Мыза-Ивановка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Посёлок сельского типа
Мыза-Ивановка
Страна
Россия
Субъект Федерации
Ленинградская область
Муниципальный район
Сельское поселение
Координаты
Первое упоминание
Прежние названия
Мыза Ивановка
Высота центра
80 м
Население
1138[1] человек (2011)
Часовой пояс
Телефонный код
+7 81371
Почтовый индекс
188352
Автомобильный код
47
Код ОКАТО
[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41218848016 41 218 848 016]

Мы́за-Ива́новка — посёлок в Гатчинском районе Ленинградской области. Входит в состав Пудостьского сельского поселения.





История

Посёлок Мыза-Ивановка образовался в результате слияния нескольких поселений на реке Ижоре. Этими поселениями были мыза Ивановка, деревня Турдия, деревня Мюлякюля и имение Штакеншнейдеров, позже известное, как посёлок Гатчинская Мельница.

На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, в этом месте упоминается селение Gvarn Torp (швед. Quarn Torp — мельница сдаваемая в аренду)[2].

На «Топографической карте окрестностей Санкт-Петербурга» Военно-топографического депо Главного штаба 1817 года, обозначены две смежные деревни Кюрдия из 3 дворов каждая и при них мельница[3].

На «Топографической карте окрестностей Санкт-Петербурга» Ф. Ф. Шуберта 1831 года, упомянута деревня Дурдилова из 3 дворов, а рядом Гатчинская Мельница[4].

ГАТЧИНСКОЙ МЕЛЬНИЦЫ — деревня принадлежит Ведомству Гатчинского Городового Правления, число жителей по ревизии: 10 м. п., 12 ж. п.[5]
МЮЛЛЯ КУЛЯ — деревня принадлежит Ведомству Гатчинского Городового Правления, число жителей по ревизии: 12 м. п., 17 ж. п.[6]
ТУРУПЯ — деревня принадлежит Ведомству Гатчинского Городового Правления, число жителей по ревизии: 15 м. п., 22 ж. п. (1838 год)[5]

На картах Ф. Ф. Шуберта 1844 года и профессора С. С. Куторги 1852 года — не упоминаются[7][8].

В пояснительном тексте к этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 года записана деревня Myllyn Kylä (Гатчинская Мельница) и указано количество её жителей на 1848 год: ингерманландцев-савакотов — 30 человек, ижоры — 9 м. п., 12 ж. п., всего 51 человек[9].

ГАТЧИНСКАЯ МЕЛЬНИЦА — деревня Гатчинского Дворцового Правления, по просёлочной дороге, число дворов — 2, число душ — 9 м. п.[10]
МЮЛЯ КЮЛЛЯ — деревня Гатчинского Дворцового Правления, по почтовому тракту, число дворов — 5, число душ — 7 м. п.[11]
ТУРДИИ — деревня Гатчинского Дворцового Правления, по просёлочной дороге, число дворов — 16, число душ — 18 м. п.[12] (1856 год)

Согласно «Топографической карте частей Санкт-Петербургской и Выборгской губерний» в 1860 году деревня Гатчинская Мельница при Мызе Ивановка состояла из 3 крестьянских дворов, а смежные с ней Турдия и Малая Пудость (Миллюкюля) из 3 и 4 дворов соответственно[13].

ГАТЧИНСКАЯ МЕЛЬНИЦА — деревня удельная при речке Ижорке, число дворов — 3, число жителей: 10 м. п., 12 ж. п.
ИОГАННЕРУ (ГАТЧИНСКАЯ МЕЛЬНИЦА) — деревня удельная при речке Ижорке, число дворов — 1, число жителей: 12 м. п., 17 ж. п.
МЮЛЛЮКЮЛЛЯ — деревня удельная при речке Пудости, число дворов — 4, число жителей: 11 м. п., 18 ж. п.; Лютеранская кирха.
МУКОМОЛЬНАЯ МЕЛЬНИЦА — деревня удельная при речке Ижорке, число дворов — 1, число жителей: 3 ж. п.
ТУРДИЯ (КЯМЯРЕВО) — деревня удельная при речке Ижорке, число дворов — 10, число жителей: 13 м. п., 20 ж. п. (1862 год)[14]

На топографической карте 1879 года обозначена Мыза Ивановка и при ней Гатчинская Мельница, а по смежеству деревни Турдия и Кямяря состоящие из 3 дворов каждая[15].

