Мулерман, Вадим Иосифович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вадим Мулерман

Вадим Мулерман, 1979 год
Основная информация
Полное имя

Вадим Иосифович Мулерман

Дата рождения

18 августа 1938(1938-08-18) (85 лет)

Место рождения

Харьков, УССР, СССР

Страна

СССР СССР
США США
Украина Украина

Профессии

певец

Певческий голос

баритон

Псевдонимы

Володарский

Коллективы

«Ребята с Арбата»

Награды
Аудио, фото, видео на Викискладе
Внешние изображения
[kp.ua/upimg/photo/10946.jpg Фотография]
[kp.ru/f/12/image/68/95/9568.jpg Фотография]

Вади́м Ио́сифович Мулерма́н (18 августа 1938, Харьков, СССР) — советский эстрадный певец (баритон). Народный артист РСФСР[1], заслуженный артист Украины[2].

В 1960-х годах — популярный эстрадный певец в СССР[3][4]. Первый исполнитель песен «Лада» (В. Шаинский — М. Пляцковский), «Трус не играет в хоккей» (А. Пахмутова — С. Гребенников, Н. Добронравов), «Как хорошо быть генералом» (В. Гамалия — М. Танич), «Гуцулочка» (Д. Тухманов — С. Островой), «Приснилось мне» (А. Бабаджанян — Р. Рождественский), «Август» (Я. Френкель — И. Гофф).





Биография

Вадим Мулерман родился 18 августа 1938 года в Харькове в еврейской семье. Обучался на вокальном отделении Харьковской консерватории (П. Голубев, В. Монахов), впоследствии — в Ленинграде.

Дебютировал на эстраде в 1963 году в Харькове, затем работал с оркестрами Мурада Кажлаева, Леонида Утёсова, Анатолия Кролла, Юрия Саульского, в Москонцерте и Росконцерте.

Известность к Вадиму Мулерману пришла в 1966 году: он стал лауреатом Всесоюзного конкурса артистов эстрады с песней «Хромой король» (А. Дулов — М. Карем). Из-за идеологической цензуры, усмотревшей в песне намёк на политическое руководство Советского Союза, пришлось исключить из песни последний куплет и изменить название на «Король-победитель».

Гастрольные поездки, активная концертная деятельность, участие в телевизионных программах, а также победы на песенных конкурсах способствовали росту популярности В. Мулермана.

Главным хитом 1968 года стала песня Владимира Шаинского и Михаила Пляцковского «Лада», которую исполнил Вадим Мулерман. Песня была настолько популярной, что многие девочки, родившиеся в этот год, получили это имя. Впоследствии словом «Лада» был даже назван экспортный вариант автомобиля «Жигули»[5].

К концу 1960-х годов он стал одним из самых узнаваемых и популярных исполнителей лирической и гражданской советской песни.

В 1971 году по решению председателя Государственного комитета Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию С. Г. Лапина, В. Мулерман был отстранён от эфира, ему также была запрещёна концертная деятельность. Причиной конфликта явилось включение Мулерманом в репертуар нескольких еврейских песен на фоне политического противостояния СССР и Израиля и антисемитизма в СССР, а также некоторые неприятные моменты творческой деятельности певца, связанные с сомнительными путями распространения билетов и организации концертов[2]. Впоследствии, благодаря содействию министра культуры СССР Е. А. Фурцевой, концертные выступления Мулерману были вновь разрешёны, однако, доступ к теле- и радиоэфиру вернуть не удалось. Записи телепрограмм и фонограммы его выступлений были изъяты и, по-видимому, уничтожены.

Именно Вадим Мулерман должен был исполнять саундтрек к фильму «Семнадцать мгновений весны». Режиссёр Татьяна Лиознова попросила его петь не «своим голосом», а подстроиться под Тихонова. С этой задачей артист справился блестяще. Но именно в то время разразился скандал вокруг его «еврейского» репертуара. В итоге песню в «Семнадцати мгновениях» спел давний соперник Мулермана по сцене и сердечным делам — Иосиф Кобзон. После этого певцы ни разу не выступали в одном концерте.

