Музей Фицуильяма

Музей Фицуильяма (англ. Fitzwilliam Museum) — музей искусств и истории при Кембриджском университете в городе Кембридж (Великобритания).

Общие сведения

Музей был образован в 1816 году из наследия Ричарда Фицуильяма, состоявшего из собрания редких книг и произведений искусства, которое он завещал университету, а также 100 тысяч фунтов стерлингов. Здание музея построено в 1848 году архитектором Чарльзом Кокереллом. Ежегодно музей Фицуильяма посещает до 300 тысяч человек. Вход в музей бесплатный.

Собрание

Собрание музея разделено на пять отделений:

• Древнее искусства
• Прикладное искусство
• Монеты и медали
• Рукописи и книги
• Живопись и графика

В отделении Древнего искусства можно увидеть экспонаты из Древнего Египта, Древней Греции и Рима, из стран Ближнего Востока и Кипра архаической и эллинистической эпох. В отделении Прикладного искусства можно видеть английские и европейские предметы быта: посуду и хрусталь, мебель, часы, оружие Средневековья и Нового времени, а также экземпляры искусства из Китая, Японии и Кореи. Коллекция монет и медалей насчитывает более 190 тысяч предметов хранения со всего мира и от начала чеканки монет вплоть до наших дней. Однако отдельного монетного кабинета в музее нет, медали и монеты демонстрируются в залах других отделений. В коллекцию входят также исторические и художественные медали, военные и гражданские награды, собрание гемм и камей. В отделении рукописей и книг собраны древние и средневековые манускрипты, редкие печатные книги, рукописи и ноты, в том числе Вирджинальная книга Фицуильяма, один из главных источников инструментальной музыки елизаветинского периода (хранитель музыкальной коллекции — крупный британский музыковед Иэн Фенлон). В картинной галерее хранятся полотна и графика европейских мастеров XIII—XX веков, в том числе работы таких мастеров, как Джамбаттиста Питтони, Тициан, Веронезе, Рубенс, Ван Дейк, Дега, Моне, Сезанн, Ренуар, Пикассо и других.

Галерея

• Fitzwilliam Museum Cambridge 2.jpg
• Fitzwilliam Museum portico underside.jpg

  Потолок заднего портика

• Antinoo FitzwilliamMuseumCambridge ARS SUMMUM.JPG

  Антиной

• Cima di Conegliano.Lanfranco di Pavia.jpg

  Чима да Конельяно Св.Ланфранко ди Павия

• Elizabeth I by Nicholas Hilliard.jpg

  Николас Гильярд Портрет Елизаветы I

• Carracci, Annibale -- The Penitent Magdalen in a Landscape - c. 1598 .jpg

  Аннибале Карраччи Кающаяся Магдалина (1598)

• Tizian 094.jpg

  Тициан Тарквиний и Лукреция (1571)

• Moreelse, Paulus - Girl with a Mirror, an Allegory of Profane Love - 1627.jpg

  Паулюс Морельсе Девушка утром, или аллегория глупой любви (1627)

• William Hogarth 004.jpg

  Вильям Хогарт Заседание суда (1757)

• Clytie (c 1890-1892) Frederick Leighton.jpg

  Фредерик Лейтон Клайти (1890-92)

• Tiriel plate2.jpg

  Вильям Блейк Тириель

• HenryMoore RecliningFigure 1951.jpg

  Генри Мур Облокотившаяся фигура (1951)

Отрывок, характеризующий Музей Фицуильяма

– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?