 г. на территории бывших придворных конюшен впервые состоялась выставка, и в последующие годы здание было перестроено и переименовано в Выставочный павильон. Реконструкция и достройка комплекса велась вплоть до 1960-х гг. В 1985 г. здесь впервые проходил Венский фестиваль. В середине 80-х гг. появились первые проекты Музейного квартала, ядром которого по образцу Центра Помпиду в Париже должен был стать музей современного искусства. Был проведён архитектурный конкурс в несколько этапов, в котором в апреле 1990 г. единогласно победил проект архитекторов Лауридс и Манфреда Ортнеров. Победивший проект вызвал жаркие споры в обществе по поводу высоты новых зданий и так называемой «Башни-читальни» — высотки, которая должна была стать символом музейного комплекса. В 1993 г. в акции протеста против проекта участвовало более 140 известных историков искусства и архитекторов со всего мира, в том числе и автор пирамиды Лувра Бэй Юймин и сэр Эрнст Гомбрих.

В октябре 1994 года бургомистр Вены Гельмут Цильк своим решением отказался от строительства «Башни-читальни». Уже «похороненный» проект был пересмотрен в сторону уменьшения размеров новых музейных зданий. Предусматривавшиеся стеклянные фасады были заменены на натуральный камень. Строительство началось в апреле 1998 г. и завершилось в 2001 г.

Музеи и проекты

На территории Музейного квартала разместилось несколько музеев, учреждений культуры и искусства. Здесь находятся три крупных музея: Музей современного искусства фонда Людвига (MUMOK), Музей Леопольда и венский Кунстхалле. Для детей открыт детский ZOOM Kindermuseum. В Музейном квартале регулярно проходят различные культурные мероприятия, как, например, литературный фестиваль «O-Töne» и концерты в рамках Венского джазового фестиваля.

Здание музея Леопольда, спроектированное архитектурным бюро «Ortner & Ortner», представляет собой прямоугольный параллелепипед, облицованный ракушечником. В экспозиции музея представлена самая крупная коллекция картин известного австрийского художника-экспрессиониста Эгона Шиле.

Другой проект Ортнеров — Музей современного искусства — выполнен в форме куба и облицован вулканической горной породой. Изначальным вариантом проекта предполагалось возвести более высокое здание. Однако после долгих дискуссий здание уменьшилось в высоту, но обрело несколько подземных этажей. В основу экспозиции Музея современного искусства легла коллекция известных коллекционеров Ирены и Петера Людвига из австрийского Фонда Людвига, которая ранее демонстрировалась в музейном здании «20-er Haus» и во дворце Лихтенштейн на Фюрстенгассе.

Рядом с бывшим зимним манежем находится венский Кунстхалле, где в двух залах демонстрируется современное искусство.

Помимо музейной деятельности Музейный квартал знаменит своими мероприятиями в рамках Венского фестиваля, которые проходят в «Танцевальном квартале» и Архитектурном центре. В «квартале21» обитают несколько художественных групп и организации в области искусства.

Центральный внутренний двор Музейного квартала в настоящее время превратился в место отдыха под открытым небом для венцев и гостей австрийской столицы.

См. также

• Музейный остров
• Ареал искусства в Мюнхене

Литература

• Margaret Gottfried: Das Wiener Kaiserforum. Utopien zwischen Hofburg und Museumsquartier. Böhlau Verlag, Wien 2001, ISBN 3-205-99196-6.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Музейный квартал
• [www.mqw.at Официальный сайт]  (нем.)  (англ.)
• [www.wien.info/ru/sightseeing/museums-exhibitions/top/museumsquartier Музейный квартал на сайте wien.info  (рус.)]

Отрывок, характеризующий Музейный квартал

В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.