Камнеломка Арендса

Камнеломка Арендса
Научная классификация
Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Порядок:  Камнеломкоцветные Семейство:  Камнеломковые Род:  Камнеломка Вид:  Камнеломка Арендса
Международное научное название
Saxifraga × arendsii Engl. & Irmsch. (1916)
Изображения на Викискладе </tr> IPNI   [www.ipni.org/ipni/simplePlantNameSearch.do?find_wholeName=Saxifraga+%C3%97+arendsii&output_format=normal&query_type=by_query&back_page=query_ipni.html ???] TPL   [www.theplantlist.org/tpl1.1/search?q=Saxifraga+%C3%97+arendsii ???]

Камнеломка Арендса (лат. Saxifraga arendsii) — многолетнее вечнозелёное травянистое растение, гибридный вид рода Камнеломка (Saxifraga) семейства Камнеломковые (Saxifragaceae). Представляет собой группу сложных садовых гибридов различных видов этого рода — Saxifraga hypnoides, Saxifraga decipiens, Saxifraga granulata, а также Saxifraga exarata, Saxifraga moschata и Saxifraga rosacea. В культуре — с начала XX века.

Популярное декоративное садовое растение, культивируется по всему свету, активно используется в альпинариях, может использоваться для выращивания в трещинах камней.

Биологическое описание

Многолетние вечнозелёные травянистые растения. Листья глянцевые, лопастные, более или менее глубоко рассечённые, с широкими плоскими черешками, по форме могут отличаться у разных сортов, собраны в мелкие плотные прикорневые розетки. Поскольку розетки прижаты друг к другу, растения образуют плотные заросли, напоминающие мох. С этой ассоциацией связано и английское общеупотребительное название растения — Mossy Saxifrage («мшистая камнеломка», «моховая камнеломка»). Стебли тонкие, длинные, облиственные, достигают высоты от 10 до 25 см.

На конце стебля располагается несколько колокольчатых восходящих цветков. Цветки с двойным околоцветником, пятичленные. Чашечка тёмно-зелёная. Лепестков пять, они раздельные, округлой формы, могут быть, в зависимости от сорта, различной окраски — белые, желтоватые, розовые, различных оттенков красного и фиолетового. Замечено, что имеется зависимость между высотой над уровнем моря территории, на которой выращивается растение, и интенсивностью окраски листьев и цветков: чем больше высота, чем интенсивнее становится окраска.

Тычинок десять, гинецей — с двумя свободными столбиками. Плод — двугнёздная коробочка. Семена очень мелкие: в одном грамме их содержится от 17 до 20 тысяч штук.

Растения цветут в течение примерно 30 дней в период с марта по август; в условиях Средней полосы России — обычно в апреле — июне.

Сорта

Выведение сортов камнеломки, изначально называвшихся «гибриды Арендса» (Arendsii-hibridae), связано с деятельностью немецкого селекционера Георга Адальберта Арендса (1863—1952). Выведено большое число сортов, отличающихся в первую очередь окраской лепестков, а также формой листьев.

Некоторые сорта:

• 'Bluttenteppich' (syn. 'Blood Carpet') — растения высотой до 15 см с карминово-красными цветками,
• 'Peter Pan',
• 'Purpurmantel' — растения высотой до 20 см с пурпурово-розовыми цветками,
• 'Schneeteppich' — растения с чисто-белыми цветками,
• 'Triumph',
• 'Variegata',
• 'Weisser Zwerg'.

Камнеломка Арендса, выращиваемая как комнатное растение; цветущие растения разных сортов

Агротехника

Камнеломка Арендса лучше всего развивается в достаточно влажной питательной дренированной почве. Оптимальное освещение — полутень, в то же время растение может расти и под прямыми солнечными лучами. Размножение — семенами, а также делением корневища и черенками. Делением растения размножают либо после цветения, либо осенью, при этом молодые саженцы следует содержать в тени.

В альпинариях растения обычно высаживают большими группами. Старые дернины камнеломки обычно имеют не слишком привлекательный вид, поэтому желательно время от времени проводить обновление посадок.

Зоны морозостойкости — от 6 до 9.

Литература

• Полетико О. М., Мишенкова А. П. Saxifraga L. — Камнеломка // Декоративные травянистые растения открытого грунта. Справочник по номенклатуре родов и видов / Отв. ред. Ан. А. Фёдоров. — Л. : Наука, Ленингр. отд., 1967. — С. 155—158. — 208 с. — 5200 экз.</span>

Ссылки

• Кобаури В. И. [flower.onego.ru/other/saxifr_s.html Камнеломки секции Saxifraga]. Энциклопедия декоративных садовых растений. Проверено 28 апреля 2014.

Отрывок, характеризующий Камнеломка Арендса

Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.