В 1976 году В. Мулерман стал солистом и художественным руководителем ВИА «Ребята с Арбата» под управлением Н. Крупышева (саксофон), представлявшем Росконцерт.

В 1987 году артист окончил режиссёрский факультет музыкальных театров ГИТИС.

В 1991 году В. Мулерман по личным мотивам (из-за болезни брата) выехал в США, где организовал детский музыкальный театр.

В 1996 году выступил в телепередаче «Золотой шлягер» с песней «Лада».

20 октября 1996 года состоялся его сольный концерт на лучшей эстрадной площадке столицы — в концертном зале «Россия».

18 октября 1998 года Вадим Мулерман дал концерт в Нью-Йорке по случаю своего 60-летия.

В 2000 году Вадим Мулерман, наряду с Эдитой Пьехой, Ниной Бродской, Людмилой Сенчиной, Эдуардом Хилем, Николаем Гнатюком, Ядвигой Поплавской и Александром Тихановичем, принял участие в Международном Фестивале «Звёзды нашего века», который прошёл по многим городам США.

В 2004 году в России в серии "Золотая коллекция «Ретро» выпускается очередной компакт-диск певца с песнями за его песенный период с 1966—1979 года.

С 2004 года жил и работал в Харькове, в созданном им молодёжном Театре песни. В 2005 году был назначен советником председателя Харьковской областной государственной администрации по вопросам культуры[6].

В 2007 году вышел MP3 диск, состоящий из 123 песен певца.

С 2008 года Вадим Мулерман почётный гость города Скадовск, Украина.

В 2008 году Вадим Мулерман — гость программы Олега Нестерова «По волне моей памяти».

В 2008 году во многих городах прошли его Юбилейные концерты «Хмуриться не надо, ладно?!». В этих концертах принимал участие легендарный ВИА «Верные Друзья» под руководством Владимира Овчинникова.

11 мая 2009 года в Курском драматическом театре завершился конкурс «Созвездие молодых», посвящённый памяти известного курского режиссёра, заслуженного работника культуры РФ Владислава Кутыкина. Финальный тур конкурса возглавлял народный артист России Вадим Мулерман.

В 2009 году в 18 часов в большом зале Курской филармонии прошёл концерт в рамках проекта «Звёзды ретро». Для курян выступил заслуженный артист России, популярный советский и российская эстрадный певец Вадим Мулерман.

В 2010 году в программе Первого канала «Достояние республики» которая была посвящёна композитору Владимиру Шаинскому Вадим Мулерман исполнил нестареющий хит «Лада».

В 2010 году вступил в партию «Батьківщина». По словам лидера оппозиции Юлии Тимошенко заслуженный артист Украины принял такое решение после того, как побывал на харьковской партийной конференции «Батьківщини». Имея российское гражданство, стать полноценным членом партии экс-премьера Мулерман не смог, и был избран почётным. «Мне очень приятно, что в такое время к нам приходят сильные люди. Я думаю, всем нам с давних времён известно имя Вадима Мулермана, известны его прекрасные песни — особенно актуальная сегодня песня „Трус не играет в хоккей“ и „Хмуриться не надо, Лада“. Мне было очень приятно, что сегодня прямо на конференции — он побыл немножко среди нас, немножко послушал, близко к сердцу принял все проблемы Украины — и прямо на конференции передал записку, выразив желание вступить в партию. И прямо сразу на партконференции мы это решение проголосовали и приняли», — сказала Тимошенко.

