Музей Банка Таиланда

Музей Банка Таиланда
Дата основания	1993
Местонахождение	Бангкок, Таиланд

К:Музеи, основанные в 1993 году

Музей Банка Таиланда — музей, находящийся в городе Бангкок, Таиланд. Целью музея является сохранение монет и банкнот, являющихся культурным наследием Таиланда. В музее экспонируются таиландские денежные единицы разных эпох и другие материалы о истории денежного обращения в стране. Большое значение уделено истории Банка Таиланда.

История

Музей располагается во дворце Банг Кхун Пхром, который ранее был резиденцией 33-го сына короля Чулалонгкорна принца Парибатры Сукхумбанда. Дворец построен по проекту итальянского архитектора Марио Таманьо и выполнен в стиле барокко. Строительство главного здания началось в 1901 году и было завершено в 1906 году. Это был период промышленной революции в дизайне и методах строительства. При строительстве дворца использовались новые для того времени кирпич и бетон. Здание считается одним из самых красивых в Таиланде благодаря элегантной внешней отделке, заимствовавшей различные западные стили. Общий план этажей является типичным для эпохи барокко. Декоративные мотивы в оформлении комнат акцентируют внимание на отделку вокруг окон и элементов освещения. Вплоть до 1945 года дворец являлся правительственной резиденцией. С 1945 по 1992 год в здании дворца Банг Кхун Пхром размещался Центральный Банк Таиланда. В 1992 году дворец был отреставрирован и превращен в музей. 9 января 1993 года Его Величество Король Пхумипон Адульядет официально открыл Музей Банка Таиланда.

Экспозиция

Весь первый этаж дворца посвящён истории тайской валюты бата — важнейшего элемента культурного наследия страны. Отдельный зал рассказывает о роли банка Таиланда. Экспозиции на второй этаже раскрывают историю дворца Банг Кхун Пхром, освещают жизнь и деятельность принца Барипатра Сукхумбханда, губернаторов Таиланда. Особый интерес представляют монеты (I—VII вв.) королевства Бапном, царств Шривиджая (VIII—XIII вв.), Сукхотаи (XIII—XIV вв.), государства Ланна. Уникальными экспонатами являются банкноты времён правления короля Рамы IV и документ, которым королева Великобритании Виктория подарила Таиланду печатный станок для выпуска банкнот и чеканки таиландских монет.

Постоянная экспозиция музея развёрнута в семи залах:

• Зал древних монет. Его экспонаты датируются самым ранним периодом в возникновении денег, когда средства обмена между покупателем и продавцом были в виде раковин или бисера. В это время вводились первые монеты, включая монеты Дваравати, монеты Фунань, монеты Сри Виджая, и кроме того, деньги Ланчанг и Ланна, которые были в обращении ещё до того, как образовалось Королевство Таиланд.
• Зал Пот Дуанг. В его экспозиции находятся монеты, имевшие хождение в периоды истории, начиная от Сукхотая до правления короля Сиама Рамы V. Здесь же можно увидеть технику производства этих денег.
• Зал тайских монетных знаков. Представлен тайскими плоскими монетами, введенными королём Рамой III, до сих пор находящимися в обороте.
• Зал бумажных тайских денег. Рассказывает о истории появления банкнот в Таиланде с момента их появления и до настоящего времени. Здесь же хранятся банкноты, выпущенные к различным памятным датам.
• Зал «Золото и памятные монеты». Демонстрирует памятные монеты из золота, серебра, никеля, облигации и золотые слитки, являющиеся золотым запасом Таиланда.
• Зал истории Банка Таиланда. Посвящён шестидесятой годовщине Банка Таиланда. Его экспозиции рассказывают об истории создания, деятельности, основных функциях и важных событиях в истории банка.
• Мемориальный зал Барипатра. Повествует о жизни, творческих работах и талантах принца Барипатра Сукхумбханда.

Ссылки

• [www.bot.or.th/English/BOTMuseum/About/Pages/Intro.aspx Информация о музее] (англ.)
• [www.tour-bangkok-legacies.com/bank-of-thailand-museum.html Bank of Thailand Museum a millennium of financial history] (англ.)
• [muzeydeneg.ru/museum/museums/asia-museums/muzej-banka-tailanda/ Музей банка Таиланда]

Отрывок, характеризующий Музей Банка Таиланда

– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.