Мушинский, Ахат Хаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ахат Мушинский
Имя при рождении:

Ахат Хаевич Мушинский

Род деятельности:

Писатель, журналист

Дата рождения:

27 мая 1951(1951-05-27) (72 года)

Гражданство:

Россия, Татарстан

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Мушинский Ахат Хаевич — писатель, директор Татарского ПЕН-центра, главный редактор «Казанского альманаха», старший научный сотрудник Национальной библиотеки Татарстана.





Биография

Родился 27 мая 1951 года в артистической семье. В 1970 году окончил Казанский энергетический техникум и был призван на службу в пограничные войска на советско-польской границе. После армии (1972) работал в заводской многотиражке и поступил в Казанский государственный университет на отделение журналистики (заочная форма обучения). В 1976 году стал ответственным секретарём республиканской молодёжной газеты «Комсомолец Татарии». В 1982 году перешёл на работу в Союз писателей республики литературным консультантом.

Стоял у истоков молодёжного двуязычного журнала «Идель» («Волга»), был заместителем главного редактора по русской литературе. Один из организаторов и директор Татарского ПЕН-центра со дня его основания (1996)[1]. С 2006 года — также главный редактор [www.kazalmanah.ru/ «Казанского альманаха»][2][3], С 1995 г. по настоящее время — старший научный сотрудник Национальной библиотеки Татарстана.

Творчество

Первая книга («Треугольники», повести) вышла в 1984 г. За ней — роман «Шейх и Звездочёт» (1991). Второй роман «Записки горбатого человека» — в 2000 году. Избранное (романы, повести, рассказы) — в 2011. Третий роман «Белые Волки» — в 2014 году. Перевёл с татарского на русский ряд произведений Шарифа Камала, Туфана Миннуллина, Разиля Валеева.

Автор нескольких книг для детей. Одна из них («Анас-ананас и другие», 2006) вышла под одной обложкой на двух языках — русском и татарском. Многие произведения переведены на татарский, некоторые — на английский язык.

Публицист в печатных СМИ и на ТВ. Десять лет (1991—2001) вёл телепрограмму «У зелёного камина» на ГТРК «Татарстан» — беседы с деятелями литературы, искусства, политики.

Член Союза писателей СССР и Татарстана, член Международного ПЕН-клуба (Татарского ПЕН-центра).

Общественная жизнь

Директор Татарского ПЕН-центра. Составитель книг татарской, исторической, публицистической, справочной литературы на татараском, русском, английском, турецком языках. Участник Всемирных конгрессов писателей в Мексике (1996), Финляндии (1998), Москве (2000), Македонии (2002), Норвегии (2004), Словении (2005), Германии (2006)[4], Австрии (2009)[5]. Член приёмной коллегии Союза писателей Татарстана.

Личная жизнь

Женат, двое детей (дочь, сын).

Премии, почётные звания

Литературная премия им. Г. Державина — за книгу (роман) «Записки горбатого человека» (2002)[6].

Национальная детская литературная премия «Заветная мечта» — за книгу (рассказы и повесть) «Анас-ананас и другие» (2006)[7].

Заслуженный деятель искусств Республики Татарстан[8][9].

Библиография

  • Начало — Казань: Таткнигоиздат, 1983. — 174 с., ил., 10 000 экз. (А. Мушинский. Возвращение; М. Валеева. На краю; В. Нугманов. Пурга.)
  • Треугольники — Казань: Таткнигоиздат, 1984. — 176 с., ил., 15 000 экз.
  • Гол в «девятку» (Для младшего школьного возраста.) — Казань: Таткнигоиздат, 1991. — 43 с., ил., 30 000 экз..
  • Шейх и Звездочет — Казань: Таткнигоиздат, 1991. — 288 с., ил., 50 000 экз.
    • Переиздание: Казань: Таткнигоиздат, 2002. — 285 с., 3 000 экз.
  • Мой тезка. Адаш малай (Книга для детей и взрослых, которые когда-то были маленькими.) На рус. и тат. яз. (Пер. с рус. Л. Зулькарная.) — Казань: Таткнигоиздат, 1994. — 48 с., ил., 15 000 экз.
  • Бер тибудэ — гол! (Кече hэм урта яшьтэге балалар очен.) Пер. с рус. Р. Мингалима. — Казан: Мэгариф, 2000. — 39 с., ил., 5 000 экз.
  • Записки горбатого человека — Казань: Таткнигоиздат, 2000. — 207 с., ил., 3 000 экз.
  • Анас-Ананас и другие. Энэс-Ананас hэм башкалар. На рус. и тат. яз. (Пер. с рус. Р. Мингалима, Л.Зулькарная, Л. Лерона.) — Казань: Магариф, 2004.- 143 с. ил., 5 000 экз.
  • Яблони цветут в октябре. — Казань: Таткнигоиздат, 2011. — 512 с. ил., 2 000 экз.
  • Һаваларда — ак күгәрчен. — Казань: Таткнигоиздат, 2013. — 367 с., ил, 2000 экз.
  • Белые Волки. — Казань: Таткнигоиздат, 2014. — 431 с., ил., 2 000 экз.
  • Чёрный индюк, красные штаны. Рассказы, повесть. — Таткнигоиздат, 2016. — 163 с., ил., 2000 экз.