Голос Мулермана — лирический баритон мягкого матового тембра, с особенным шелестящим призвуком и выраженной тремоляцией, дикция с небольшим прищепётыванием. Манера исполнения — скромная, сдержанная, певец прекрасно владеет нотами нижнего и среднего регистра баритона, пение сопровождается мастерски аранжированным джазовым аккомпанементом. Мулерман всегда детально прорабатывает психологический рисунок песни, обыгрывая каждое произведение выразительной мимикой, актёрскими позами и жестикуляцией. Работая в жанре лирической песни, артист воссоздаёт романтический, вдохновенный образ, пользуется задушевными, интимными интонациями. Гражданские, патриотические песни в исполнении Мулермана наполняются человеческой теплотой, звучат мягко и доверительно. На сцене Мулерман держится скромно, с большим уважением к зрителю.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4320 дней]

В январе 2015 года Вадим Мулерман успешно перенёс в США кардиологическую операцию. Как утверждают знакомые известного артиста, подобные операции не относятся к разряду крайне сложных. Они давно освоены харьковской медициной. Более того, харьковские медики обещали найти возможность прооперировать маэстро бесплатно. Однако, его американские друзья порекомендовали не экспериментировать с украинским здравоохранением и предложили пройти лечение в США. Хотя стоимость его измеряется десятками тысяч долларов, артист согласился. Сейчас его состояние удовлетворительное, прогнозы благоприятные. В настоящее время проживает в Нью-Йорке и не собирается возвращаться на Родину.

Семья

  • Отец: Иосиф Ефимович
  • Мать: Эмилия Израилевна
  • Первая жена: Иветта Чернова
  • Вторая жена: певица Вероника Круглова
    • Дочь — Ксения, художник-дизайнер, с матерью живёт в США
  • Третья жена: Светлана Литвинова (1971 г.р.)
    • Дочери — Марина (19 марта 1998 г.р.) , Эмилия (30 августа 2003 г.р.)

С 2004 года проживал в Харькове (Украина). У него небольшая квартира в центре города. Он долгое время пытался отсудить ещё и свою московскую квартиру, которую без его ведома продала бывшая супруга Вероника Круглова. Но через суд ему удалось восстановить лишь московскую прописку.

Популярные песни в исполнении В. Мулермана

Признание и награды

Напишите отзыв о статье "Мулерман, Вадим Иосифович"

Примечания

  1. 1 2 Светлана Мазурова. [www.rg.ru/2011/03/21/reg-szapad/mulerman.html Вадим Мулерман. Сорок лет спустя]. Российская газета (21 марта 2011).
  2. 1 2 [web.archive.org/web/20080920163045/www.zn.ua/3000/3680/64143/ Интервью с В. Мулерманом]
  3. [www.sovmusic.ru/person.php?idperson=117 Вадим Мулерман — Биография]
  4. [www.kino-teatr.ru/kino/acter/m/star/287382/bio Мулерман Вадим Иосифович — Кино-Театр. РУ]
  5. В.Марочкин, Н.Сычева, А.Игнатьев. Песни нашего поколения. Шестидесятые. — Феникс, 2010. — С. 182.
  6. [old.kharkivoda.gov.ua/news.php?news=1532&calendar_month=7-07&lang=ru Сергей Стороженко и Людмила Белова назначены заместителя главы облгосадминистрации, Вадим Мулерман — советником] // Официальный сайт Харьковской областной государственной администрации, 24.11.2005
  7. [www.president.gov.ua/ru/documents/6574.html Указ Президента Украины № 739/2007 «О награждении Государственными наградами Украины граждан иностранных государств»]

Ссылки

  • [mulerman.org/ Официальный сайт Вадима Мулермана]
  • [www.youtube.com/watch?v=9vr-LW2yVZo Видео. В.Мулерман на «Золотом шлягере» с песней «Случайность» (А. Экимян — Е. Долматовский)]
  • [web.archive.org/web/20080920163045/www.zn.ua/3000/3680/64143/ Интервью изданию «Зеркало недели», 2008 г.]
  • [music70-80.narod.ru/info/mulerman.htm Вадим Мулерман]
  • [valeriybolotov.at.ua/muzeyZX/bolotov_muzeyZX_5.html Харьковский поэт-песенник Валерий БОЛОТОВ: Музей знаменитых харьковчан — Вадим МУЛЕРМАН]


Отрывок, характеризующий Мулерман, Вадим Иосифович

Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.