Мустафа Наххас-паша

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мустафа Наххас-паша
араб. مصطفى النحاس باشا‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Египта
12 января 1950 года — 27 января 1952 года
Монарх: Фарук I
Предшественник: Хусейн Сирри-паша
Преемник: Али Махир
6 февраля 1942 года — 10 октября 1944 года
Монарх: Фарук I
Предшественник: Хусейн Сирри-паша
Преемник: Ахмад Махир-паша
9 мая 1936 года — 29 декабря 1937 года
Монарх: Фарук I
Предшественник: Али Махир
Преемник: Мухаммед Махмуд-паша
1 января 1930 года — 20 июня 1930 года
Монарх: Ахмед Фуад I
Предшественник: Адли Якан-паша
Преемник: Исмаил Сидки-паша
16 марта 1928 года — 27 июня 1928 года
Монарх: Ахмед Фуад I
Предшественник: Абдель Халед Сарват-паша
Преемник: Мухаммед Махмуд-паша
 
Рождение: Саманд, Гарбия, Османсккий Египет
Смерть: Александрия, Египет
Партия: Вафд

Мустафа Наххас-паша (араб. مصطفى النحاس باشا‎‎, 15 июня 1879, Саманд, Гарбия, Османсккий Египет — 23 августа 1965, Александрия, Египет) — египетский государственный деятель, пять раз занимавший должность премьер-министра.



Биография

Родился в семье торговца пиломатериалами. Окончив в 1900 г. Хелуанскую юридическую школу, работал адвокатом сначала в конторе Мохаммада Фарида, а затем имел собственную практику в Мансуре. В 1904 г. стал судьей в г. Танта. После того как он присоединился к партии «Вафд» (1919) был освобожден от должности судьи. В 1921—1923 гг. находился вместе со своим политическим союзником Саад Заглул Пашой в изгнании на Сейшельских островах.

Вернувшись в Египет, он был избран в первый состав Палаты депутатов (1923) и назначен в 1924 г. министром коммуникаций. В 1926 г. был избран заместителем, а в 1927 г. — председателем Палаты депутатов. Как председатель партии «Вафд» пять раз назначался на пост премьер-министра Египта (1928, 1930, 1936—1937, 1942—1944, и, наконец, с 1950 по 1952 гг.).

Во время первого срока во главе правительства в 1928 г. (одновременно был министром внутренних дел) пытался стабилизировать общественно-политическую ситуацию в стране, поддерживать хорошие отношения с Великобританией. Тем не менее, в целях поддержания авторитета в обществе, в феврале 1928 г. отменил закон 1925 г., ограничивавший свободу собраний. Под британским давлением ему пришлось отказаться от этого решения, которое было воспринято как его личное поражение. Ряд министров в знак протеста ушли в отставку. В июне 1928 г. глава кабинета бездоказательно обвинил прессу в коррупции, подозревая короля в стремлении установить авторитарную власть. В итоге был отправлен в отставку.

После победы «Вафд» на выборах 1929 г. вновь занял пост премьер-министра. Изначально заявлял о том, что будет выступать против королевской власти и защищать конституционный порядок. Одновременно начал модернизацию страны, организовал Каирскую фондовую биржу, провел реформу тарифов, начал реализацию аграрной реформы и создание трудового права. Но основной задачей считал возобновление переговоров с англичанами по поводу будущих отношений. Первоначально они шли успешно, но в конце концов были приостановлены из-за разногласий по Судану. Отказ согласовать новый договор стал политическим поражением правительства. В то же время, под влиянием глобального кризиса, ухудшилось экономическое положение Египта. Ситуацией воспользовалась Либерально-конституционной партии, по призыву которой король Ахмед Фуад I распустил парламент и назначил новый кабинет.

Его третий премьерский срок (1936—1937) начался после победы партии «Вафд» на парламентских выборах 1936 г. Смерть Ахмеда Фуада I и нахождение во главе страны несовершеннолетнего Фарука позволило кабинету начать комплексную программу реформ, провести амнистию для участников политических протестов и инициировать 20%-нтную скидку на все кредиты для бедных фермеров. Завершив переговоры с Великобританией, подписал Англо-египетский договор (1936). После подписания Договора в 1937 г. Египет вступил в Лигу Наций, что де-факто превращало страну в независимое государство. Однако, заключение договора вызвало жесткую критику со стороны националистически настроенных сил как в стране так и в «Вафде», в ноябре 1937 г. на Наххаса было совершено покушение военным, связанным с партией «Миср аль-Фатах» («Молодой Египет»), а в конце того же года король Фарук I отправил правительство в отставку.

Четвертый раз был назначен на пост премьер-министра (1942—1944) на фоне смещения под давлением Великобритании кабинета Хусейна Сирри-паши, который испытывал симпатии к действиям Третьего Рейха и его союзнице — фашистской Италии. Вмешательство англичан и согласие с их действиями со стороны руководства «Вафд» негативно сказалось на популярности нового премьера. В 1944 г. выступил одним из основателей Лиги арабских государств. При этом во время арабского восстания основал Высший арабский комитет по защите прав палестинского народа.

Пятый кабинет во главе с Наххас-пашой (1950—1952) был сформирован по итогам парламентских выборов 1950 г. Глава правительства незамедлительно возобновил переговоры с Великобританией по пересмотру Договора 1936 года, прежде всего, требуя отмены военного союза между двумя странами. При этом США и Великобритания, напротив, требовали от короля Фарука укрепления военного сотрудничества с западными державами. В октябре 1951 г. премьер осудил Англо-египетский договор (1936), который сам же и подписал и затем начал переговоры с Советским Союзом по поводу заключения договора о ненападении. Это заявление привело к антибританским беспорядкам, 20 января 1952, в так называемую «черную субботу» в результате столкновений в Каире погибли десятки европейских граждан. После этого события король Фарук распустил правительство. При этом антибританские шаги кабинета стали одной из причин Июльской революции, после которой бывший премьер был заключен в тюрьму. Вместе с женой, Зайнаб Ганем Эль-Вакиль, происходившей из известной семьи и которая была более чем на 30 лет моложе, чем муж и имела на него сильное влияние, он провел 1953 и 1954 гг., находясь в заключении.

Его похороны в августе 1965 г. вылились в массовую демонстрацию, которую правительство Насера вытерпело, но не приветствовало. Десятки тысяч людей шли в траурной процессии, скандировавшей: «Нет лидера после вас, Наххас».

Источники

  • A. Goldschmidt, Biographical Dictionary of Modern Egypt, Lynne Rieger Publishers 2000, ISBN 9781555872298,
  • Stępniewska-Holzer B., Holzer J.: Egipt. Stulecie przemian. Warszawa: Wydawnictwo Akademickie DIALOG, 2006

Напишите отзыв о статье "Мустафа Наххас-паша"

Отрывок, характеризующий Мустафа Наххас-паша

– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.