Музей оккупации Латвии
| Музей оккупации Латвии | |
|---|---|
| |
| Дата основания | 1 июля 1993 |
| Местонахождение | площадь Латышских Стрелков, 1, Рига, Латвия |
| Директор | Гундега Мицхела |
Музе́й оккупа́ции Ла́твии (латыш. Latvijas Okupācijas muzejs) — музей в Риге, экспозиция которого освещает период истории Латвии c 1940 по 1991 год. Расположен в исторической части города, на площади Латышских Стрелков.
Содержание
Здание музея
Построено в 1970 году как музей Латышских красных стрелков в составе создаваемого Мемориального музея-памятника Латышским красным стрелкам. Его архитектор — Гунар Лусис-Гринберг — вместе с создателями памятника Латышским стрелкам был удостоен Государственной премии СССР.
Здание музея разделило окружающее пространство на две равнозначные части, отделив от средневековой Ратушной площади новообразованную площадь Латышских Стрелков, обращённую к Даугаве.
Фасад здания облицован спаянными медными пластинами, выглядит строго и лаконично. Фактура материала и приёмы его обработки характерны для стилевых приёмов советской архитектуры 70-х годов.
Музей-предшественник
С 1970 по 1991 год в здании размещался Музей Латышских красных стрелков — филиал Латвийского музея революции (с 1990 года — Военный музей Латвии).
Представленные материалы были посвящены истории формирования отрядов латышских стрелков. Фонды насчитывали более 7 тысяч единиц хранения: личные вещи стрелков, их письма, воззвания, обращения и служебные документы, личные дневники и полковые журналы. По состоянию на конец 1980-х годов, ежегодно музей посещали около 160 тысяч человек.
В 1990 году Музей Латышских стрелков прекратил свою деятельность, а 1 июля 1993 года в здании открылся ныне действующий Музей оккупации Латвии.
Современный музей
Музей оккупации был основан в 1993 году Фондом (с 2006 — Ассоциацией) Музея оккупации. Фонды музея составляют около 30 тысяч документов, фотографий, письменных, устных и материальных свидетельств, отражающих историю Латвии с 1940 по 1991 год, а также памятные вещи из мест заключения и спецпоселения. В исследовательской работе музея принимают участие учёные как из самой Латвии, так и из Швеции, Великобритании, США, России. Проект «Сбор видеосвидетельств лиц, переживших депортацию» проводится при поддержке Еврокомиссии.
Экспозиция музея
Площадь музейной экспозиции — 600 квадратных метров. Экспозиция подразделяется на три этапа, которые имеют следующие названия: «Первый год советской оккупации (1940—1941)», «Оккупация нацистской Германией (1941—1944)» (специальный отдел посвящён Холокосту на территории Латвии) и «Послевоенная советская оккупация (1944—1991)».
Музеем также созданы передвижные выставки (на нескольких языках): «Латвия в 1939—1991: от оккупации к свободе» (экспонируется в школах и музеях Латвии); «Латвия возвращается в Европу» (выставляется в Европе, в том числе в здании Европарламента[1]), Австралии, Канаде; «Латвия возвращается в свободный мир» (экспонируется в США)[2]. Музей издаёт периодическое издание — «Ежегодник Музея оккупации Латвии». В музее проводятся различные общественные мероприятия.
Режим работы
Музей открыт для посещения ежедневно, кроме понедельника. Время работы: в период с 1 мая по 30 сентября — с 11:00 до 18:00; с 1 октября по 30 апреля — с 11:00 до 17:00. Вход в музей бесплатный.
Напишите отзыв о статье "Музей оккупации Латвии"
Примечания
См. также
Ссылки
- [www.occupationmuseum.lv/ Сайт музея] (англ.) (латыш.)
- [kezling.ru/reports/riga-5/ Интересный репортаж о посещении музея]
- [botinok.co.il/node/15927 Страница блога с описанием музея и снимками ряда экспонатов]
- [gulagmuseum.org/showObject.do?object=1684894&viewMode=D_10705&link=1&objectTypeName=museum Экспонаты Музея оккупации Латвии в базе Виртуального музея Гулага]
|
Это заготовка статьи о музеях. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Музей оккупации Латвии
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