Напишите отзыв о статье "Мушинский, Ахат Хаевич"

Литература

  • Мустафин Р. Испытание на прочность. - Комс. Татарии, 1984, 16 нояб.
  • Сибгатуллин И. Достоверность характеров. — Сов. Татария, 1985, 7 окт.
  • Даутов Р., Нуруллина Н. Совет Татарстан язучылары. — Таткнигоиздат, 1986. — 630—631 с. 6 000 экз.
  • Гизатуллин Р. Б. Беседы «У зеленого камина». Веч. Казань, 1994, 5 июля.
  • Воронин А. Ахат Мушинский: «Как я был лягушкой-путешественницей». Мол. Татарстана, 1994, 21 окт.
  • Якупова В. 1001 история о суверенитете. Мол. Татарстана, 1994, 2 дек.
  • Якупова В. «У зеленого камина» запах дыма и элиты… Мол. Татарстана, 1995, 5 мая.
  • Редакц . Лондон аша — доньяга. Шах. Казан, 1995, 2 июнь.
  • Гыйзатуллин Р. Узебезнен егет. Шах. Казан, 1996, 31 июль.
  • Сафиуллин Э. Булэккэ сомбреро. Ват. Татарстан, 1996, 6 дек.
  • Ильина Г. Казань и казанцы (размышления о романе Ахата Мушинского). Тат. края, 1997. — № 1.
  • Ильина Г. Человек — это беспредельная глубина… (творческий портрет А. Мушинского). Тат. края, 1997. — № 33.
  • Тарасова Е. Об Ахате Мушинском и его «Записках горбатого человека». Мол. Татарстана, 1998, 25 июня.
  • Сафиуллин Э. «Яшел камин» хужасы. Ват. Татарстан, 1998, 24 июль.
  • Изергин В. Первые шаги в большой мир. Рес. Татарстан, 1999, 27 мая.
  • Якупова В. 100 историй о суверенитете. Очерки. — Казань: Идель-Пресс, 2000. — 82 — 84 с.
  • Малахальцев А. Литературный талант не должен прислуживать власти. Тат. края, 2000. — № 33.
  • ЮнусМ. Объяснить себе себя, и себя другим, и других себе (послесловие). Записки горбатого человека. Казань: Таткнигоиздат, 2000. — 199—2003 с.
  • Корчагин В. О крахе и любви (послесловие). Записки горбатого человека. Казань: Таткнигоиздат, 2000. — 2004—2005 с.
  • Малышев С. Обреченная на успех. Идель, 2000. — № 6. — 49 с.
  • Сафиуллин Э. Тормышчан да, фэлсэфи дэ. Ват. Татарстан, 2000, 22 нояб.
  • Мустафин Р. Записки горбатого человека. Каз. ведомости, 2001, 23 янв.
  • Гамбэр Н. Очканда ни булса… Казан утлары, 2001.- № 5.- 180—181 б.
  • Шакиров А. Горбатый человек среди коллег с гибкой спиной. Вос. экспресс, 2001, 25 мая.
  • Малахальцев А. Праздник литературы на родине Державина. Рес. Татарстан, 2002, 19 июля.
  • Овруцкий Л. Защита Мушинского. Мос. Комсомолец" в Татарстане, 2002, 14 фев.
  • Тарханов А. Лаешта эдэби бэйрэм. Ват. Татарстан, 2002, 23 июль.
  • Ахунова Н. Эхэтнен бэхетле саны. Мэд. жомга, 2002, 2 авг.
  • Малышев С. В одной знакомой улице… Идель, 2002. — № 11. — 55 с.
  • Акмал Н. Тел хокукын ботен донья яклый. Мэд. жомга, 2002, 11 окт.
  • Мустафин Р. Право выше власти. Тат. края, 2003. — № 23.
  • Самарцева А. Бомж находка для писателя. Веч. Казань, 2003, 26 нояб.
  • Корякин О. В его пору дела пошли в гору. Мол. Татарстана, 2004, 23 окт.
  • Малахальцев А. Всемирный конгресс писателей поддерживает парламент. Тат. края, 2004. — № 42.
  • Юшина Е. Звезда по имени Лия. Лучшая глава его жизни. Восточный экспресс, 2005, 16 июня.
  • Москвина М. Небеспробудно детский писатель. 2006, 2 июня.
  • Ганеева А. Заветная мечта. Молодёжь Татарстана, 2006, 16 июня.
  • Харисова С. Анас-ананас вернулся бронзовой бабочкой. Казанские ведомости, 2006, 20 июня.
  • Калямдэшебез — «Кунел турендэге хыял» булэге иясе. Мэдэни жомга, 2006, 23 июня.
  • С. В. Заветная мечта. Идель, 2006, — № 7. — 47 с.
  • Шакиров Р. Ахат Мушинский: «Не путать подлинное с фальшью». Идель, 2011. — № 5. — 44.
  • Ганеева А. Писатель рисующий, или Одно другому не мешает. Молодёжь Татарстана, 2011, 30 июня.
  • Сидорова Т. Цветок на огромном поле. Аргументы и факты, 2011, 6 июля.
  • Шакиров Р. Әхәт Мушинский: «Чын әйберне чагылыштан аера белергә кирәк». Идел, 2011. — № 8. — 48 с.
  • Кожевников Л. Яблони цветут в октябре. Казань. 2011. — № 12. — 135 с.
  • Арямнова В. Люди лучше, чем они кажутся. Республика Татарстан, 2011, 22 декабря.
  • Шакиров Р. Произнесённое слово должно работать. Татарстан, 2011. — № 12. — 76 с.
  • Хаиров А. Хоккейный роман. Татарстан. 2014. — № 11. — 109 с.
  • Нурисламова А. «Белые» начинают и выигрывают. Казань, 2014. — № 11. — 134 с.
  • Кожевников Л. Когда роман «держит». Идель. 2014. — № 12. — 44 с.

