Муленберг, Фредерик

Фредерик Муленберг
Место смерти:	Ланкастер

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Фредерик Муленберг (англ. Frederick Augustus Conrad Muhlenberg, изначально Мюленберг, нем. Mühlenberg; 1 января 1750 — 4 июня 1801) — американский священник и политический деятель.

Был сыном Генриха Мюленберга; как и два его брата, получил религиозное лютеранское образование в Германии. По возвращении стал помощником отца в Филадельфии в 1770 году; был пастором немецкой лютеранской церкви в Нью-Йорке с 1773 до 1776 года, в 1777—1779 годах был помощником своего отца в Нью-Ганновере. В 1779—1780 годах он был Членом Континентального конгресса, в 1780—1783 годах — членом Пенсильванской Генеральной ассамблеи (тогда состоящей только из одной палаты), а в 1780—1790 годах — членом Государственного конституционного собрания. Он был президентом Пенсильванского конвента, который ратифицировали федеральную конституцию, и был в 1789—1797 годах депутатом Палаты представителей, занимая должность спикера в 1780—1791 и 1793—1795 годах. 29 апреля 1796 года, в качестве председателя Палаты общин, его голос стал решающим при принятии договора Джея.

Также существует городская легенда о решающем голосе Муленберга, гласящая, что якобы только из-за противодействия Муленберга немецкий язык не стал государственным в США.

• Эта статья (раздел) содержит текст, взятый (переведённый) из одиннадцатого издания энциклопедии «Британника», перешедшего в общественное достояние.

Отрывок, характеризующий Муленберг, Фредерик

– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.