Ивановка и Гатчинская Мельница известны тем, что здесь бывали такие знаменитые люди, как императоры Павел I и Александр II, архитектор А. И. Штакеншнейдер, писатели и поэты И. А. Гончаров, Я. П. Полонский и Игорь Северянин.

Игорь Северянин писал об этом посёлке:

Лето 1908 г. я проводил на мызе «Ивановка» (ст. Пудость, Балтийск. жел. дор.). Имение княгини Дондуковой-Корсаковой живописно: малахитно-прозрачная речка, знаменитая своими гатчинскими форелями; ветхая водяная мельница из дикаго камня; кедрово-пихтовый парк с урнами и эстрадами; охотничий дворец Павла I-го, с кариатидами и останками стильной мебели: грациозно-неуклюжие диваны «Маркиз», погасшия бра и проч. Усадьба находится в четырех верстах от Гатчины. В парке всего три дачи, часто пустующие. Я занимал зеленое шалэ на самом берегу Ижорки.

В XIX — начале XX века, мыза административно относилась к Гатчинской волости 2-го стана Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии.

По данным «Памятной книжки Санкт-Петербургской губернии» за 1905 год, Ивановская Гатчинская мельница площадью 76 десятин принадлежала генералу Брянчанинову[16].

С 1917 по 1923 год деревня Мыза-Ивановка входила в состав Пижемского сельсовета Гатчинской волости Детскосельского уезда.

С 1923 года, в составе Сокколовского сельсовета Гатчинского уезда.

С 1927 года, в составе Гатчинского района.

С 1928 года, в составе Пудостьского сельсовета. В 1928 году население деревни Мыза-Ивановка составляло 62 человека[17].

По административным данным 1933 года, деревни Мыза Ивановка, Мельница, Ивановка, Мили-Кюля и Турдия входили в состав Пудостьского финского национального сельсовета Красногвардейского района. Деревня Мельница являлась центром Пудостьского сельсовета, состоящего из 22 деревень[18].

C 1 августа 1941 года по 31 декабря 1943 года деревня находилась в оккупации.

В 1958 году население деревни Мыза-Ивановка составляло 849 человек[17].

По данным 1966 года в состав Пудостьского сельсовета входил посёлок Мыза Ивановка[19].

По данным 1990 года в состав Пудостьского сельсовета Гатчинского района входила деревня Мыза-Ивановка[20].

В 1997 году в деревне Мыза-Ивановка проживали 1113 человек, в 2002 году — 1125 человек (русские — 82%)[21][22].

В 2007 году в посёлке Мыза-Ивановка проживали 1128 человек, в 2010 году — 1182[23][24]

География

Деревня расположена в северной части района близ автодороги Н114 КипеньГатчинаКуровицы.

Расстояние до административного центра поселения — посёлка Пудость, 3,5 км[24].

Расстояние до районного центра — 6 км[25].

Деревня находится на правом берегу реки Ижоры.