Примечания

  1. [kitaphane.tatarstan.ru/rus/library_today/writers.htm Татарский ПЕН-центр]. Официальный сайт "Национальной библиотеки Республики Татарстан".
  2. Арямнова В. Это издание обещает приятные сюрпризы // Общественно-политическая газета "Республика Татарстан". — 2007.
  3. Ганеева А. Писатель рисующий, или Одно другому не мешает // Молодёжь Татарстана. — 2006. — № 33. — С. 3.
  4. Ахат Мушинский. [kazalmanah.ru/nomer15/114-117.pdf Одабривал землю поэзией]. Казанский Альманах.
  5. [www.kazalmanah.ru/nomer7/124-125.pdf Фотолетопись: Гвадалахара (Мексика), 1996]. Казанский Альманах.
  6. МАЛАХАЛЬЦЕВ Армен. [rt-online.ru/p-rubr-kult-33614/ Праздник литературы на родине Державина]. Общественно-политическая газета "Республика Татарстан" (19.07.2002).
  7. [www.ng.ru/ng_exlibris/2006-06-01/2_moskvina.html Небеспробудно детский писатель]. Независимая газета (01.06.2006).
  8. Татарская энциклопедия. — Институт Татарской энциклопедии, 2008. — Т. 4. — С. 320.
  9. Даутов Р.Н., Рахмани Р.Ф. [www.tatknigafund.ru/books/2340/read#page174 Әдипләребез: биобиблиографик белешмәлек: 2 томда. 2 том]. ТатКнигаФонд.

Ссылки

  • [www.kazalmanah.ru/ «Казанский Альманах»]. Издается в рамках выполнения государственной программы Республики Татарстан по сохранению, изучению и развитию государственных и других языков в РТ.
К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Мушинский, Ахат Хаевич

– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.