Мы обвиняем
Поделись знанием:
К:Фильмы 1985 года
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
(перенаправлено с «Мы обвиняем (фильм)»)
| Мы обвиняем | |
 | |
| Режиссёр | |
|---|---|
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Ремигиюс Сабулис |
| Оператор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
124 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Мы обвиняем» — советский художественный фильм (2 серии), воссоздающий исторические события вокруг шпионского полета Ф. Г. Пауэрса в СССР.
Сюжет
Фильм основан на реальном событии: 1 мая 1960 года, накануне встречи глав правительств СССР и США, американский лётчик Фрэнсис Гэри Пауэрс на самолёте «Локхид У-2» осуществил шпионский перелёт на большой высоте над территорией Советского Союза. Однако вопреки расчётам американского руководства, он был сбит и живым попал в руки советских властей. Агент ЦРУ пилот Пауэрс предстал перед судом, полностью признал свою вину и был осуждён. Процесс над ним и другие события, связанные с провокационной операцией «Перелёт», воспроизведены с документальной точностью. Также в фильм включены хроникально-документальные кадры суда.
В ролях
- Ремигиюс Сабулис — Френсис Гарри Пауэрс
- Сергей Яковлев — Роман Андреевич Руденко, генеральный прокурор СССР
- Павел Махотин — генерал Борисоглебский, председатель Военной коллегии Верховного суда СССР
- Ромуальдас Раманаускас — сотрудник ЦРУ Билл Коллинз (журналист Джордж МакКормик)
- Степан Олексенко — Алексей Иванович Кузьмин, майор КГБ, следователь по особо важным делам
- Александр Гай — адвокат М. И. Гринёв
- Анатолий Барчук — Д. З. Воробьёв, народный заседатель
- Геннадий Болотов — А. И. Захаров, народный заседатель
- Леонид Яновский — Анатолий Черемсин, свидетель, житель села
- Фёдор Шмаков — Асабин, свидетель
- Василий Петренко — Сурин, свидетель
- Александр Игнатуша — Володя Чужакин, колхозный шофёр
- Карлис Тренцис — отец Пауэрса
- Эльза Радзиня — мать Пауэрса
- Мирдза Мартинсоне — Барбара, жена Пауэрса
- Татьяна Слободская — Джессика, сестра Пауэрса
- Игорь Слободской — Белецкий
- Николай Лебедев — президент США Эйзенхауэр
- Николай Засухин — директор ЦРУ Аллен Даллес
- Николай Рушковский — Сайрус Итон
- В. Белый — Томас Додд/англ.
- Валерий Сивач — Ричард Биссел
- Георгий Шевцов — Ричард Шелтон, полковник, командир специального авиаподразделения
- Эрвин Кнаусмюллер — Майкл Эмброуз, дипломат
- Станислав Коренев — Юджин Ли, дипломат
- Евгения Сабельникова — Эльза Краймер, журналистка
- Евгений Паперный — телепродюсер
- Глеб Плаксин — иностранец
Напишите отзыв о статье "Мы обвиняем"
Ссылки
- [krasnoe.tv/node/14084 Мы обвиняем].
| ||||||
Отрывок, характеризующий Мы обвиняем
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