Демография

<timeline> ImageSize = width:400 height:300 PlotArea = left:40 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:1182 ScaleMajor = unit:year increment:500 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:88 width:15  text:88 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1848 color:gray1 width:1
  from:0 till:51 width:15  text:51 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1
  from:0 till:116 width:15  text:116 textcolor:red fontsize:8px
bar:1928 color:gray1 width:1
 from:0 till:62 width:15 text:62 textcolor:red fontsize:8px
bar:1958 color:gray1 width:1
 from:0 till:849 width:15 text:849 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:1113 width:15  text:1113 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2002 color:gray1 width:1
 from:0 till:1125 width:15 text:1125 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:1128 width:15  text:1128 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:1182 width:15  text:1182 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2011 color:gray1 width:1
  from:0 till:1138 width:15  text:1138 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Предприятия и организации

  • Фельдшерско-акушерский пункт
  • ГУ Гатчинская районная ветеринарная лаборатория
  • Дорожное ремонтно-строительное управление

Транспорт

От Гатчины до Мызы-Ивановки можно доехать на автобусах № 518, 533, 537.

В центре посёлка располагается железнодорожная станция Пудость. Из-за неё посёлок часто тоже называют Пудость, что неправильно (посёлок Пудость находится в километре к северо-западу от ж/д станции).

Достопримечательности

  • Здание водяной мельницы (построено в 1791 году для мельника Карла Штакеншнейдера, деда известного архитектора).
  • «Розовая дача» (дом, построенный в начале XIX века по проекту А. И. Штакеншнейдера).
  • Охотничий домик Павла I (XVIII век).

Все строения полностью разрушены, от мельницы осталась только часть наружных стен.

Известные уроженцы

Валерий Койванен (1941) — бронзовый призёр Кубка мира по метанию сапога (фин. Saappaanheitto)[26][27].

Улицы

4-я Тяговая, Болотный переулок, Вокзальная, Гатчинская Мельница, Граничная, Железнодорожная, Железнодорожная казарма, Инкубаторная, Калинина, Коммунальная, Красина, Красная, Ленина, Лесной переулок, Мельничная, Мира, Нижняя, Новая, Ново-Ручейная, Озёрная, Парковая, Победы, Привокзальная, Рабочая, Речная, Ручейная, Советская, Средний переулок, Станционный переулок, Угловая, Шоссейная[28].

Напишите отзыв о статье "Мыза-Ивановка"

