Музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление»
| Музей-диорама "Курская дуга. Белгородское направление" | |
|---|---|
| |
| Дата основания | 4 августа 1987 |
| Местонахождение | ул. Попова, д. 2, 308000, Белгород, Россия |
| Посетителей в год | 200 000 в год |
| Сайт | [31md.ru 31md.ru] |
Музей-диорама «Курская дуга. Белгородское направление» — самый посещаемый музей Белгорода. Посвящён Прохоровскому танковому сражению.
Содержание
История
Строительство музея началось в декабре 1984 года и окончилось в ноябре 1985. 9 мая 1985 года был открыт «Зал боевой славы», в котором размещалась временная фотовыставка. По окончании торжественных мероприятий музей был закрыт для завершения строительных работ и художественных работ по созданию полотна и предметного плана диорамы. Музей-диорама был торжественно открыт 4 августа 1987 года. 4 августа 1993 года в музее была открыта постоянно действующая экспозиция «На земле опаленной». В 2007—2008 гг. в экспозиции были установлены сенсорный киоск с презентациями по военной тематике (силы и состав воюющих сторон, подробные биографии командующих и участников, полная характеристика вооружения и снаряжения участников битвы, идеология и быт участников военных действий) и электронная Книга памяти с доступом на сайт МО «ОБД Мемориал».
Здание
Здание музея выполнено в форме дуги на высоком цоколе. Перед входом в музей установлены танк ИС-3, самоходное орудие ИСУ-152, три миномета и орудие.
Экспозиция военной техники
На открытом воздухе, позади главного здания расположена смотровая площадка на которой установлена техника периода Великой Отечественной войны. Ни один из экспонатов открытой площадки в Курской битве не участвовал. Это все образцы техники принятой на вооружение после августа 1943 г.
В 2008 году был проведен капитальный ремонт здания музея[1].
Экспозиционная площадь
Экспозиционно-выставочная 1280,9 кв. м; временных выставок 124 кв. м[2].
Диорама
Диорама «Прохоровское танковое сражение» — самая крупная диорама в России. В основу идейно-художественного замысла положено танковое сражение под Прохоровкой 12 июля 1943 г., победа в котором стала переломным рубежом в Курской битве. Диорама была создана творческой группой художников-баталистов студии им. М. Б. Грекова: народными художниками РФ Н. Бутом, Г. Севостьяновым, В. Щербаковым.
Площадь холста диорамы составляет 1005 м² (длина — 67, высота — 15 м). Между картиной и смотровой площадкой находится рельефный макет местности (предметный план), занимающий более 500 кв. м. Художники воспроизвели события, наблюдаемые с высоты 252,2 м. Зрителю открывается вид на бой 5-й гвардейской танковой армии, на боевые порядки 29 танкового корпуса.
Музей в почте и филателии
28 июля 2009 года издательско-торговым центром «Марка» для почты России тиражом в 10 тысяч экземпляров выпущена карточка с литерой «В» № 173К-2009 с изображением музея-диорамы «Курская битва. Белгородское направление». На карточке написано: «С пожеланиями мира и счастья из Белгорода — города воинской славы». Фотограф — В. Бочкарев. Дизайнер — Д. Чусовитина[3].
См. также
- Белгородский музей народной культуры
- Белгородский литературный музей
- Шебекинский историко-художественный музей
Напишите отзыв о статье "Музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление»"
Примечания
- ↑ [bel.ru/news/culture/29361.html 5 августа этого года музей-диорама предстанет в новом обличье]
- ↑ [www.museum.ru/M729 ГУК "Белгородский государственный историко-художественный музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление»]
- ↑ [www.rusmarka.ru/catalog/cardb/position/19709.aspx Карточка № 173К-2009. С пожеланиями мира и счастья из Белгорода - города воинской славы. Музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление».]. Проверено 4 июля 2015.
Ссылки
- [www.31md.ru Официальный сайт]
Отрывок, характеризующий Музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление»
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
