Мухитдинов, Абдулкадыр Мухитдинович

Абдулкадыр Мухитдинович Мухитдинов
Председатель СНК Таджикской АССР
16 декабря 1926 — 15 января 1929
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Абдурахим Ходжибаевич Ходжибаев
Председатель ЦИК Бухарской Народной Советской Республики
8 октября 1920 — 22 сентября 1921
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Усман-ходжа Пулатходжаев
Рождение:	1892(1892) Бухара, Российская империя
Смерть:	1 июня 1934(1934-06-01)
Отец:	Мухиддин Мансуров
Партия:	Младобухарцы, ВКП(б)
Награды:

Абдулкадыр Мухитдинович (Мирзо Абдулкадыр) Мухитдинов (также Мухиддинов, 1892 год, Бухара, Российская империя — 1 июня 1934 года) — бухарский и советский государственный деятель, первый председатель Совета народных комиссаров Таджикской АССР (1926—1929).

Биография

Родился в семье Мухиддина Мансурова, крупного бухарского купца, одного из лидеров движения джадидов в Бухаре. Образование получил в Бухаре и Стамбуле.

В 1916—1918 гг. — вместе с отцом и братьями член организации младобухарцев.

С 1918 г. — член Партии младобухарцев коммунистов-большевиков. В 1919 г. — член Мусульманского бюро ЦК КП(б) Туркестана, 1919—1920 гг. — председатель Бухарско-туркестанской секции Центрального бюро мусульманских коммунистических организаций при ЦК РКП(б), ответственный секретарь редакции газеты «Кутулиш» («Освобождение», Москва),

В Бухарской Народной Советской Республике

• 1920—1921 гг. — председатель Бухарского центрального революционного комитета, председатель ЦИК Бухарской Народной Советской Республики,
• 1921—1923 гг. — назир торговли и промышленности Бухарской НСР.
• 1923—1924 гг. — председатель Экономического Совета Бухарской НСР,
• 1923—1924 гг. — член Представительства Бухарской НСР — ССР при Средне-Азиатском Экономическом Совещании,

В Узбекской ССР и Таджикской АССР

• 1924—1926 гг. — заместитель председателя Таджикского революционного комитета, председатель Плановой комиссии Таджикского революционного комитета, комиссар внутренней торговли Таджикского революционного комитета,
• 1926—1929 гг. — председатель СНК Таджикской АССР,
• 1929—1930 гг. — член Представительства Таджикской АССР — ССР при Средне-Азиатского Экономическом Совещании,
• 1930—1933 гг. — народный комиссар снабжения Узбекской ССР.

В августе 1933 г. был арестован, в июне 1934 г. приговорен к смертной казни. Расстрелян. В 1965 году полностью реабилитирован и восстановлен в партии.

Литература

• [www.knowbysight.info/MMM/15659.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898 - 1991: Мухитдинов Абдулкадыр]
• [web.archive.org/web/20040717193812/uz-left.narod.ru/txt/hodzhaev.htm Ходжаев Ф. К истории революции в Бухаре и национального размежевания в Средней Азии]
• [www.ca-c.org/journal/13-1998/st_15_turdiev.shtml Роль России в подавлении джадидского движения]
• Политические партии России: конец XIX — первая треть XX века. М., 1996.
• Путь Бухары и Хивы к социализму (История Бухарской и Хорезмской народных советских республик), М., 1967
• Победа Советской власти в Средней Азии и Казахстане, Таш., 1967, с. 635—719
• Ишанов А. И., Бухарская Народная Советская Республика Таш., 1969 (библ. с. 381-90)
• Генис В. Л. «С Бухарой надо кончать…» К истории бутафорских революций. Документальная хроника. М., 2001. ISBN 5-89619-021-2
• Залесский, К. А. Кто есть кто в истории СССР. 1924-1953 / К.А. Залесский.- М.: Вече, 2009. - 752 с.

Отрывок, характеризующий Мухитдинов, Абдулкадыр Мухитдинович

Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»


В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.