Примечания

  1. [pudost-adm.ru/upl/Polozheniya_o_territorialbnom_planirovanii.pdf Основные сведения о Пудостьском СП. Численность населения на 01.01.2011 г.]
  2. [www.aroundspb.ru/maps/ingermanland/1676/1676_inger4.jpg «Карта Ингерманландии: Ивангорода, Яма, Копорья, Нотеборга», по материалам 1676 г.]
  3. «Топографическая карта окружности Санкт-Петербурга» на 16 листах в масштабе 1 в. в 1 дм или 1 : 42 000, Военно-топографическое депо Главного штаба, 1817 г.
  4. «Топографическая карта окрестностей Санкт-Петербурга», снята под руководством генерал-лейтенанта Шуберта и гравирована при военнотопографическом депо. 1831 год
  5. 1 2 [dlib.rsl.ru/viewer/01003542886#?page=29 Описание Санкт-Петербургской губернии по уездам и станам, 1838 г. стр. 29]
  6. [dlib.rsl.ru/viewer/01003542886#?page=32 Описание Санкт-Петербургской губернии по уездам и станам, 1838 г. стр. 32]
  7. [koti.kapsi.fi/~timomeriluoto/KARTAT/%c2%b4%c2%b4Schubertin%20kartasto%c2%b4%c2%b4/VIII+XIII%20Pietari-Laatokka%201844%20valokopio%20(2+0).jpg Спецкарта западной части России Ф. Ф. Шуберта. 1844 г.]
  8. [vyritsa.ru/map/vyritsa_1852.jpg Геогностическая карта Санкт-Петербургской губернии проф. С. С. Куторги, 1852 г.]
  9. Koppen P. von. Erklarender Text zu der ethnographischen Karte des St. Petersburger Gouvernements. — St.Petersburg, 1867, стр. 38
  10. [dlib.rsl.ru/viewer/01003543409#?page=91 Алфавитный список селений по уездам и станам С.-Петербургской губернии. 1856 г., стр. 91]
  11. [dlib.rsl.ru/viewer/01003543409#?page=98 Алфавитный список селений по уездам и станам С.-Петербургской губернии. 1856 г., стр. 98]
  12. [dlib.rsl.ru/viewer/01003543409#?page=94 Алфавитный список селений по уездам и станам С.-Петербургской губернии. 1856 г., стр. 94]
  13. [maps.monetonos.ru/tom_01/kartSpb/odnoverstka/monetonos_7-8.jpg Карта Санкт-Петербургской губернии. 1860 г.]
  14. «Списки населённых мест Российской Империи, составленные и издаваемые центральным статистическим комитетом министерства внутренних дел» XXXVII Санкт-Петербургская губерния. По состоянию на 1862 год. СПб. изд. 1864 г. стр. 167, 168, 185
  15. [vyritsa.ru/map/vyritsa_1879.jpg Военно-топографическая карта Санкт-Петербургской губернии. 1879 г.]
  16. «Памятная книжка Санкт-Петербургской губернии. 1905 г.», стр. 447
  17. 1 2 [classif.spb.ru/sprav/np_lo/Mxi-Muyz.html Справочник истории административно-территориального деления Ленинградской области.]
  18. Административно-территориальное деление Ленинградской области. — Л., 1933, стр. 254
  19. [reglib.ru/Files/file/administrativno-territorialnoe%20delenie%20leningradskoi%20oblasti_%201966%20g_4.pdf Административно-территориальное деление Ленинградской области] / Сост. Т. А. Бадина. — Справочник. — Л.: Лениздат, 1966. — С. 134. — 197 с. — 8000 экз.
  20. Административно-территориальное деление Ленинградской области. — Лениздат, 1990, ISBN 5-289-00612-5, стр. 64
  21. Административно-территориальное деление Ленинградской области. — СПб, 1997, ISBN 5-86153-055-6, стр. 65
  22. [lingvarium.org/russia/BD/02c_Leningradskaja_obl_new.xls Коряков Юрий База данных «Этно-языковой состав населённых пунктов России». Ленинградская область.]
  23. [petrostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/petrostat/resources/b281da004d2c553abe51bef5661033e3/Ленинградская+область.rar Итоги Всероссийской переписи населения 2010 года. Ленинградская область.]
  24. 1 2 Административно-территориальное деление Ленинградской области. — СПб., 2007, с. 90
  25. [reglib.ru/Files/file/administrativno-territorialnoe%20delenie%20leningradskoi%20oblasti_%201966%20g_4.pdf Административно-территориальное деление Ленинградской области] / Сост. Т. А. Бадина. — Справочник. — Л.: Лениздат, 1966. — С. 53. — 197 с. — 8000 экз.
  26. «Inkerilaiset kuka kukin on», Tallinna, 2013. ISBN 978-951-97359-5-5, стр. 102
  27. [47news.ru/articles/12201/ Финская забава пришлась русским по душе]
  28. [www.ifns.su/47/007/000136.html Система «Налоговая справка». Справочник почтовых индексов. Гатчинский район Ленинградская область]

Ссылки

  • [www.eco.nw.ru/lib/data/03/7/020703.htm Экологическое состояние деревни Мыза-Ивановка. Историческая справка]
  • [gatchina3000.ru/literatura/severyanin_i/fofanov_ivanovka.htm Игорь Северянин. Фофанов на мызе «Ивановка»]
  • [history-gatchina.ru/town/railway/pudost.htm Н. Перевезенцева По Балтийской железной дороге от Петербурга до Гатчины]
  • [gatchina3000.narod.ru/literatura/severyanin_i/expedition.htm Экспедиция сайта «Солнечный дикарь Игорь-Северянин». Гатчина — Мыза Ивановка. 1999 год]


Отрывок, характеризующий Мыза-Ивановка

– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.