Музыкальный колледж Беркли
| Музыкальный колледж Беркли | |
 | |
| Оригинальное название |
Berklee College of Music |
|---|---|
| Девиз |
лат. Esse quam videri |
| Год основания |
1945 |
| Тип |
Частный |
| Президент |
Roger H. Brown |
| Студенты |
4,447[1] |
| Преподаватели |
564[2] |
| Расположение | |
| Кампус |
Городской |
| Сайт |
[www.berklee.edu/ klee.edu] |
 Музыкальный колледж Беркли на Викискладе | |
Музыкальный колледж Беркли (англ. Berklee College of Music) — американское высшее музыкальное учебное заведение, основанное в 1945 году и расположенное в Бостоне.
Основатель колледжа Лоуренс Берк первоначально назвал её Домом музыки Шиллингера (англ. Schillinger House of Music) в честь своего учителя Иосифа Шиллингера, музыкально-педагогической системе которого он был намерен следовать. В 1954 году школа была значительно расширена, и Берк переименовал её в школу музыки Беркли в честь своего сына Ли Берка (англ. Lee Berk).
Особенностью колледжа Беркли была и остаётся специализация на новейших неакадемических музыкальных направлениях. С самого начала в колледже преподавался курс джазовой музыки, а первым почётным доктором стал в 1971 году Дюк Эллингтон. Среди специализаций в колледже — киномузыка и авторская песня (англ. songwriting), среди возможных профильных инструментов — банджо, мандолина, ручная перкуссия, в 1999 году открыт учебный курс хип-хопа.
По состоянию на 2008 год в колледже обучалось около 4000 студентов, преподавательский состав насчитывал около 500 человек.
Напишите отзыв о статье "Музыкальный колледж Беркли"
Примечания
Ссылки
- [www.berklee.edu/ Официальный сайт] (англ.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Музыкальный колледж Беркли
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
