Муравьев, Александр Иванович

Александр Иванович Муравьев (1924, Богдашкино, Богдашкинский район, Ульяновская область) — разведчик-наблюдатель 1-й батареи 106-го минометного полка 1-й минометной Брестской бригады 5-й артиллерийской дивизии прорыва (3-я ударная армия). Первым водрузил красное знамя на территории штурмуемого советскими войсками Берлина.

Биография

Родился в чувашской семье села Богдашкино Цильнинского района Ульяновской области.

21 апреля 1945 года при поддержке 151-го стрелкового полка 52-й гвардейской стрелковой дивизии, преодолевая упорное сопротивление противника, первым [podvignaroda.mil.ru/filter/filterimage?path=VS/199/033-0686196-6048%2B040-6057/00000102.jpg&id=27820317&id=27820317&id1=56c791328d0e194a120b6a570780b651 (согласно наградному листу)] ворвался на окраину города Берлин и под сильным пулеметным огнём, взобравшись на купол 5-ти этажного здания, водрузил алое знамя.

29 апреля 1945 года представлен [podvignaroda.mil.ru/filter/filterimage?path=VS/199/033-0686196-6048%2B040-6057/00000103.jpg&id=27820318&id=27820318&id1=bba387c7a7cfe109dc0165d3131398e3 (согласно ходатайству о награждении)] к званию Героя Советского Союза. 3 мая 1945 года звание Героя Советского Союза заменено [podvignaroda.mil.ru/filter/filterimage?path=VS/199/033-0686196-6048%2B040-6057/00000103.jpg&id=27820318&id=27820318&id1=bba387c7a7cfe109dc0165d3131398e3 (согласно ходатайству о награждении)] Орденом Красного Знамени.

Награды

• Медаль «За боевые заслуги» (1943)
• Орден Красной Звезды (1943)
• Орден Красного Знамени (1945)
• Орден Отечественной войны II степени (1985)

См. также

• Знамя Победы

Ссылки

• [www.podvignaroda.ru/?n=27819921 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 686196, д. 6048, л. 90-91)

Отрывок, характеризующий Муравьев, Александр Иванович

– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.